Попала...Попала! Попала!!!
Шрифт:
— И убийства…
— Лэди Ларейн, известная мне, — прервал меня библиотекарь, — Это сестра нашего князя. Шесть месяцев назад ее выдали замуж и…
Дослушать я не успела, как меня снова унесло из тела Лэди Кан.
Есть такая профессия — могильщик. И мне посчастливилось ее опробовать. Да, такие профессии познаются лишь глубоким погружением. А что может быть глубже, чем полностью стоять в свежевырытой могиле? Земля была мягкая, свежая, пахнущая перегноем и сероводородом. То тут, то там копошились черви
— Давай еще глубже, — крикнули мне сверху.
— Еще глубже? Да они издеваются! Я и так вырыла выше, чем собственный рост.
Мой начальник — Грязный Клод — нагнулся надо мной, осматривая работу.
— Сын вдовы Мэг еще слишком мал, чтобы почтить честь усопшей, — с некой печалью сказал он, — Поэтому работа нам и перепала. Вдова Мэг — хорошая женщина, так что постарайся получше.
Я посмотрела вверх, на лицо Клода, и спросила — просто так — для разговора:
— А кто умер в их семье?
— Старшая дочь, Мила, — ответил Клод, разжевывая какую-то травинку в уголке рта.
— Мила? — пробормотала я, — Сестра Ганса?
— Да. Умничка Мила. Ее тело нашли сегодня утром. Возле водопада ведьм.
Внутри меня все опустилось.
Я даже не знала Милу. Все наше общение сводилось к моему посещению ее тела, и все же…Рыть ей могилу было сравни тому, чтобы рыть могилу самой себе.
— Как…как она умерла? — спросила я, слегка дрожащим голосом.
Клод пожал плечами. Выплюнул свою травинку.
— Ее убила ведьма?
Мой последний вопрос странно зацепил внимание начальника. Он огляделся по сторонам, присел на край могилы, и сказал. Очень тихо сказал.
— То, что ты спрашиваешь, известно лишь Темному Тиру. Будь осторожнее, когда обращаешься к нему.
Но мне было плевать. Я должна была знать, что случилось.
— Ее убила ведьма? — повторила я с нажимом.
Клод усмехнулся. Видимо, моей глупости.
— Милу нашли со свернутой шеей недалеко от водопада, — наконец ответил он, — А кто или что было причиной несчастья…Ты ведь знаешь, даже убийства Лэди сейчас проходят незамеченными.
На этом свет и боль вырвали меня из тела могильщика.
Я огляделась. Тело мое было в небольшой, но хорошо обставленной комнате замка. Я сидела возле тусклого, посеребренного зеркала. Не теряя времени даром, я взглянула на свое отражение. Рыжие волосы и веснушки. Я была фрейлиной Бекки. Волна тошноты подкатила к моему горлу.
Уверяю, это был вовсе не стресс и не мое восприятие ситуации. Мне было плохо. Очень плохо. Голова кружилась. Меня тошнило. Кончики ног немели. Что со мной? Что с Бекки? Я попыталась встать, но ноги меня не слушали. Еще секунда — и меня вырвало. В глазах двоилось. Воздуха не хватало. Я упала на пол. Поползла. Куда? Не знаю. Но мне казалось важным, что надо уходить. Как можно скорее. Но скорее не получалось. Всю меня крутило. Словно кто-то снимал с меня кожу, и выворачивал все органы наизнанку. Я ползла. Ползла. Органы мои крутило. Меня рвало.
Когда я отдышалась, то поняла, что стою возле стола в какой-то бедной комнатушке, наверняка принадлежавшей кому-то из рабочих замка. Руки, опирающиеся на стол, были огрубевшими, но женскими. Где-то невдалеке плакал младенец.
— Ну, дорогая, — услышала я мужской голос, и чьи-то сильные руки обхватили мои бедра.
Я резко развернулась. Возле меня стоял обрюзгший мужчина. Надеюсь, это был муж хозяйки тела. И «муж» явно хотел исполнения моих супружеских обязанностей.
— Не сегодня, — холодно отпихнула его я.
— Эй, Пэнни, ты чего? — возмутился мужчина и снова потянул ко мне ручища.
— Сказала же: отвали! — я резко пихнула мужчину, и бросилась бежать, пока он не опомнился.
Дело было вовсе не в том, что я не хотела иметь ничего общего с чужими мужьями. (Хотя я и не хотела иметь ничего общего с чужими мужьями). Но сейчас у меня были дела поважнее, чем чужая личная жизнь.
Едва оказавшись на улице, я огляделась по сторонам. Отлично! Я видела замок. И, надеюсь, могла до него вовремя добраться.
Я побежала. Побежала что есть мочи. Бекки. Глупая фрейлина Бекки. Я должна была успеть к ней. Должна была спасти.
Вчера, у водопадов ведьм, я развернулась. Я была в теле Милы, но я не пошла к ведьме. Я развернулась. Я пошла в другую сторону. Я хотела вернуться в Сэн-Тубр. Я была уже почти у ворот замка-крепости, когда свет и боль выкинули меня из тела. И Мила — эта дура — все же вернулась к ведьме. И она погибла. Из-за меня.
Теперь же я сделаю все, чтобы не дать умереть Бекки. Я уверенна, что ее отравили, и что после за ней кто-то пришел.
Я добежала до ворот княжеского замка.
— Назовите свое имя и цель прихода! — заявил мне стражник.
Я чуть не назвала его мудаком, но вовремя сдержалась.
— Поймите, я должна попасть в замок! — взмолилась я.
(Второй, внутренней молитвой, я хотела остаться в этом теле. Хотя бы не надолго. Конечно, у меня были шансы попасть ближе к Бекки, но я так же могла переместиться и дальше, в иного человека, живущего далеко у стен замка. И тогда я бы же не успела помочь.)
— Пожалуйста! — взмолилась я.
И тут я услышала стук копыт. К воротам подъехала красивая гнедая лошадь. Барон, ее наездник, вернулся в замок.
— Что происходит? — спросил он у стражи, указывая на меня.
— Барон. Эта женщина…, - начал было охранник, но я опередила его.
— Барон, — сказала, а вернее- прокричала — я, — Умоляю! Дайте мне пройти в замок! Иначе может умереть девушка! Поверьте мне!
Барон слез с лошади. Осмотрел меня. Тело мое похолодело. Сейчас решалась судьба Бекки…
Наконец, он повернулся к стражнику и сказал: