Попаданка для императора змей
Шрифт:
А затем по конечностям разливалась слабость отчаяния: гнетущего и беспросветного.
Зачем нужен план победы над заговорщиками? Зачем нужна власть? Зачем уважение? Зачем все это, если ее не будет?
Рельгор не мог остановиться. Физическая боль должна приглушать душевную, но не тут-то было. Костяшки оказались содраны почти до суставов, по коже расползались ожоги, медленно зарубцовывались и открывались заново. В местах крупных заноз из хвоста вытекали струйки крови. Но Рельгор ощущал лишь одно – разлуку с нари, размолвку.
Страх, что она сейчас уйдет в свой мир, при помощи Стеллы.
Плевать на всех! На мятеж! На власть! На Гардавию! Плевать на все!
Он должен догнать ее, вернуть себе и будь что будет!
Все остальное уже неважно.
Включая даже мнение нари. Потому что… Рельгору нужна Альва…
Так нужна… что у него слов не хватало. И только это ощущение «она – все…» растекалось по напряженному телу.
Адельтах рычал, не обращая внимания на слуг, которые в ужасе наблюдали за императором.
Проигнорировал Ренсвилла. Тот что-то кричал, убеждал, просил. Но Рельгор даже не стал вслушиваться.
Пусть ищет себе другого повелителя! Без нари ему ничего не нужно! К Колхару их всех!
И где этот колхаров Эманор? Если бы не он, не его просьбы, не его доводы, Рельгор остался бы возле дома, где спряталась нари. На сутки, на двое. Насколько понадобится.
День и ночь дежурил бы у ее двери, не отходя и не отвлекаясь ни на секунду.
Не спал, не ел, только ждал бы, пока нари сменит гнев на милость. Что может быть важнее? Что вообще еще может быть в жизни? Кроме нее…
Но Эманор уговорил Рельгора отступить и обещал вскоре прийти к нему. Но почему-то задерживался.
Рельгор уже было подумал вернуться к домику, где укрылась нари. Плюнуть на аргументы лейдере.
Мол, женщине нужно успокоиться. Мол, все, чего ты сейчас добьешься – вашей новой размолвки. Мол, ей нужно, чтобы ты ушел. Отступил, чтобы позволить понять, что она желает тебя видеть. Хочет, чтобы ты настаивал.
Зачем он послушал Эманора дель Марх?
Ведь ясно же, что у лейдере свои мотивы, чтобы Рельгор не слетал с катушек, оставался у руля Гардавии. Если император пропадет, уйдет, сложит полномочия – Эманору придется временно взять бразды правления в свои руки. А он никогда этого не хотел… Даже когда брат пытался подготовить лейдере к правлению…
Да и какой же оборотень не постарается сделать свою страну безопасной для своей нари? Эманор защищал Стеллу, другого просто не дано. А для нее лучше, чтобы мятежники потерпели поражение. Ведь Эманор брат Ненталя – продолжатель его традиций. И если уберут Рельгора, то лейдере окажется на очереди…
Эманор хороший, верный генерал. Безупречный, отважный и честный воин. Но и у него есть свои мотивы, потребности и желания. Он тоже не бесчувственная машина для служения Гардавии или императору…
Рельгор отмахнулся, словно отказывался и дальше следовать советам лейдере и поискал глазами подходящий зевв.
Он должен ее увидеть! Должен! И точка!
Если Альва захочет распылить его на молекулы своим даром – пусть это сделает!
Это лучше, чем томиться здесь, без нее…
– Боже! Как мне все это знакомо! – внезапно послышался сзади голос Эманора.
Рельгор обернулся и выпалил:
– Я передумал! Я все равно пойду к ней! И ты меня не остановишь. Эманор! Ты хороший и преданный сановник. Но я не хочу больше жить без нари.
Рельгор думал, что лейдере примется его отговаривать. Просить или убеждать. Но Эманор развел руками и сказал только:
– Сейчас с ней Стелла. Они поговорят, и она попытается успокоить Альву. Я бы на твоем месте им не мешал.
Рельгор прищурился и посмотрел на лейдере, а затем потребовал:
– Поклянись женой, поклянись своей нари, что действуешь в моих интересах и интересах Альвы! А не только в интересах себя и Гардавии!
Эманор выпрямился, словно принимал парад и отчеканил:
– Клянусь!
Рельгор всматривался в глаза лейдере и встречал прямой, открытый взгляд. Это успокаивало и настраивало на другой лад. Выслушать его? Дать возможность все объяснить? Рассказать о задуманном?
Рельгор тяжело вздохнул и предложил:
– Ну говори!
– Может не здесь? – уточнил Эманор, обводя рукой помещение, похожее на поле боя. Груды дерева, куски камня, кровавые следы на стенах. – Тут словно маньяк извращенец побывал. Не обижайся, только. Я сам создавал такие же помещения, когда ругался со Стеллой. Так что все понимаю…
– В кабинет! – прорычал Рельгор.
– А лечиться не будешь? – уточнил Эманор, очерчивая взглядом лицо и руки адельтаха, покрытые ранами, ожогами и хвост, истыканный деревяшками.
– Потом! – рыкнул адельтах.
– И это мне знакомо, – покачал головой Эманор. – Нари далеко и боли уже не чувствуешь. Только то, как болит душа…
Рельгор кивнул и прыгнул зеввом в свой кабинет.
Эманор появился там следующим. Адельтах разместился в кресле и лейдере выбрал себе другое.
– Ну? – вскинул бровь Рельгор, все еще думая, не стоит ли рвануть к Альве… Возможно, Эманор отлично изучил свою жену. Но она – это еще не все женщины с Земли. Альва особенная. Она уникальная! И вполне возможно, что Эманор ее не понимает…
– Так и подмывает все равно пойти к ней? – догадался лейдере.
Рельгор отрицать не стал.
– Говори! А там решу! – приказал, не церемонясь.
– Что ж… Принято к сведению, – не обиделся Эманор. – У меня есть свой план, чтобы помирить тебя с Альвой. Но тебе придется запастись терпением и доверием… Придется все-таки принять, что я лучше знаю землянок, а Стелла сейчас убеждает Альву остаться здесь, не возвращаться домой. Она имеет на твою нари влияние. Гораздо большее, чем ты думаешь… Важно не добиться сиюминутной встречи с Альвой. Думаю, сейчас тебе это удалось бы. Потому что она уже остыла. Во всех смыслах слова. И в магическом тоже. И, уверен, прояви ты настойчивость, она бы тебя выслушала. Но между вами всегда будет стоять твоя ложь… Тебе нужно добиться, чтобы Альва верила тебе, а не кому-то еще. Всегда. При любых казусах и обстоятельствах… Только так ты сможешь построить с ней отношения и добиться, чтобы она больше от тебя не сбегала… А убедить землянку можно только одним способом – действиями. Не словами, не признаниями, не интимом… Это мы с тобой понимаем, что после встречи с нари только с ней и можем познать плотские удовольствия. Она – не оборотень и не нагиня. Все это ей чуждо…