Попала, или Жена для тирана – 2

Чернованова Валерия Михайловна

Тьфу ты! Опять вспоминаю тирана!

Запретив себе думать о бывшем муже, с радостью обнаружила, что мы снижаемся. Вот Дикий резко вильнул влево и, сложив крылья, торпедой метнулся вниз. К размытым бликам огней, к густым кронам деревьев, которые теперь отчётливо проступали из чернильной ночи Средиземья.

В ушах засвистело ещё сильнее, а ветер, казалось, всерьёз вознамерился содрать с меня одежду вместе с кожей. Чувствуя себя одним тугим комком нервов, зажмурилась и стала мысленно считать секунды до приземления. Надеюсь,

безболезненного.

Глухой удар, несколько быстрых шагов и меня швырнули на землю, как если бы я была тяжёлым тюком, от которого Дикому не терпелось избавиться. Морщась от не самых приятных ощущений, приподнялась на руках и судорожно сглотнула: надо мной возвышались накаи… много-много накаи. Им, можно сказать, не было конца и края.

Я уже вспоминала мамочку?

Крылатые обступили меня со всех сторон, как какую-то диковинную зверушку. У некоторых в руках были факелы. Отблески пламени танцевали перед глазами; лица, суровые, грубые, мрачные, предательски расплывались. Меня мутило, знобило и в целом чувство было такое, что вот сейчас снова отключусь.

Ну хотя бы больше чушь не несу и не чешусь — и на том спасибо.

Из толпы выступил мужчина, державшийся особенно важно и величественно. Длинные седые волосы струились по мускулистой груди накаи, на висках и скулах темнели татуировки — не то какие-то витиеватые руны, не то просто модные завихрюшки. Пальцы с ужасающими когтями сжимали набалдашник трости с резным узором вроде того, что украшал его лицо.

— Как ты сюда попала, смертная? — пророкотал он, глядя на меня сверху вниз.

— Я… — начала было, но глухой удар, раздавшийся совсем близко, заставил обернуться.

Остальные тоже повернули головы: к крылатой амазонке и её спутнику. На руках у последнего, завёрнутая в какую-то тряпку, устроилась Даниэла, не то всё-таки уже мёртвая, не то так до сих пор и не очнувшаяся.

— Чужаков оказалось двое, — отрапортовала женщина, подходя к накаи с посохом.

— Что с ней? — спросил он, явно имея в виду мою тёзку.

Амазонка безразлично пожала плечами и перевела взгляд на меня.

— Та, скорее всего, будет для нас бесполезна, а вот эта может и подойти. — Мрачно усмехнувшись, добавила: — Раз уж сама к нам пришла.

Лично к вам я, дамочка, не приходила. Не врите!

Несколько секунд седоволосый молчал, очевидно, что-то обдумывая. Потом кивнул и приказал:

— Отведите её к жертвеннику.

Ум?

Накаи будто только того и ждали, подхватили меня под руки и поволокли куда-то. Туда, где мне явно не понравится.

— Вы же спрашивали, как я сюда попала и…

— Молчи, смертная! — рыкнул тот, что находился справа и сильнее сжал пальцы на моей руке. — Пока тебя не заставили умолкнуть.

Наверное, это было какое-то поселение или… Не знаю. Мир вокруг по-прежнему расплывался, мутный взгляд метался из стороны в сторону, ни на чём надолго не останавливаясь.

Чёрт

бы побрал тебя, Даниэла! Если бы ты пришла в себя, ничего бы этого не было! Это всё из-за тебя! Да-да, вот так! Теперь я буду винить тебя!

Жертвенник оказался до безобразия предсказуемым — широкий гладкий камень со сколами и щербинами по краям, а также подозрительными пятнами, которые выхватило из темноты полыхающее древко факела.

Я тихо застонала. Опять камень и снова с пятнами. Да что за непруха такая!

Без лишних церемоний меня разложили на алтаре, прежде содрав куртку, а за ней и рубашку.

— Прекратите! Перестаньте! — брыкалась я, но накаи не отпускали.

И я ещё ругалась на жизнь в Треалесе. Зря, оказывается. Там было замечательно. Просто обалденно.

Пока я пыталась вырваться (хоть и понимала, что напрасно, но сдаваться всё равно не собиралась), рядом нарисовались девицы в светлых туниках. У каждой в руках было по миске с дурно пахнущей жижей, которой они принялись выводить на моих руках и груди какие-то символы.

— Вы что творите?! Разве можно вот так издеваться над людьми?!

Грр.

Последней каплей, переполнившей чашу отчаянья, стал накаи в несуразном головном уборе, очень смахивающим на корону из перьев. Он приблизился ко мне с клеймом, которое прямо у меня на глазах погрузил в огонь, после чего, вернув факел одному из воинов, с отмороженной мордой шагнул вплотную к жертвеннику.

Прав был Редфрит, Дикари они. Совершенно больные! А я ещё за одну из них вступилась… Зря! Феи, может, и хорошие, но вот эти ребята однозначно чудовища!

— А я ведь спасла одну из вас! — не сказала — прорычала, продолжая отчаянно вырываться. — Закрыла собой от короля, потому что пожалела! Потому что для меня чужая жизнь бесценна! Искренне переживала за того, другого, хоть он и собирался на меня напасть, и была безумно рада узнать, что та девушка успела скрыться. Если ты сейчас здесь, накаи, пусть тебе будет стыдно! Мне хватило смелости вступиться за тебя перед владыкой Треалеса, а ты стоишь тут и трусливо не вмешиваешься!

Не уверена, что хотя бы кто-то обратил на мои слова внимания. Накаи были настроены решительно, а все мои упрёки, наверное, были для них чем-то вроде жужжания насекомого.

Наклонившись, Дикий грубо схватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову. Решительно занёс надо мной клеймо и начала бормотать что-то неразборчивое. Из глаз брызнули слёзы, смывая его бесстрастное лицо, это ужасное место, небо и чёртовы звёзды.

— Пощадите, — взмолилась тихо, всхлипнула.

Вдохнула рвано, когда презренный наклонился ещё ниже, собираясь сделать своё чёрное дело, и вдруг услышала:

— Стой!

Секундного замешательства Дикого хватило накаи (той самой, со сломанными крыльями!) протиснуться к жертвеннику и схватить моего мучителя за руку.