Попаданка прибыла!
Шрифт:
— Но ты хочешь, чтобы мы служили людям!
— Я предлагаю взаимовыгодное сотрудничество. Мне не жалко для вас зелёной земли, но она погибнет без людей. Ты же видела, как я сажаю семена и выращиваю овощи, которые тебе понравились. И ты должна понимать, что кусочек земли под куполом — это волшебство, и я уверена, что присутствие человека там обязательно.
— Но почему мы должны возить других людей к куполу и обратно? Пусть будет один хранитель и никого другого не надо! — негодовал самец Остроухой.
— Ррурк, люди не могут долго жить в одиночестве, как и мурры. Ты же знаешь,
— Это скучно.
— Люди тоже могут заскучать. Тому, кто решит стать хранителем этого места, нужна связь с другими людьми, а кто лучше присмотрит за чужаками во льдах кроме вас?
— Про других людей понятно, а ты хочешь уехать и вернуться, чтобы потом вновь уехать? — задумчиво уточнила Остроухая.
— Я хочу уехать и время от времени возвращаться сюда за кристаллами. Мне придётся тут гостить какое-то время, чтобы подрастить камни.
— А если хранитель будет слишком глуп и не сохранит добытое нами мясо во время лютой стужи? — волновался Ррурк, хотя не так давно заявлял, что больше не будет зимовать, сидя в одном месте. Ему больше нравится уходить от лютой стужи, не останавливаясь подолгу на одном месте.
— Я научу вас делать холодную яму, а вы покажете это тем муррам, кто останется здесь. Но думаю, что это не пригодится, потому что хранителем должен стать тот, кто услышит вас и он сам сумеет сохранить в надлежащем виде добычу.
С этого дня у Савра с Ульяной появилась надежда преодолеть льды живыми. Ежедневно Уля беседовала с барсами, о том, как она видит их сотрудничество с людьми. Она говорила изо дня в день об одном и том же, приучая их к новым мыслям.
Ей приходилось описывать разные ситуации и то, как люди могли бы помогать барсам, но только в том случае, если барсы сумеют сберечь людей. Ведь белоснежные жители льдов видят, что у людей короткие лапы, и они не могут быстро передвигаться по льдам, а ещё у людей мелкие зубы и они не способны защитить себя от коварных существ пустыни. И нюх не такой, как у великолепных мурров, и чувство опасности не развито… Эти разговоры выматывали Ульяну, но она понимала, что для барсов подобное долговременное сотрудничество с другим видом внове, и им надо хотя бы мысленно научиться этому.
А однажды вернулся прайд, и состоялось его знакомство с Савром, а после обсуждение сотрудничества вспыхнуло с новой силой. Остроухая с Ррурком подолгу мурлыкали со старейшими членами прайда, а потом вдруг всё закрутилось-завертелось. Так как беременных самок больше не было, то на новом месте решила остаться самая старая пара и двое подростков Остроухой и Ррурка. При помощи юных мурров старые могли входить под купол и выходить. Старые же мурры обязались учить молодняк всему, что знали.
Ульяна с Савром рьяно взялись копать погреб для запасов барсов и носить туда лёд. Они ведь уже потеряли надежду покинуть купол в этом году! Савр ходил мрачный, и всё чаще примерял лыжи, поглядывая на льды. Пожалуй, его останавливала только невозможность взять с собой кристаллы, а позволить себе вернуться без них он не мог.
Наконец, настал тот день, когда весь прайд вышел в дорогу, чтобы проводить людей до границы льдов.
Глава 11.
Всё чуть не сорвалось из-за Муси.
«Огненная кошка остаётся. Это её место», — пояснила Остроухая взволнованной Ульяне поведение Муси, когда человечка уже в третий раз отлавливала свою любимицу, сажала в утеплённую корзину, а та убегала.
— Мусенька, как же так? — Ульяна не могла поверить. — Маленькая моя, идём со мной, — уговаривала она её. — Как же я без тебя? Как ты без меня? Солнышко моё, что тебе здесь делать? Кто позаботится о тебе?
«Огненной кошке рано уходить отсюда», — подтвердили другие мурры и сочувственно посмотрели на запаниковавшую Ульяну.
А дальше всё было для неё как в тумане. Отъезд, долгий переход.
Самки прайда по очереди тащили сани, обменивались новыми впечатлениями, сожалели, что не догадались таким образом привезти в хорошее место повредившего лапу товарища. Самцы же бежали рядом, охраняя путников.
Барсы бежали с такой скоростью, что Ульяне и Савру пришлось полностью замотаться в одеяла, чтобы защититься от холодного ветра и молиться богам, чтобы самодельные сани не развалились, наезжая на твёрдые льдины. На границе ледяной пустыни кошки остановились, чтобы показать место, где оставшиеся под куполом мурры будут ждать Ульяну, обещавшую привезти следующего хранителя защищённой земли.
«Они придут сюда, когда на небе появится самая яркая звезда. Только её можно увидеть сквозь облачную завесу. Эта звезда зажжётся как раз по окончании зимы, и если Вкусному цветку нужны кристаллы, то она успеет и соберёт самые крупные, если не прозевает звезду».
Ульяна заволновалась, не понимая, как ей отследить нужную звезду, но пересказав наставления мурров Савру, услышала, что беспокоиться не о чем. Он знал эту звезду, но сразу предупредил, что её видно всего лишь в короткий период раз в году.
Прайд устроил ночёвку на границе льдов и земли, где живут дикие люди, а утром барсы провели человечку и её друга через дикие земли и оставили их там, где отчётливо пахло другими людьми и животными. Это стало неожиданным и дорогим подарком для Ульяны и княжича.
Савр всю дорогу был возбуждён и нетерпеливо поглядывал вперёд, а Ульяна никак не могла прийти в себя из-за расставания с кошкой. Она не могла поверить, что такое случилось, и корила себя за то, что позволила себе увлечься идеей переезда и не осталась с Мусей.
— Впрягаемся? — услышала она бодрый голос Савра, примеряющегося к саням. Как только барсы оставили их, парень развёл бурную деятельность.
Вяло кивнув, Ульяна слезла с саней, схватилась за лямку и встала в пару к княжичу. Стронуть тяжело гружёные сани оказалось непросто, но чем сильнее разгонялись, тем легче было идти. Они шли и шли.
Раскрасневшиеся, запарившиеся, они всё с большим сомнением смотрели на окружающий их чахлый лесок и ту полосу, что приняли за дорогу. Повсюду виднелся слежавшийся снег, который выдерживал их сани, и легко можно было сбиться, приняв его за дорогу. Никаких следов, которые могли бы подсказать путь, не было видно.