Попаданы
Шрифт:
Увы, в этот раз Йари ничего не обломилось!
К финишу насыщения мы пришли нос к носу, отодвинув тарелки и откинувшись на спинки стульев с такой синхронностью, словно два брата-близнеца.
– Еще пирог, Плээт?
– Бабуля Марион хитро подмигнула мне, пододвигая последний кусок яблочной шарлотки.
И, вот скажите мне, как можно отказаться, глядя в эти прекрасные, хоть и хитрющие, глаза, повидавшей жизнь, женщины.
– Деточка... А ты не лопнешь?
– Мощенщик расплылся в улыбке.
Ответить я не успел - мамуля Хелен поставила перед ним квадратную бутылку
Не скажу, что между техасскими ковбоями и "европейскими" русскими много общего. Но вот между "восточными" русскими и техасскими ковбоями кое-что общее есть.
Остановиться вовремя не можем!
– ... Но это же не вероятно! Эльфы, гномы... Значит они, действительно есть?!
– Майк чесал затылок и слушал разливающегося соловьем Мостового.
– Все о чем снимал Голливуд, писали книги... Правда?!
– Не все правда.
– Поднял я бокал и полюбовался на просвет через кроваво-красную жидкость, на заходящее солнце.
– Гномы не носят бород, предпочитая короткие стрижки и топоры у них не самое любимое оружие - требует размаха и в тесных тоннелях совершенно не пригодно для ведения боя. Самые быстрые убийцы, кстати, именно из их народа. Темноты не боятся, камень чувствуют, двери открывают - идеал ассасина. Шутники и не прочь развлечься за чужой счет.
Мостовой уставился на меня так, словно я и ему глаза открыл на этот, в принципе, не самый плохой народец.
– А эльфы?
– Хелен и Марион, уставшие от трудов праведных по приготовлению сперва обеда, а потом и ужина, сидели в соседних креслах, потягивая самодельное бренди, крепкое и чуть сладковатое, на мой вкус.
Пригубив вина, я вновь представил себе, как буду чувствовать себя с утра, учитывая, что пошел на понижение.
– Эльфы... Засранцы террористы, на вроде ваших, этих, которые за чистоту природы борются, всеми средствами...- Я сделал вид, что забыл название "гринпис".
– Очень много кричат, кидаются всюду, наводя беспорядки и угрожая всем подряд. Однако у костра посидеть, вина попить, мяском закусив, любят даже больше нашего. Сам был свидетелем, как трое эльфов, из них пара нежных и женственных, всех таких парящих и воздушных, сожрали быка за ужином, оставив бедным лесным зверушкам в качестве премиальных рога, копыта и кости. Шкуру, эти жмоты, уперли с собой!
– Ну... Этож лесные!
– Ромм передернул плечами.
– Городские чуть лучше будут.
– Ну да... Жену в рабство, лишь бы наследство ему досталось...
– Вспомнил я капитана "Мести ведьмы" и ее историю.
– Лучше, хуже... Это не только от расы зависит. Люди тоже разные бывают. И время и образование - не делают разумного лучше. "Лучше" разумным делает боль. Быстро и доходчиво.
– Люди имеют свойство озлобляться.
– Марион, на мой взгляд не столько пила, сколько прислушивалась к нашим разговорам, почти не вмешиваясь в них, лишь изредка вставляя свои пять копеек, "подливая бензин в угасающий костер разговора".
Я встречался с такими людьми и не совсем людьми. Все они носили невидимые погоны. Меня так и подмывало уточнить у Марион, кто она по званию, но... Было лень. Пламенел закат, кресла были удобными, еде и питью, в ближайшее время конца не предвиделось - что еще надо?
Ну да, "Мышка" давным давно "сидела" над навесом с авто, ожидая нашей команды "в путь".
– У нас прекрасные закаты.
– Хелен решила сменить тему разговора, за что я ей был очень благодарен, ведь, как ни крути, как не отбрыкивайся, "Вирвидор" я лучше, чем вояка или волшебник. А смысл жизни Вирвидора - это рассказы о том, где он был, что видел и как это произошло.
– Глядя на них, хочется верить, что весь мир любуется чистым небосводом, радуется дождю и загорает под таким ласковым и теплым, солнышком. Что нет в мире людей...
Хелен встала и молчком скрылась в доме, оставляя нас в странной тишине недосказанности.
Едва она подошла к двери, из-за нее раздался гулкий звонок телефона.
– Умеет моя тетка такие фортеля выписывать!
– Майк поежился.
– Ведьма она, прав был папа.
– Ведьма.
– Пьяно согласился Ромм, испугав Майка до полного протрезвления.
– Не обученная, но силищи...
В ответ на его слова, мысленно чертыхнулся и кинулся смотреть "искры".
Через минуту уже и сам сидел трезвый: судя по тому, что я узрел, вся женская часть семьи Смитов, так или иначе обладала способностями. Майку их, не досталось.
Нормально мы, так, в гости заглянули...
– Твой папа, Майк...
– Марион сделала хороший глоток из бокала, покачала головой и поёжилась, словно перед прыжком в ледяную воду.
– Был редким мудаком. Он все и всегда знал лучше всех. И когда Твоя мать - моя дочь, погибла... Убежал, оставив вас с сестрой на нас с Хелен. Пусть молится, что Питер к тому времени... Уже ушел, а Бааз предпочел заниматься вами, а не пойти и отстрелить ублюдку яйца! Хотя мог.
– Лучше бы отстрелил.
– Майк потянулся за своим стетсоном, висящим на спинке кресла и пролил бренди, уронив стакан на землю.
Через мгновение, он с благостной улыбкой откинулся на спинку и захрапел, посвистывая и прищелкивая, выдавая носом такие рулады, что Марион поморщилась.
– Пойдемте в дом.
– Бодрая, 94 летняя бабулька, легко встала из глубокого кресла и в повороте ее головы, первом шаге, почудился мне знакомый образ.
Кольвеги очень похожи на нас.
Очень.
– Резидент имперской разведки.
– Озвучил я, собственные мысли, радуясь собственной догадливости и наблюдательности. Вот так, от трех совсем не простых слов, встал на место "Козлик", вкусное бренди и дом, так не похожий на обычное, техасское ранчо.
– Я - в отставке.
– Разведка, бывшей не бывает.
– Ромм озвучил прописную истину.
– Если не вы, тогда... Хелен.
– Нет. Мой муж, Бааз.
– На пороге дома стоял высокий и худощавый кольвег, с голубыми глазами и жесткими морщинами, вокруг рта. Легкая седина на рыжих волосах короткой стрижки и значок шерифа, на клапане левого кармана рубашки.
Хелен, с обожанием в глазах, любовалась своим супругом, лучась счастьем, не хуже закатного солнышка.
Все ничего, но вот из-за его спины выглядывало донельзя знакомое лицо, сейчас смущенное и покрасневшее.