Попаданка. Любовь сквозь века
Шрифт:
– У меня ещё не было возможности осмотреть его, – улыбнулась уголками губ, – но я слышала много хорошего о нём.
Судя по поднятой правой брови, я выстрелила в молоко.
– Что ж… Я рад, что хотя бы слухи о нас ходят хорошие.
И что означает эта фраза? Что меня забросили в медвежье логово? Или что тип, напротив, принял нас с Алексом за других людей и сейчас старается напугать? Кстати, вторая мысль не лишена логики. Тогда становится понятно, почему некий граф так настойчиво зовет Лизавету фон Таубе в свой замок. Осталось понять, кого именно
Отправились в путь мы минут через двадцать, когда на улице окончательно стемнело. Двое мужчин средних лет и средней же комплекции, как я поняла из их поведения, слуг графа, помогли нам с Ричардом уместиться в карете: один держал массивный фонарь, дабы господа шеи себе на ступеньках не сломали, другой открыл дверцу и с почтением ждал, пока знать усядется внутри поудобней.
Дверцу захлопнули, оставив меня, бедную-несчастную девушку, в темноте наедине с практически незнакомцем. Судя по отдалившимся голосам, слуги графа переместились на козлы, править тройкой лошадей, а вещи и стажера поместили на запятки. Хочется верить, что доедем мы в полном составе…
– Ваше Сиятельство, ваш дядя написал, мне, что ожидать вас надо только на следующей неделе. Почему вы не послали слугу сообщить о своем прибытии? В городе и округе сейчас неспокойно, не стоило подвергать себя опасности.
Всё-таки я оказалась права: банальнейшая ошибка, комедия положений, вот только как выбираться из этой дурацкой ситуации? Ещё и трясет так, что того и гляди язык прикусишь. Шикарные дороги, что ни говори…
– Поверьте, граф, я так и собиралась сделать, но Алекс… Он вечно попадает в нелепые ситуации… Вот и сегодня – не успели мы приехать, как его приняли за вора! Пока разобрались, пока все уладили…
И отец, и многочисленные братья всегда учили меня: «Хочешь солгать так, чтобы тебе поверили, скажи полуправду». Этот трюк срабатывал практически каждый раз. Сработал он и теперь.
В голосе собеседника послышалось раздражение:
– Вот потому я и не держу рядом с собой бастардов: к ним легко привязываешься.
Я прикусила язык и порадовалась, что из-за темноты не видно изумления, крупными буквами написанного на лице. Опять совпадение? Или же кто-то в Академии специально прорабатывал легенду под случайную встречу?
Карета в очередной раз подпрыгнула на ухабе, я, вспомнив идеальные дороги своего времени, мысленно пожелала добра и счастья всем местным феодалам. Неужели, демоны вас побери, так сложно вымостить хотя бы часть пути???
– Ваше Сиятельство, вы в порядке?
– З-з-здес-с-сь от-т-твр-р-атит-т-ельн-н-ые д-д-до-о-ор-р-о-ги-и-и…
Точно без зубов останусь!
Тихий смешок.
– Мы уже привыкли.
Логично, угу. Вместо того чтобы заниматься улучшением инфраструктуры, отлавливает в купеческих кварталах знатных девушек и везет их к себе в замок. Синяя Борода, блин.
И все же, если возвратиться к совпадениям… «Если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят», – так любит говорить мама. И похоже, в данной ситуации она целиком и полностью права. Меня кто-то крупно подставил. Кто-то из своих, из самых близких. Осталось понять, на чьей стороне стажёр и чего ждать от Эдгара Норейского.
– Приехали.
Боги, какое счастье! Как я теперь ходить буду, изверги???
Слуга открыл дверцу, граф вылез первым, потом подал руку в перчатке. Его лён соприкоснулся с моим шёлком. Вот когда пожалеешь, что по правилам этикета нельзя пожать мужчине руку. Крепкое здоровое пожатие много может рассказать о человеке. Опершись на руку, я кое-как, стараясь сохранять осанку и не проявлять излишних эмоций, вылезла из кареты под свет факелов и фонарей стоявших невдалеке слуг. Судя по промелькнувшей в глазах мужчины улыбке, мои усилия прошли даром. Ох, теперь ни сесть, ни постоять, ни пройтись…
Замок… Ну замок. Я в таких последние десять лет частенько бывала, в разном статусе, в разных странах, в разных эпохах. Всё как всегда: узкий полутемный коридор, факелы по стенам, больше чадящие, чем светящие, узкие же окошки, обычно зарешеченные, под ногами – ворсистые ковры, если владелец богат, и голый камень, если беден, лестница на второй этаж, или широкая, или узкая, зависит от фантазии феодала, но везде, везде – холодный камень, необычайно давящий на психику даже привычного к таким вещам оперативника!
Комнатка, в которую меня доставили (сама я поднималась по лестнице, скажем мягко, с трудом), была типичной для большинства подобных жилищ: неширокая кровать под балдахином, с периной и подушками, неподалеку от невысокого, зарешеченного окна, с другой стороны кровати – резная тумбочка с канделябром на три свечи, посередине спальни, на полу, шкура неизвестного животного, на ней – три стула, напротив кровати – зажжённый камин, чуть подальше – тяжёлый сундук для одежды. Всё. Никаких изысков не наблюдалось.
Едва я зашла, мне почтительно поклонилась молоденькая служанка, худенькая брюнетка лет пятнадцати.
– Меня зовут Жанна, и я готова услужить вам, госпожа.
Да-да. Сначала – мне служить, затем – хозяину доложить. Впрочем, выбора не было, я кивнула и, с трудом доковыляв до постели, со стоном опустилась на перину. Боги, за что вы так неласковы ко мне???
Следующий час прошел как в тумане: мою тушку раздели, промассировали и снова одели: нужно было спускаться к ужину. Есть не хотелось, вот только граф отказа не примет…
Белая льняная камиза, светло-зелёное платье-котт, кожаные женские туфли, ленты в волосы, и я готова потреблять продукты замка…
Жанна проводила меня вниз, на первый этаж. Узкая деревянная лестница с резными перилами выводила прямо в широкий зал, предназначенный для еды и досуга.
Сидевший за длинным деревянным столом граф, похоже, не переодевался.
Я уселась на лавку рядом с его светлостью и выжидательно на него посмотрела.
– Ваше Сиятельство, – легкий кивок в мою сторону, – ваш дядя сообщил, что вы не любите мясо. Надеюсь, рыба вам придется по вкусу.