Попасть в сказку и не выйти замуж?
Шрифт:
Так же здесь располагался большой льняной холст, на котором мальчишки рисовали какую то абстракцию.
– Что за мазня? – баба Яга была, как всегда, прямолинейна.
Маленький и большой непоседы развернулись к старушке, мимикой выражая свое несогласие с ее мнением. Хотя мне лично понравилось. Согласно выбранным ярким чистым краскам в сочетании желтого, голубого, зеленного и красного психика не травмирована, а очень даже гармонична. Сочетания кружков, эллипсов, треугольников и четырехугольников были умилительны. Мальчишки были очень увлечены рисованием, о чем свидетельствовали их перепачканные краской руки и мордочки.
– Это красиво! – авторитетно
– Да, очень! – искренне высказала я свое мнение, чем огорошила старшее поколение. – Это небо, облачка и травка?
– Да, и еще маки! – обрадовался Ванятка моей прозорливости, тыкая в красные четырехугольники.
– Это МАЗНЯ! – настаивала Яга.
Я возмущенно посмотрела на старушку, мол «кому тут четыре года, чтобы иметь право на капризы?». Но меня нагло проигнорировали.
– Вы уже кушали? – спросила я у юных художников.
– Нет еще, - ответил Елисей.
И тут как по моновению волшебной палочки в горницу царенка стали вносить столы, покрывать их расшитыми скатертями, ставить на них блюда с яствами. Детей умыли причесали и посадили за столы. Мое материнское сердце было успокоено. Ребенок накормлен, можно и мир спасать. И только соблюдение этой последовательности позволяет Земле совершать обороты вокруг Солнца. Когда все слуги вышли из горницы и мы остались там впятером, я тихонечко, чтоб никто не услышал, обратилась к бабулькам.
– Предлагаю метнуться в терем к Святояру тем же макаром, что Збара отправилась к нам в сад, то есть не заметно!
– Поддерживаю, - одобрила мое предложение баба Яга. Янина на это только кивнула.
Мы расцеловали жующих отпрысков, порекомендовали после сытного обеда устроить тихий час и строго-настрого запретили покидать горницу. Горница царенка охранялась, стражники стояли как у дверей, так и под ее окнами. Будь моя воля, я бы еще и подходы заминировала, и камеры где только можно поставили. Но техническое развитие данной сказки не позволяло успокоить мою душеньку.
Согласно моему предложению, баба Яга прочитала опять какое-то короткий стишок, и я почувствовала легкое касание по всему телу. Было чуть-чуть щекотно, но не страшно, и это уже радовала, все-таки ни каждый день ощущаешь на себе колдовство. И действительно, мы вышли из горницы, пересекли двор и прошли ворота абсолютно ни кем не замеченные. До терема боярина Святояра добрались минут за пятнадцать и беспрепятственно вошли во двор. Во дворе стояла небольшая суета, свойственная отбытию в дальний путь. Народ суетился, на телеги грузили заполненные корзины и большие узлы, кто-то громко выкрикивал приказы, другие спешили из выполнять. Мы вошли в терем и бабульки уверенной походкой вели меня в просторную горнице на втором этаже. Святояр сидел в ней за столом и писал что-то на бумаге. Он сосредоточенно и быстро выводил пером буквы на бумаге, его лицо было спокойно. Мне было сложно связать образ негодяя, запугавшего одинокую мать и укравшего у нее ребенка, с сидевшим передо мной человеком. Хотя что я понимаю в киднепинге!
– А вы можете здесь незаметно поискать девочку? – как можно тише спросила я у бабулек.
Меня услышали, поняли и баба Янина отправилась на поиски маленькой Исты. Но, как оказалось, услышали меня не только старушки, воевода поднял голову от своих записей, обвел горницу прищуренным взглядом и требовательно спросил:
– Кто здесь? Покажись, не то хуже будет.
То что будет гарантировано хуже, мы с бабой Ягой поверили сразу, и проверять от чего-то не захотелось. По моему телу снова пробежалось слегка
– Добрый день, гости незваные. С чем пожаловали? – его вопрос был полон сарказма, я бы даже сказала издевательства.
– И тебе добрый день, гостеприимный хозяин, - расплылась в неискренней улыбке баба Яга. – А пришли мы к тебе вот за каким делом.
Пока Яга говорила свое приветствие, боярин встал из-за стола и неумолимо стал на нас надвигаться. Святояр был высок и широк в плечах. Посравнению с ним, две наших субтильных фигурки по силе и объему психологического давления ничего не могли противопоставить этой громадине. Я начала с неимоверной скоростью соображать как с ним допрос вести. Вот ведь недотепа, r такие важные вещи нужно заранее готовить! Но в том то и беда, что события стали разворачиваться с такой скоростью, что времени на заранее у меня и не было. Так же не было хоть сколько-нибудь мало-мальского опыта в ведении допросов таких личностей. Как показал предыдущий допрос Святояра, проводимый царем-батюшкой, а у него и опыт руководящей работы и какой-никакой авторитет, уж поболе моего имеется, воевода орешек крепкий, и вряд ли по моим зубам. И что же у нас имеется в сухом остатке? Ничего хорошего. Угрожать не получиться – силен воевода, значит будем давить на жалость, врать тоже не выйдет – слишком прозорлив, значит остается говорить только правду, скрывать - вон как в глаза заглядывает, да отслеживает каждое движение, значим вещать будет искренне и сопереживательно горю молодой матери.
– Хотим помощи твоей просить, - начала я разговор.
Святояр сразу понял, что в сегодняшнем допросе именно я буду вести партию первой скрипки, и внимательно на меня смотрел. Ну почему он такой спокойный?
– И чем же я Вам помочь могу, многоуважаемая Мария Васильевна? – насмешливо спросил царский ближник, - Или младший царевич вообще от рук отбился и Вы предлагаете его для перевоспитания на строительство пограничной заставы с собой взять?
Вопрос прозвучал как-то двусмысленно. Мы с Ягой дружно напряглись. Святояр уловил перемену в нашем настроении, но продолжил.
– Так строительство дело серьезное, к нему недоучек, лентяев да детей малых не допускают. А то беда может случиться, - весело рассмеявшись? проговорил боярин.
У Яги начал дергаться правый глаз, у меня похолодели руки. Это что он имел в виду? Дочь знахарки до конечного пункта не доедет? Что он собирается делать с ребенком? Увидев наше состояние воевода нахмурился и вполне серьезно спросил:
– Что у вас случилось? Отвечать коротко и по делу.
Мы с бабой Ягой от такой смены тона ведения беседы аж растерялись. Но переглянувшись со старшим поколением я призналась:
– У знахарки Збары дочка маленькая пропала? Вернее ее украли.
От моего сообщения Святояр весь подобрался и посуровел. Теперь перед нами стоял грозный воевода, готовый к решительным действиям. От такой резкой смены личины я поежилась и как будто уменьшилась в размерах. Умел царский ближник давить авторитетом.
– И если вы с этой бедой пришли ко мне, значит решили что я украл этого ребенка? – все тушите свет, сейчас нас с Ягой хоронить будут, причем торжественно.
Пока эта громила орала на нас с перекошенным лицом, воодушевленная нашей несправедливостью, я прикидывала как бы так сгруппироваться, чтобы если и грохнусь в обморок, то с минимальным ущербом для моего хлипкого организма.