Поправка к лоции

Леонид Платов

Поправка к лоции

На одной вечеринке зашла речь о том, как удивительно меняется сейчас география нашей родины. Советские люди выращивают в пустынях леса, создают новые моря, поворачивают русла рек - в общем в мирных условиях переделывают по-своему свою землю.

– Почему же только в мирных условиях?
– удивился хозяин дома, офицер флота.
– И на фронте случалось, что советские люди меняли географию того или иного района.

Он уточнил с военной педантичностью:

–

Кое-кто из гостей выразил сомнение.

– Да зачем за примером далеко ходить?
– разгорячился хозяин.
– Вот он вам, пример!.. Иван Акинфиевич Демин!

И указал на пожилого молчаливого моряка, который в течение всей вечеринки скромно сидел в уголке у патефона и по указанию танцующих менял пластинки.

Все с удивлением посмотрели на него.

– Нет, правда!
– продолжал хозяин.
– Горы с места сдвигал!

– Уж и горы...
– смущенно сказал Иван Акинфиевич.
– Скалу одну в шхерах убрал, только и всего.

– А на скале на этой весь шхерный район держался, как на оси! Не из-за тебя, скажешь, пришлось в лоцию поправку вносить?

Хозяин шагнул к книжной полке, снял "Лоцию Балтийского моря" и, найдя нужную страницу, прочел вслух:

– "...в районе же банки Ранкинматала на подходах к городу К... старые створные знаки изменены в результате боевой деятельности советских военных моряков..." Не ты разве этот самый моряк?

Заинтересованные гости подступили к Ивану Акинфиевичу с расспросами.

Он попытался отделаться шуткой: "Пришел, увидел, подорвал". "А вы поярче! С подробностями!" - закричали вокруг. Тогда он принялся излагать события языком реляции: "Оценив обстановку...". "Приняв решение..." и, наконец: "Приказ командования был выполнен".

Помогать Ивану Акинфиевичу взялся хозяин дома.

В результате их соединенных усилий получился более или менее связный рассказ...

Шхерная эпопея Демина началась с вызова к контр-адмиралу.

Можно было ожидать благосклонного разговора, даже похвал, - на прошлой неделе катер Демина подбил немецкую быстроходную десантную баржу. Но был возможен и нагоняй - на Демина нажаловался начальник санчасти, придравшийся к его коку за отсутствие гигиены в камбузе.

– Зачем меня вызывает адмирал, не знаете?
– вполголоса спросил Демин начальника штаба, проходившего через приемную.

– На берег списывают, - также вполголоса ответил тот и непонятно чему усмехнулся.

Демин оторопел.

"Как на берег? За что?.."

– Ты почему сердитый?
– удивился адмирал, увидев вытянувшееся лицо Демина.

– Я ему сказал, что на берег списываем, - пояснил начальник штаба, раскладывая на столе бумаги для доклада.
– Он и перепугался.

– Так ведь на какой берег... На вражеский!

Адмирал подвел Демина к большой - во всю стену - карте.

– Вот, стало быть, где ты будешь находиться. В самом осином гнезде... Не беспокойся, не обленишься!

Палец его быстро прочертил зигзаг от опушки в глубь шхер и остановился в точке, которую в лоциях называют узлом, или стыком, фарватеров.

– Это продольный, это входной фарватер. Вот маяк. Разноцветные дуги вокруг - предупредительные огни маяка. Сам понимаешь: теснота, камней всяких, островов... И есть среди них один островок...
– Палец чуть отодвинулся от маяка.
– Безыменный, безлюдный. Куча скал и полдесятка сосенок на скалах. Широкой ладонью контр-адмирал прикрыл островок.
– Сюда и высадят тебя, понимаешь? С почестями будут высаживать, с иллюминацией. Только чествование устроят подальше, милях в пяти, на плесе перед гитлеровскими береговыми батареями...

Так и сделали.

В августе на Балтике кончается пора белых ночей, но перед батареями и летом не бывало так светло, как в ту ночь. "Люстры" качались над морем, подвешенные в несколько ярусов. Некоторые только что вспыхнули и горели, медленно опускаясь на парашютах, другие, догорев, рассыпались снопом искр над самой водой.

Гитлеровцы стреляли осветительными снарядами с перелетом, создавая светлый фон позади кораблей, подошедших к берегу. Советским артиллеристам ракеты не требовались, - на берегу загорелся лес, и с моря стали хорошо видны приземистые силуэты блокгаузов.

Вдруг, развернувшись под огнем, корабли легли на обратный курс и исчезли так же внезапно, как появились.

События той ночи хвастливое немецко-фашистское командование представило, как свою победу, - русские-де не сумели высадить на побережье десант. Однако десант был высажен. Ценой большого риска со стороны отвлекающей группы одному из катеров удалось незаметно проникнуть в глубь шхер и забросить на перекресток шхерных дорог человека, который стоил в тех условиях доброго батальона морской пехоты.

Этим человеком был Демин.

Катерники знали, что в их распоряжении считанные минуты. Они проворно расчистили на острове углубление между камнями, превратив его в жилище, натянули между соснами антенну, а на рога стереотрубы накинули камуфлированную сеть.

– Пора, - предупредил Демин, взглянув на часы. Стиснул руку командиру катера.
– Счастливого плавания вам!

– И вам также!..

Всплеск. Приглушенный рокот мотора. И вот уж он один в шхерах, на клочке вражеской территории, окруженный сумрачно чернеющей водой.