Попаданка со стажем. Дилогия
Шрифт:
Царица говорила, а Рамсес окаменел.
– Сначала предала страна, потом и ты! Не захотев идти стереть этих не до людей с лица земли! И только принц Агум меня понял, и я нашла в нем утешение. А так же только одна богиня протянула руку помощи...
– Значит и меня в скором времени планировала убить?
– Нет, это глупо...- хмыкнула она, - только после того как хетты бы пали.
Да на фараона смотреть было страшно. Да и у меня все внутри перевернулось. Они просто заложники трагичных обстоятельств и непонимания друг друга. Вдруг раздался неподалеку рык, поле боя кисок опять приблизилось к нам. И вдруг
Чуть левее падает замертво окровавленная кошка. Акер стоит над ней, тяжело дышит, лапы треснуться, из пасти течет струйкой кровь.
– Лекаря!
– Кричит фараон, вокруг начинается деятельность, крики приказов.
– А ее ты все равно потеряешь!
– Отсеявшись, отвечает Изис. Рамсес аккуратно кладет меня на землю, в ушах звенит, приходит чувствительность, начинает сильно болеть рана, а от раны по венам расползается сильное жжение.
– Не потеряю, - говорит он, придерживает за плечи и куда-то кивает. В глазах расползается красный туман, боль все увеличивается, не могу сдерживаться издаю стон. Вдруг кто-то кладет руки на рану и резко в глазах светлеет, но боль остается. Такая световая вспышка, пару секунд и туман возвращается.
– Да не беспокойся Рамсес все в порядке! Дай умереть спокойно, так больно...- наконец говорю, совладав с дыханием. Потом поднимаю руку и кладу окровавленную ладонь ему на грудь. Целитель видимо активно старается, цветастые вспышки участились. Но кислота из вен не уходит. Он накрывает мою руку ладонью и сжимает.
– Ты не умрешь, Александра, хватит! Ну, что там?
– Это яд ваше величество, разновидность магического яда. Тут нужны еще жрицы!
– Так приводите!
– Рявкает.
А я уже начинаю посмеиваться над этой сценкой. Ну вот! Дожили...
– Да все будет хорошо! Вот увидишь! Я не умру, только останови этого жреца, либо заколи меня!
– Да я в жизни не испытывала столько боли, текли слезы, даже уже стонать не могла, просто замерла. Медленная смерть, что может быть хуже?
– Пожалуйста,...- уже простонала. Он целует меня в лоб, понимаю, что дрожит.
– Прости, - шепчет.
Не смотря на старания целителя меня все быстрее окутывает красный туман, переходящий в черный. Вместе с болью все медленнее стучит сердце, а потом и вовсе останавливаться.
***
И вот свершилось. В очередной раз умерла, но на этот раз что-то идет не так. По спине бегут мурашки, да какие мурашки? Нет, это чистый страх.
Я нахожусь в темном зале освещенный только середина, золотыми блюдами с горящим маслом. Ряды черных колонн, исписанные иероглифами. Тьма за куском света как живая, она как будто дышит, то высовывается в пятно света, то исчезает. Посередине светового пятна стоит такой же из черного камня постамент прямоугольной формы или алтарь? Так же весь исписанный иероглифами только золотыми. Подхожу ближе, тьма клубящиеся рядом слишком сильно пугает. И еще странно себя чувствую, мне страшно до чертиков, но сердца не чувствую, хотя оно должно биться как сумасшедшие. Так конечности все при мне, осязание? Провожу кончиками пальцев по камню. Да чувствую шероховатую поверхность этого постамента.
Вдруг кто-то со спины меня обнимает сильными руками. Визжу, мужчина хмыкает и прижимает плотнее к горячему телу. Кожа мощных рук черная. Закончив с бесполезными криками, поднимаю взгляд и вижу шакалью морду. Неожиданно появляется хвост и дополнительно обнимает мое тельце. Он тыкается ном в шею и глубоко вздыхает.
– Ты боишься смерти Александра?
– Спрашивает, показывая свои заостренные зубки. Обдавая горячим дыханием кожу. Ох, мама...
Пока молчу, гадая, что вообще происходит. Стоит ли отвечать? Сет опять хмыкает, разворачивает, приподняв под попу, сажает на постамент. Лицезрю его во всей красе, черная кожа идеальное тело, симпатичная клыкастая длинная мордочка. Застроенные длинные ушки, длинные волосы с теми же золотыми заколками. Черная юбка с золотым поясом и красной вставкой посередине. Посадив меня, таким образом, устраивается между ног и проводит нежно пальцами по щеке.
– Кто же не биться смерти?
– Наконец отвечаю и не могу понять, что за странное чувство поднимается в груди. И вдруг понимаю, что отвечаю на ласку его руки, прикрыв глаза.
– Ты не боишься смерти, уже не боишься. И это очень плохо!
– Вдруг он меняться, превращаясь в человека.
– Чем же? Я не боюсь смерти, потому что знаю, что не умру!
– Выпрямляю спинку и заглядываю в его темные с вертикальным зрачком глаза.
Он, улыбаясь, обнимает меня за талию.
– Даже если и так, надо бояться ее и не стоит ее торопить. Даже ничтожная безмозглая букашка и то старается выжить и не опускает лапки.
– И к чему это все? Ты же бог смерти!
– В том-то и дело Саша!
– Он нежно целует в шею, отстранившись, опять заглядывает в глаза.
– Как ни смешно это не звучало, но бог смерти ценит жизнь! Я не бог зла как можно было бы подумать. Это у нас Апоп этим грешит. Без жизни и нет смерти. Существо рождается, растет, живет и умирает. Страх смерти и жажда жизни это естественно.
Сет проводит нежно пальцами по шее, спускаясь на руку.
– Ты теперь моя жрица Александра и можешь без зазрения совести убивать. Убивать, но всегда помнить ценность жизни.
– Хорошо, но, а как же хаос?
– Убивать, так легко говорит. Это я Рамсеса в порыве ненависти зарезала. А сейчас вот жалею. Хотя не было бы этого, события разворачивались по-другому.
– Хаос это хаотичная смесь всего, добра, зла, любви и ненависти, смерти и жизни, так же материи. Тебе еще предстоит познать и принять эту силу. Да не пугайся так, - хмыкнул, увидев мою реакцию, я, что стану неадекватная? Хуже чем обычно?
– У тебя же такая прекрасная возможность! Начинать все заново с места сохранения!
Нервно хмыкнула. Это он так шутит что ли?
– А что сейчас происходит?
– Появилась возможность вот, и украл, - опять целует в шею, прижав к телу и проведя ладонями по спине. От чего у меня опять появляются непристойные желания. Да что он ко мне пристал то?
– У нас времени не много, в следующий раз, если умрешь, свожу на небольшую экскурсию к моему брату.
Он отодвинулся, взяв за запястья, заставил встать. Дотронулся ладонью до макушки.
– Цени свою жизнь Саша, - и неожиданно белая, ослепляющая вспышка и все тонет во тьме.