Попала или муж под кроватью

Успенская Ирина

– Дар… – Захар подал мне руку, помогая встать из-за стола. – Мне кажется или ты зеваешь?

– День был длинным и нервным, – смутилась я.

Мог бы сделать вид, что не заметил!

– О приеме поговорим завтра, а сейчас позволь, я провожу тебя в спальню?

– Только до двери! – сразу предупредила я и скривилась. – Захар, а у тебя нет другой комнаты?

– Дар, я не понимаю…

Он положил мою руку себе на предплечье и сверху накрыл ладонью, я попробовала аккуратно выдернуть несчастную конечность, которую обжигало каждым его прикосновением,

но не преуспела. Так и шли по коридору, как по парковой аллее, и каждый шаг зажигал впереди очередной светильник, который гас за нашими спинами.

– Ты на самом деле не понимаешь? Эта комната пропахла твоей любовницей!

– Ревнуешь к Айрин? – шепнули мне на ухо.

Я даже не стала огрызаться, только вздернула высокомерно нос, пусть видит вампирюга самоуверенный, что оскорбил меня этим предположением до глубины души.

– Да-ар, – протянул лорд, останавливаясь у двери в спальню. – Это лучшая комната в замке, а моя тханья достойна самого лучшего. Хочешь, завтра в ней заменят мебель и перетянут стены?

– Я боюсь в ней спать, – призналась я. – Она очень большая и неуютная.

– А эта проблема легко решается.

Дверь перед нами распахнулась, и наглый тип клыкастой наружности даже не подумал оставаться в коридоре. Я резко повернулась в его сторону, чтобы вытолкать взашей, но уткнулась носом в твердую грудь и под тихий смех быстро отскочила назад.

– Тебе пора! – выпалила, указывая на дверь.

– Ты вроде бы хотела посещать библиотеку? – Лорд сделал вид, что не услышал. – Один поцелуй, Дар, и я прикажу Замку открыть для тебя все двери.

Он медленно снял сюртук и небрежным жестом швырнул его на пуфик, следом полетел жилет, а когда лорд взялся за шейный платок, я не выдержала.

– Что вы делаете? – воскликнула и моментально прикусила язык, с которого готовы были сорваться очень неприличные слова.

Помогло слабо.

– Спасаю тебя от страхов, – бросил злодей, и на мгновение в черных глазах вспыхнуло пламя.

– Ты собираешься здесь спать? – Я с показным интересом осмотрела комнату и язвительно добавила: – Кушетка для тебя коротковата.

– Я буду спать на кровати. – Шаг - и он прижал меня к стене. – Я никогда не верил в магию тханья, Дар. Никогда! Но, даже зная, что Леон никогда не изменит жене, я сегодня ревновал. А сейчас, когда я думаю о том, что у тебя был мужчина, я прихожу в ярость. Ты была с кем-то и отказываешь мне! Чем я хуже?

– Ну, знаешь! – Я уперлась двумя руками в грудь нависающего надо мной мужчины, но проще было стену сдвинуть. – Я была замужем! А не продавалась за бриллианты и пять чужих платьев первому встречному!

– Ты его любила?

Он меня не слышал, а я вдруг почувствовала комок в горле.

– Да, я его любила.

Наверное… Не знаю! Я думала, что люблю… А теперь я уже ничего не знаю!

Я сжала от злости зубы.

– Один поцелуй, Дар, и я уйду.

Он осторожно провел кончиками пальцев по моим скулам.

Я только открыла рот, чтобы со всей доступной мне экспрессией рассказать, куда именно лорду Цветочку следует направиться, как он произнес:

– И библиотека в твоем распоряжении, все секции, кроме запрещенных книг.

Он сглотнул, на шее дернулся кадык. Боже, меня никогда в жизни так не просили о поцелуе. В детстве, помню, я поцеловала мальчика за то, что он поймал мне цыпленка. Мне было десять лет, и мы с бабушкой гостили в деревне у ее подруги, а к ней на каникулы приехал внук… Ему здорово влетело за то, что он мне всех цыплят перетаскал.

О чем я думаю?

– Почему вы расстались?

Голос вампира звучал напряженно и глухо.

– Он нашел другую.

– Дурак.

Даже спорить не буду! Захар гладил мое лицо и, судя по темному рассеянному взгляду, не совсем понимал, где он. Зато я очень понимала. И что именно упирается мне в бедро, тоже понимала! Да так основательно упирается… Хм, а лорду явно есть чем гордиться. Но мне вот совсем не хочется проверять свои подозрения, может быть, это у него кинжал в ножнах?

– Дар… – простонал он мне в губы. – Ты даже не представляешь, как я хочу это сделать. Моя тханья…

– Не смей!

Мгновением позже он меня поцеловал. Клянусь, я даже не знала, что так может быть! Воздуха не хватало, а ноги стали ватными, и я бы рухнула, если бы не сильные руки, нежно, но надежно держащие меня практически на весу. В голове вместо мыслей образовался вакуум, а по венам потекло ледяное пламя. Когда Захар оторвался от моих губ, он слегка отстранился, давая возможность сделать вдох, и тихо шепнул:

– Ты сводишь меня с ума. Повторим на кровати?

Сначала я растерялась, потом задохнулась от возмущения, а потом размахнулась и залепила звонкую пощечину, яростно глядя в наглые черные глаза.

– Ненавижу!

– Мне кажется, ты обманываешься, – самодовольно ухмыльнулся Захар. Он перехватил мои запястья, не давая размахнуться, тогда я пнула его ногой. – Спокойной ночи, тханья, – шепнул он мне в губы и исчез.

Я со странным оцепенением смотрела на место, где он только что стоял, потом перевела взгляд на пуфик, одежда лорда тоже исчезла. А жаль, я бы с наслаждением утопила ее в ванне!

– И не смей показываться мне на глаза! – прокричала в воздух.

Ответом мне был тихий смех.

Спустя мгновение в дверь постучали, и на пороге появилась Виола с подносом. Из-за ее спины выглядывал довольный Масюк, увидев меня, пес радостно вильнул хвостом и подбежал за порцией вечерней ласки.

– Песик изволили погулять и откушать на кухне парной говядины. А это вам. Хозяин велел отнести с пожеланиями сладких снов.

Горничная сняла с подноса стакан молока и тарелочку с шоколадными пирожными.

Да он издевается!

Я села на кровать и рассеянно взяла пирожное, на губах до сих пор ощущался вкус чужих губ, а перед глазами стояли черные шалые глаза. Хотелось верить, что сладкое действительно успокоит разбушевавшееся сердце, которое, вопреки всем доводам разума, екало при воспоминании о сумасшедшем поцелуе.