Попасть замуж
Шрифт:
– У тебя даже будет своя горничная, – сообщила я ей. – Лита и Дениза, моя вторая служанка, едут с нами. Денизу я уступлю тебе.
Магдален слабо улыбнулась.
– Спасибо, Ани. Ты так стараешься утешить меня. Знаешь, я всю ночь не могла сомкнуть глаз. Все думала о том, что больше не увижу его.
Я чуть было не спросила, кого это его, но вовремя вспомнила о влюбленности кузины в Теренса и выругалась про себя. Вот уж кто, на мой взгляд, вовсе не заслуживал большой и светлой любви, так это мой слабохарактерный братец. Чем скорее кузина избавится от полудетского чувства – тем лучше.
Впрочем, долго изливать душу Магдален не дали. Появилась Лита и сообщила, что к отъезду все готово и мейн Родвиг уже дожидается нас во дворе.
* * *
В этот раз нас так же быстро пропустили к порталу, как и в прошлый. До столицы оставалось около полутора часов езды, и я задремала, опустив голову на плечо Макса. Кроме нас в карете находилась только Магдален – слугам выделили отдельный экипаж. Еще я заметила вооруженных всадников – сопровождение.
– Не бойся, – пояснил Макс. – Они толком и не нужны. Просто традиция.
Я и до его заверений не думала беспокоиться, а после и вовсе позабыла о том, что мы путешествуем с охраной. Традиция так традиция, мое какое дело?
Вряд ли мне удалось проспать долго. Во всяком случае, экипаж все ещё катил по лесной дороге, когда меня разбудили крики и встревоженное ржание.
– Что случилось? – сонно спросила я, поднимая голову. – Приехали?
И тут же поняла, что ошиблась. Сквозь незашторенное окно мелькали деревья.
– Макс?
Сидевшая напротив Магдален забилась в угол, сложила ладони у сердца и беззвучно шевелила губами – молилась. В глазах ее плескался ужас. Я перевела взгляд на мужа. Нахмуренный, сосредоточенный, он смотрел в окно.
– Мы в опасности, да?
Вспомнились многочисленные фильмы, в которых на такой же лесной дороге карету останавливают разбойники, а отважная героиня либо ловко владеет шпагой или пистолетом и умудряется разделаться с ними, либо вскакивает лихо на лошадь и удирает от погони. Увы, оружием я не владела, да и мои навыки верховой езды вряд ли достаточны для того, чтобы скрыться в лесу от разбойников. Так что оставалось надеяться на охрану. Ну, и на Макса.
– Не двигайтесь! – отрывисто бросил он. – И не покидайте экипаж, что бы ни случилось!
Карета сильно дернулась и резко замерла. Меня бросило вперед, впечатало лбом в сиденье рядом с Магдален, по счастью, довольно мягкое. «Ремни безопасности не помешали бы», – мелькнула дурацкая мысль.
– Не выходите! – напомнил Макс и рванул дверцу.
Магдален еще сильнее сжалась в комок и прикусила побелевшие пальцы. Я тоже порядком перетрусила. Судорожно ухватилась за край сиденья, зажмурила и отчетливо услышала, как стучат зубы. «Перестань! – велела я себе. – Немедленно перестань, дура, истеричка, ну!» Но ругательства не возымели привычного действия. Вместо того, чтобы разжать ладони и открыть глаза, я только сильнее затряслась от ужаса. Рядом тоненько заскулила Магдален, и этот визг, похожий на щенячий, привел меня в себя. Все еще дрожа от страха, я осторожно потянулась к окну и выглянула наружу.
– Ани, – прошептала кузина и дернула меня за рукав. – Ани, не надо, не выглядывай, мне страшно.
Но я только отмахнулась. Выходить из кареты не собиралась, но не могла оставаться в неведении о том, что происходит.
Похоже, оправдывались мои самые худшие ожидания. Первым, на что упал мой взгляд, оказался труп лошади с развороченной шеей. Я охнула и зажала рот рукой, подавляя рвотный порыв. И быстро посмотрела в сторону. Зря. Под деревом скорчился один из сопровождавших нас воинов, зажимая руками зияющую в животе рану, из которой хлестала кровь. Я повернулась в другую сторону, надеясь и одновременно боясь увидеть Макса. Да так и застыла с открытым ртом.
Между деревьев носились темные вихри, сталкивались, рассыпались ослепительно сверкающими искрами. Приглядевшись, я заметила своего мужа. Он стоял, широко расставив ноги и вытянув руки вперед. С кончиков его пальцев срывались языки пламени.
– Ой, мамочка!
Так вот как выглядит магия. Несмотря на опасность ситуации, в которой мы оказались, я почувствовала прилив гордости за Макса. А огонь, исходивший от него, внезапно разросся в пылающую стену. Макс взмахнул правой рукой, что-то выкрикнул и опрометью бросился к карете. Рывок – и он уже падает на сиденье рядом со мной, тяжело дышит, обессиленно закатывает глаза.
– Макс…
– Вперед!
Экипаж, послушный его голосу, срывается с места. На лице Родвига наливается чернотой ссадина на скуле.
– Макс…
Я нахожу его ладонь и сжимаю, сильно-сильно, до боли. Магдален всхлипывает в своем углу, и по моему лицу тоже катятся слезы.
* * *
Остаток пути пролетел быстро. Макс тяжело дышал, откинувшись на спинку сиденья, и я с испугом прислушивалась к его дыханию. Боялась, что оно вот-вот прервется. Глаза его закатились, мне показалось, что он потерял сознание, и я тихонько позвала:
– Макс? – и сама удивилась тому, как жалобно прозвучал мой голос.
Он не ответил, но едва ощутимо сжал мои пальцы. Жив, слава всем богам этого мира, жив!
Карета резко поворачивала, и я старалась придержать мужа, чтобы он не завалился на бок или не упал на пол. Рыдания Магдален сначала перешли в тихое поскуливание, а потом кузина замолчала. Я бросила на нее быстрый взгляд и заметила, что она обмякла, лишившись чувств. Но бросать Макса и приводить ее в сознание я не решилась. Карета дернулась в последний раз и остановилась. Сердце замерло – теперь-то что?
Послышались громкие голоса. Я осторожно выглянула в окно и увидела огромный цветник, разбитый вокруг фонтана. Розы, розы, розы, алые и белые, высаженные причудливыми шестигранниками. Неизвестный мне низкорослый сорт. Это – столичный дом Родвига? Приехали?
Задавать вопросы мужу я не стала, справедливо рассудив, что он вряд ли способен сейчас на ответ, но немного успокоилась. Не похоже на очередное нападение. Дверца кареты распахнулась, и внутрь заглянул мужчина с проседью в каштановых волосах.