Попаданка по контракту, или Договор на обучение

Гуда Хелен

– Лариса Сергеевна Копылова,– ну, если ему так нужно мое «ФИО» то, пожалуйста.

На лице мужчины появилось озадаченное выражение лица, но он вписал мое имя в этот треклятый свиток. Вот, вроде чего мне бояться? Я больше десятка лет оттрубила в организации, где мои нервы стали как канаты. Но все равно как-то неприятно стало, что меня куда-то кто-то записал.

– На каком факультете учитесь, Лариса Сергеевна Копылова?– с каким-то странным сарказмом спросил дядечка и приподнял бровь в ожидании ответа.

– Ни на каком. Отучилась уже своё и на старости лет повторять подвиги юности не планирую,–

огрызнулась и, поправив полы халата, сложила руки под пышной грудью.

Мужчина сперва посмотрел на мою грудь, ну, мне так показалось, все же натуральная троечка должна привлекать мужской взгляд, а потом перевёл взгляд на мое лицо.

– Контрактница ?– мужик ошалело посмотрел по сторонам и, вдохнув полной грудью, заорал.– К-и-и-и-ир!

В кабинет вбежал, нет, вломился ребёнок. Хотя это я сперва так подумала, а когда присмотрелась, поняла, что это просто карлик. КАРЛИК? Перекрестилась и снова посмотрела на вошедшего. Да, действительно, карлик. Лицо взрослого мужчины, я б даже сказала, мужчины средних лет, а тело семилетки, ну ладно, погорячилась, десятилетки.

– Да, ректор Харли ?– карлик удивленно уставился на меня.

– Кто это?– мужчина, которого назвали «ректор Харли», ткнул пальцем в меня, что было довольно невежливо с его стороны.

Карлик растерялся ещё больше и пожал плечами.

– Я вообще-то здесь и никуда не исчезла,– не смогла спустить такое хамство с рук этим двум.

– Лучше бы исчезла,– пробурчал под нос ректор.

– Леди, кто вы? – это карлик по имени Кир обратился ко мне с самым вежливым выражением лица.

– Я же уже представилась. Я Лариса Сергеевна Копылова, ведущий специалист многофункционального центра в городе Москва,– я гордо распрямила плечи и приосанилась.

На лицах мужчин возникли недоумение и растерянность, они обменялись парой обескураженных взглядов и оба уставились на меня.

– Откуда у вас это?– ректор указал на браслет, что утром задарил мне псих-прохожий.

– Вам вкратце или полную версию?– почему-то на меня навалилась усталость, и я хотела поскорее отделаться от них и вернуться уже домой. Правда, как я это сделаю, я не представляла, но, наверно, здесь же есть ещё зеркала, через которые я могу пройти и попасть в свою квартиру.

– Извольте полную версию,– ректор Харли сдвинул брови к переносице и строго смотрел. Вот вылитый препод из моего универа.

Выдала им полную версию, но скороговоркой. И облегченно выдохнула.

– Фух, теперь можно меня вернуть домой? Спать хочу, сил нет,– у меня действительно глаза закрывались, и я держалась из последних сил.

– Кир, распорядись о комнате для леди Ларисы Сергеевны,– ректор зыркнул на карлика, но тот растерянно смотрел на мужчину, не зная, что делать.

– Но, ректор Харли, все комнаты в общежитии заняты, распределение уже давно закончилось, мы два месяца как учимся уже,– выдал секретарь, а Кир был именно секретарем, озадаченно смотря на ректора.

– Ты думаешь, я не знаю, что уже два месяца, как начался учебный год? Подготовь тогда мои гостевые комнаты. Бегом! – ректор в конце прикрикнул, и карлик пулей шмыгнул из кабинета.

– Спасибо, конечно, за гостеприимство, но я бы все же отправилась домой,– я попыталась встать, но резко

закружилась голова, и я плюхнулась в кресло, на этот раз не так грациозно, как до того. – Что со мной?– пробормотала не своим голосом.

– Откат после межмирового перемещения,– будничным тоном ответил мужчина.

– Какого?– я подумала, что ослышалась от усталости.

– Межмирового,– тем же ровным тоном повторил странный товарищ.– Вы в другом мире, милочка,– меня сразу задели покровительственно-снисходительный тон и обращение «милочка».

– Никакая я вам не «милочка», – огрызнулась я из последних сил.

– Да без разницы,– сейчас на лице мужчины вообще было полное безразличие. Он будто потерял ко мне хоть какой-то интерес. Открыл папку и начал искать какие-то бумаги.

– Эй, я с вами разговариваю!– я опешила от такого нахальства. Даже бабки-скандалистки такого со мной себе не позволяли.

– О, Боги! Ну и назойливые контрактницы пошли! Сначала соглашаются на магический договор, потом глаза квадратные делают, будто ничего не понимают. Лишь бы замуж выскочить,– это мужчина уже пробурчала себе под нос. А я поняла, что стекаю бесформенной лужицей в кресло и закрываю глаза, погружаясь в темноту. А душа требовала обматерить этого нахала как следует, потому что ни на что я не соглашалась и о магическом договоре впервые слышу, как и о замужестве.

Глава 2.

У меня болит все, кажется, даже волосы и ногти решили обзавестись нервными окончаниями. Одно радует: если болит, значит живая. Вот, я уже как эти приблажные, которые едят одну траву, радуюсь новому дню, что глаза открыть могу и вообще не подохла за ночь. Эта мысль вызывает усмешку, и я кривлю губы. А они болят, впрочем, как и все лицо, да и вообще все тело, даже кожа. Что ж со мной случилось-то?

С трудом открываю глаза и смотрю в потолок. Вернее не в потолок, а туда, где он должен быть. Потому что над головой у меня тряпка какая-то натянута. Пытаюсь скосить глаза и понимаю, что это не тряпка, а балдахин. И, наверно, он даже шикарный, только рассмотреть я его не могу, потому что не могу пошевелить головой от пронизывающей боли в мышцах и суставах. С губ срывается непроизвольный стон, и я слышу шевеление сбоку от себя.

– Очнулись? Давайте я вам обезболивающего дам, вам сразу станет легче,– голос принадлежал крупной, я бы даже сказала, очень крупной женщине, на которой был надет белый фартук с красным крестом на груди.

Я угодила в церковный лазарет? Не очень хотелось принимать у незнакомой дамы неизвестное обезболивающее, но терпеть эту муку было невыносимо. Настолько невыносимо, что я даже ответить ничего не могла. Больно шевелить языком.

Женщина в белом переднике с рюшами исчезла из поля моего зрения и появилась спустя мгновение. Заботливо поднесла к моим губам какой-то маленький стаканчик и влила тягучую жидкость в рот. По вкусу она напоминала сироп от кашля «пертусин», и меня знатно передернуло, а потом еще раз передернуло от болевых ощущений из-за вынужденного шевеления. Но спустя буквально минуту я испытала облегчение. Я могла уже вертеть головой и даже попробовала подняться повыше на подушки. Был дискомфорт, но не эта адская пытка.