Попкорн, или американская мечта
Шрифт:
Не успел я моргнуть глазом, как Сашка схватила валявшийся на земле обломок кирпича и со всего размаха въехала по лобовому стеклу! После откинула кирпич в сторону и с видом победителя олимпиады замерла на пьедестале почёта, то есть возле капота!.. Ай да я! Вы представляете, доктор?!!
В английском языке слабовато с матерным запасом. Чтобы выразить Сашке своё восхищение, я орал на русском. Причём гораздо громче сработавшей сигнализации. «Что ты сделала, крейзи спятившая?!» — самое невинное выражение, вырвавшееся из моей осипшей глотки
Затем наступила вторая естественная реакция — валить к чёртовой матери, пока не убили. Схватив Сашку за шиворот, я попытался утащить её за угол дома, надеясь, что её подвиг никто не успел заметить. Но она стала вырываться! Она вцепилась в ручку «лексуса» и принялась доказывать, что сейчас мы компенсируем потерю дома! Ведь никто не видел, чем она разбила стекло! А она скажет — кулаком! Хозяину возместят моральный ущерб, а мы за четверть суммы будем свидетелями! Нет, вы представляете, доктор?!
— Замечательная сцена, — улыбнулся я, — А что вы хотели? Сами научили.
— Я кричу: «Сашка, блин, мы не в Америке! Мы в России! Идиотка! Хоть башкой стекло бей, хрен ты тут что получишь, кроме сотрясения мозга!» Она не верит! Клещом в машину вцепилась! «Глупости! — кричит. — Концерн продаёт автомобили по всему миру и по всему миру гарантирует качество!» — «Мир — миром, а Россия — Россией, дура! Параллельные прямые не пересекаются!» Я правильно объяснял, доктор?
— В той ситуации более чем.
— Не помогло. Единственное, что я успел сделать, оторвать супругу от ручки. Но в этот момент из банка выскочил хозяин.
— Подозреваю, он был огорчён.
— Главное, не что он был огорчён. Главное — КТО это был!.. Попробуйте угадать.
— Президент банка?
— Почти попали, — сморщился Дима и вновь потёр челюсть, — это был хозяин банка. Настоящий хозяин. И носил он простое российское имя.
Дима посмотрел мне прямо в глаза, как бы заверяя, что сейчас скажет истину в первой инстанции.
— Шамиль…
— Тот самый?
— Тот самый… Здорово он за год приподнялся. И черт его дёрнул купить именно «лексус», а не какой-нибудь вшивый «мерседес» или рядовой «лэнд-крузер»… Впрочем, о вкусах не спорят.
Представьте, доктор, быка во время родео, которому отрубили хвост, напоили водкой и выпустили на арену. Представили? А теперь помножьте это на десять. В ответе получим гарного хлопца Шамиля. Самое страшное — он увидел возле машины именно меня. Представляю, что он подумал в тот момент. Ага, мало того, что подлец денег должен, так ещё решил отыграться за визит Абдула с Абстулом. Мочить на месте без суда и следствия!
О моем состоянии в тот момент вспоминать физически больно. Да и не буду я особо вспоминать. Сами догадываетесь, Шамиль не комплименты раздавал моей модельной причёске, сделанной в «Европе»… Удар в челюсть, небо в горошек, эхо в ушах… Носилки, «скорая», операционная, шина, ваша улыбка…
Дима развёл руки и тоже улыбнулся, хотя это далось ему с трудом.
— Сашку
— Вы легко отделались. Шамиль мог сломать не только челюсть с носом.
— Наверняка сломал бы. Просто не успел. Как мне потом сказали, напротив, в ресторане, обедал участковый милиционер, по долгу службы остановивший наглое избиение. Повезло, что он был в форме, иначе Шамиль мог не отреагировать.
Сашка приехала в больницу на той же «скорой». Не знаю, на каком языке она разговаривала с врачами, но её поняли.
— Возможно, на латыни. Ведь она в некотором роде тоже врач.
— В приёмном покое, ничего не объясняя, она положила на стол пять сотен, и меня после операции перевели в коммерческую палату. Кстати, вы могли видеть Сашку. Она приходит ко мне каждый день. Пижамку вот купила модную, продукты таскает.
— Может, видел.
— Сегодня я вас обязательно познакомлю. И скажу, что вы замечательный специалист.
— Вообще-то перелом не самый сложный.
— Неважно! Главное, реклама! И уважение мирового сообщества.
В коридоре послышались тяжёлые шаги, и через пару секунд в кабинет заглянул заспанный боец в камуфляже. Увидев Диму, он удовлетворённо кивнул:
— А, вы здесь…
— Да, все в порядке. Я скоро вернусь, — пообещал Дима.
Боец исчез.
— Для чего вас охраняют? — спросил я. — Боятся, Шамиль захочет завершить прерванное дело? Или потребовать долг? Деньги, как я понял, вы отдать не успели.
— А когда? Может, и вернул бы, если б он мордобой не затеял. А теперь уже и не верну. Арестовали Шамиля. Причём не милиция. ФСБ. Они приезжали ко мне. Целых два подполковника. Мол, не могут допустить, чтобы всякие чёрные отморозки издевались над русскими людьми среди бела дня. Заяву с меня взяли, бойцов посадили для охраны. А говорят, у нас власти не защищают интересы простого человека. Ещё как защищают. В туалет и то сопровождают. Одно плохо, придётся нам с Сашкой здесь, в Питере, пока пожить. До суда. Она ведь тоже свидетель. Тонко намекнули, что удрать нам не дадут. Да ладно, потерпим, в гостинице поживём. Это ж, наверно, ненадолго… Глядишь, и деньги получится вернуть. Я эфэсбэшникам про свою покупку особняка тоже рассказал. Обещали помочь.
Дима поднялся со стула.
— Вот такая, Павел Валерьевич, Санта-Моника… Все, не буду вас больше мучить. А утром обязательно познакомлю с Сашкой. Вы найдёте близкие темы. Она уже немного говорит по-русски. «Здравствуйте», «как дела», «мой брат — тракторист»… Спокойной, ночи, Павел Валерьевич.
— И все же, Дима, — я тоже поднялся, — вы так и не ответили, любите ли вы свою жену?
Он замер, секунд пять рассматривал вытоптанную на линолеуме проплешину.
— Не знаю, почему это вас так интересует… Скажу, мне было бы жаль потерять её.