Попаданка в семье драконов

Свадьбина Любовь

«Нет, кажется, серьёзен, – предполагает Рассекающая. – Да что ты переживаешь, хорошо же потренировались».

Я не переживаю, просто у меня всё болит!

Мысленно проклинать Культ, из-за которого приходится так рьяно заниматься, я перестаю лишь погрузившись в горячую воду, расслабившую ноющие мышцы.

***

Арен ещё разбирается с девушками и когда я после ванны отправляюсь к Вильгетте. Как сказал по связи меток, их трудочасы уже перекупили, и требуется некоторое время, чтобы собрать всех. Тарлона, оказывается, найти тоже непросто.

Караульный у двери Вильгетты

предупреждает, что та куда-то ушла с Никой.

Дарион мрачной горой следует за мной по золочёным коридорам, я чувствую его недовольство тем, что приходится сторожить меня вместо того, чтобы заниматься делами.

– Если вы уйдёте, – тихо произношу я, – Арену я не скажу.

– Это не поможет, – уныло отзывается Дарион.

– Тогда… эм… Давайте я после встречи с Вильгеттой буду ходить с вами, пока вы занимаетесь делами во дворце? Думаю, мне будет полезно посмотреть на работу гвардейцев изнутри.

– Если Арен на это согласится, – буркает Дарион.

Он останавливается в нескольких шагах от двери Ники. Караульные ничего не говорят, когда я подхожу и осторожно стучу в створку, вспоминая, как мы недавно её своротили.

– Кто? – доносится глухой вопрос Ники.

– Я, – отозвавшись, удивлённо поворачиваюсь к Дариону.

Обычно Ника таких вопросов не задавала. Дверь приоткрывается. Из сумрака комнаты выглядывает Ника. Её бледные щёки пересекают кровавые дорожки слёз. Губы тоже в крови…

Глава 18

Я слишком верю в Нику, чтобы всерьёз предположить, будто она покусала Вильгетту, хотя та и ушла с ней.

– О, не обращай внимания, – Ника стирает кровавую слезу и, шире приоткрыв дверь, облизывает красный палец. – Проходи. Ты что-то хотела?

Хотела узнать, где Вильгетта, но сейчас мне намного интереснее то, что происходит у Ники. Я вхожу в полумрак её гостиной. Тринадцать тусклых алых сфер озаряют возвышение у стены и тонкую фигуру на нём.

По щелчку пальцев Ники под потолком загораются яркие белые сферы.

Возвышение у стены напоминает алтарь: чёрный монолит из сплетающихся фигур с выемками в виде костлявых рук под опустившиеся в них погасшие сферы. Венчает композицию каменная статуэтка темноволосого юноши с флейтой в руках. На его бледном алебастровом лице алеют дорожки слёз. Алым закрашены глаза и губы. Оглядываюсь на Нику: почти та же раскраска.

– Это Нергал, – благоговейно шепчет Ника. – Единственный, кто обманул богиню смерти, разозлив её настолько, что она отказалась принимать тех, в ком течёт хоть капля его крови. Он создал вампиров.

Я привыкла к тому, что подобные мифы и легенды лишь иносказательное описание вполне обычных событий, так что искренняя вера в глазах Ники… немного смущает.

Она забирает с алтаря плошку и выпивает густую красную жидкость. Невольно принюхиваюсь: кровью не пахнет – какими-то травами с ягодной кислинкой.

– Это не кровь, – запоздало поясняет Ника. – В ритуалах тех, кто отказался питаться жизнями существ, используется состав на основе ягод, отваров и выжимок семян.

– Выглядит очень правдоподобно, – уверяю я, наблюдая, как она стирает «кровавые слёзы».

– Прости, мне только сегодня доставили алтарь, я не могла отложить его установку.

– Понятно… – Чувствуя, что она ждёт вопросов, интересуюсь: – И как Нергал обманул богиню смерти? Почему он изображён с флейтой и кровавыми слезами?

– О, – Ника

чуть в ладоши не хлопает. – Нергал был личем невероятной силы и бардом. Флейта – его призывной предмет, её мелодией он поднимал и управлял зомби. А ещё он был невероятно красив, ни одна женщина не могла ему отказать.

Немного скептически улыбаюсь, но Ника, вытираясь платком, этого будто не замечает, продолжая рассказывать:

– Сила настолько затмила разум Нергала, что он стал неуважительно относиться к богине смерти, покровительнице некромантов. Однажды его дерзкие речи достигли ушей владычицы мёртвых, и она призвала его к себе. Нергал победил её чудовищных посланцев и, изменив внешность, стал бродить по миру. Тогда владычица пообещала поднять всех мёртвых из могил, если ей не доставят Нергала. Он сдался сам, но не абы как: явился к ней с целой армией мертвецов, среди которых были даже драконы, и с дарами. Владычица мёртвых собиралась посадить его в клетку и устроить пир, на котором показывала бы свою добычу, но, поражённая красотой Нергала, учтивостью и сладкой мелодией флейты, позволила ему сидеть лишь скованному серебряной цепью. Этой-то цепью Нергал и связал захмелевшую владычицу подземного царства, приставил к её горлу её собственный серп, которым она срезала головы тех, кто не заслужил вечного посмертия. Тогда взмолилась владычица о пощаде, и Нергал потребовал от неё клятвы, что она выпустит его и никогда не призовёт его против его воли. В гневе владычица прокляла его и пообещала, что она не только его не примет, но и всех, в ком течёт хоть капля его крови. Нергал направился к выходу, но коварная богиня вырвала ему глаза и напомнила, что не обещала выпустить его в целости и сохранности. Ослепший Нергал не мог найти выхода из подземного царства, и тогда он стал играть на флейте. Увы, в подземном царстве он не мог поднять зомби. И всё же тринадцать потрясённых его музыкой мертвецов, презрев власть богини, вывели его на поверхность. В Эёране никакие врачеватели не смогли вернуть Нергалу зрение – тогда он думал, что это и есть проклятие владычицы мёртвых. Он долго скитался, жил отшельником, но смерть не приходила за ним, старость забыла его. Заскучав, Нергал создал себе спутника – первого после себя вампира. Потом ещё и ещё. И лишь оказавшись в непризнанном мире без магии, они поняли, в чём заключается проклятие владычицы – в мирах без магии для выживания им требовалась кровь, чужие жизни.

Просто удивительно, что вампиры при всей их силе в это верят. Представляю Санаду в такой раскраске…

– Этот ваш Нергал очень… дерзкий. Впечатляет, действительно впечатляет.

Ника улыбается так, словно я похвалила лично её.

– Как зовут богиню смерти? – уточняю на всякий случай.

– Спроси у кого-нибудь другого: вампирам запрещено называть её имя. – Ника вновь протирает лицо платком и вытаскивает из складок платья зеркальце, проверяет, всё ли чисто. – Лера, а ты по делу зашла или просто так?

– Хотела узнать, как Вильгетта.

– Нормально. Мы собирались потренироваться, но мне привезли алтарь… Можем вместе пойти её проведать.

– Вы тренируетесь вне дворца?

– Нам запретили выходить.

– Тогда пойдём. – Помедлив, опускаю взгляд: – Как Валарион? Кто-нибудь из его семьи с тобой… встретился?

Молчание Ники прерывается лёгким хрустом. Она вытаскивает из складок зеркальце, и серебристые осколки сыплются на ковёр.

Весьма красноречивый ответ.

– Валарион с семьёй, они ни на минуту не оставляют его одного. Мы больше не общались.