Попаданка. Колхоз – дело добровольное
Шрифт:
Я, честно говоря, в этом настолько мало понимаю, что не вникала даже. Вот с огородом, да. Там я за свои грядки грудью стояла. Решили, что выделят мне земли, чтобы я все семена свои высадила. У меня же их много осталось, двадцать соток все же не такой уж большой огород. Да, что там… откровенно маленький. Хотя, я туда и не заглядывала все эти дни. Знала, что все хорошо, чувствовала.
И помощниц дадут. Тех, что без Дара совсем. Да и то, сорняки дергать много ума не нужно. И таланта тоже. Так что определили меня в бригадиры овощеводов.
А
Так за хлопотами неделя пролетела. Настал Первый день, а значит ярмарка приехала. И я тогда только вспомнила, что отрезы для сарафана у меня так и остались лежать в сундуке. Вот растяпа! А ведь могла бы скроить как-нибудь и шить вечерами. Вдруг уже закончила бы?
Я готова была никуда не идти, за шитье сесть, но Салина снова потащила меня на площадь. А там та же ярмарка, что и в прошлый раз. Скукотища. Тем более проклятыми розками меня уже в гонку не заманишь. Да и не нужны они нам. Кстати, в этот раз не было розок, не пахло булками над площадью.
После нужных закупок пошли мы, как и в прошлый раз, по дальним рядам. А сегодня там кроме двух телег с тканями и травами, еще одна стояла. Салина как увидала ее, меня за руку цап и чуть не волоком потащила.
А там оказались экзотические травки и продукты. Для меня ничего интересного там не было, кроме… я глазам своим не поверила – сыр. Самый обычный сыр. Правда, высохший весь, несмотря на то, что воском облитый. Это же сколько он в телеге этой бултыхался. А Салина, как увидела этот кусочек убогий, глаза-то у нее загорелись. Уж она его щупала-перещупала, нюхала-перенюхала… и цена у него такая была, что я ахнула: пол грота за треть мешочка… это примерно грамм триста.
Вижу Салина монету достает из кармана. Последнюю, между прочим. А у самой корова дома столько молока дает, что продает его Салина по соседям.
– Салина, – я ее за руку схватила, – ты с ума сошла? Зачем тебе сыр?!
А она глазищи на меня выпучила, будто бы впервые увидела, покраснела и шепчет заговорщицки:
– Я тебе потом расскажу.
Купила она сыра кусок… не иначе золото в нем найти надеется. А купец довольный, улыбается… ну еще бы, негодяй, обманул доверчивую девушку. Продал сыр по цене розок этих проклятых.
А Салина кусок в котомку спрятала, да домой рванула так,что я едва за ней успевала.
– Салина, – кричала, – стой! Да что с тобой: Ты куда летишь-то, кошмар тебя подери!
– Малла, – зашептала она мне на ухо, – я сыр хочу сделать. Попробовать. Вдруг получится. Тогда можно сразу лавку открывать, от покупателей отбоя не будет.
– Сыр, это хорошо. – кивнула я, – а этот кусок тебе зачем? Тем более, прости, он уже старый совсем высохший. Там, наверное, все бактерии сдохли давно.
– Кто?
– Ну… бактерии, –
– Малла, – Салина руками всплеснула и ко мне обниматься кинулась, – Маллочка, миленькая, расскажи мне, что ты про бактери эти клятые знаешь. Я сколько здесь живу, пытаюсь сыр сделать. А Рыска, вообще, всю жизнь только о нем и думает. Она меня и заразила. И Пеструшка у меня от нее. Расскажи, а?
– Да я мало знаю, – смутилась я, – бабушка моя любила это дело, а я не особо вникала.
– Маллочка, – умоляюще смотрела на меня подруга, – хоть, что знаешь расскажи.
А я что, я и правда, не знаю ничего. Рассказала что помнила. Мол, бабушка молоко подогревала, а потом туда наливала закваску, оставляла отстаиваться, а потом сгусток снимала и в форму. И потом в форме еще сколько-то выдерживала. А что в этой закваске было, убей не помню.
С этого дня мне, вообще, стало не до сарафана. Еле успевала платье-мешок натянуть, как меня уже на части рвали. С самого утра раннего, как заведенная носилась.
Сначала, пока Салина с Рыской с коровами возятся, я в огород бежала. Там все просто перло. Как на дрожжах. Семена всходили дружно, ростки были крепенькие, сильные, загляденье. Рассаду я тоже высадила. Спасибо Дару, знала, что можно уже. Заморозков не будет. Здесь, вообще, климат немного теплее, чем у нас. У нас-то только в теплицы сажают, а я здесь в открытый грунт высадила.
И еще мне поливать не приходилось. Почти каждую ночь дождик шел. Это благодать просто. Сорняков тоже, на удивление мало было, так что пары часов утренних хватало мне за огородом-то присматривать.
А потом мы шли к Рыске утрешнее молоко переводить. Не получалось же ничего. И сил уже никаких не было, и может быть бросили бы мы это дело, как вспомнила я про то, как мама домашний сыр варила с помощью кислоты лимонной.
И начали мы экспериментировать. Лимонов здесь не было, но лимонку же можно уксусом заменить. Яблочным. Когда первая головка получилась, девки разревелись от счастья. Меня обнимали, слезами заливали…
Но хотелось нам не просто творожный сыр, а настоящий. Твердый. Так что эксперименты продолжались. Я вспомнила, что ферменты еще какие-то есть… пектин, или пепсин… какой-то… и вроде в яблоках зеленых что-то такое есть. Только, раз из сырых кислота получается, может проварить их надо?
Яблоки здесь росли только дички. В лесу. Мы ближайшую к поселению ободрали всю. Научились делать желе. А сыр нам никак не давался.
Потом бежали мы с Салиной к господину Гририху. Устав нашего колхоза уже почти закончен был. И отдохнуть хотелось, да нас бы правда, бабы на части порвали бы. Каждый день, то одна приходила, то другая. Чтоб удостоверится, что дело двигается. И первое собрание назначено было уже на после ярмарки на следующей неделе на Второй день.