Попугай в пиджаке от Версаче
Шрифт:
Перришон, наоборот, выглядел совершенно счастливым и поглядывал по сторонам с видом наследного принца, объезжающего свои будущие необозримые владения.
Когда дежурный в вестибюле телецентра выписывал Лоле пропуск, Перришон прокашлялся и хрипло выкрикнул:
– Р-работаем? Пр-ривет – пр-ривет!
Дежурный от неожиданности выронил авторучку. Лола покосилась на попугая и прикрикнула на него:
– Веди себя прилично!
Потом она повернулась к охраннику и проговорила:
– Извините, он волнуется, первый раз на студии, кстати, на него пропуск не нужно оформлять?
– Нет, – дежурный, наголо выбритый военный отставник, с интересом посмотрел на Перришона, – не нужно, он проходит как инвентарь.
– Инвентар-рь? – истошно завопил попугай, оскорбленный до глубины души. – Дур-рак! Кр-ретин!
– Все понимает! – изумился отставник.
– Извините, – пробормотала Лола, схватила пропуск и от греха подальше помчалась к лифту.
На третьем этаже царило какое-то беспокойство. То есть телецентр и в обычные дни здорово напоминал разоренный муравейник, но сегодня он был похож на муравейник в ожидании ревизии.
Сотрудники передвигались по коридору или стояли возле дверей парами и группами и о чем-то озабоченно переговаривались. Лола, не обращая внимания на всю эту суету, подошла к двери триста восьмого офиса и зашла внутрь. В комнате присутствовали в данный момент только Аглая Михайловна и прежний длинноволосый парень, как всегда поглощенный созерцанием экрана монитора.
Поскольку парень представлял собой всего лишь приложение к компьютеру и не годился в собеседники, Аглая Михайловна не находила себе места и очень обрадовалась Лолиному появлению.
– Аглая Михайловна, душечка, – начала Лола тоном христианской мученицы, – я принесла его… Перришона…
– Здр-равствуйте! – гаркнул вежливый попугай. – Р-работать! Р-работать!
– Ах, до работы ли тут! – театрально простонала Аглая Михайловна, прижав тонкие пальцы к вискам. – У нас просто сумасшедший дом! Натуральный сумасшедший дом!
Лола удивленно посмотрела на Аглаю, которая всегда была энергична и решительна и не опускалась до таких жалоб.
– Что случилось?
– Студия полна милиции, всех допрашивают, у всех требуют алиби, это какой-то ужас!
– Кошмар-р! – поддержал разговор вежливый попугай.
– Да что случилось-то? – повторила Лола.
– Как, Олечка, ты ничего не знаешь? У нас такой ужас, такой ужас! Вся студия бурлит!
– Да, я заметила, – растерянно проговорила Лола. – Так что же все-таки у вас стряслось?
– Два убийства! – трагическим шепотом сообщила Аглая Михайловна. – Сначала Животовский, а потом – Волкоедов!
– Как – Волкоедов? – удивилась Лола. – Писатель Волкоедов? Я его только вчера видела…
– Вот вчера вечером его и убили, – прошептала Аглая, – и так страшно убили! Так жестоко!
Лола подумала, что покойный был удивительный хам, но вслух этого не сказала, руководствуясь известной поговоркой – о мертвых говорят или хорошо, или ничего, кроме того, не убивать же каждого хама!
Вслух она сказала совсем другое:
– Ну надо же, еще вчера он был полон сил…
– Тр-рагедия! – вставил реплику разговорчивый попугай.
В это мгновение дверь офиса распахнулась, и на пороге появилась вчерашняя белобрысая девица.
Увидев Лолу, девица резко побледнела, а ее лошадиное лицо еще больше вытянулось. Она попятилась, не сводя с Лолы испуганных глаз, как будто увидела привидение, и проговорила заплетающимся от страха языком:
– Она! Это она!
– Что это с ней? – Лола повернулась к Аглае Михайловне.
Странная девица тем временем вылетела из офиса как ошпаренная и с конским топотом понеслась прочь по коридору.
– Да что это с ней? – повторила Лола.
Аглая Михайловна пожала плечами, но при этом она смотрела на Лолу с некоторым подозрением.
– Так что, – не дождавшись ответа, проговорила Лола, – сегодня у вас нерабочая обстановка? Нам с Перришоном лучше прийти в другой день?
Не успела Аглая Михайловна ответить, как дверь комнаты снова открылась. На пороге появился невысокий лохматый мужчина лет тридцати пяти с мрачным широким лицом. Засунув руки в карманы мешковатых брюк, он переводил взгляд с Аглаи на Лолу.
Из-за его спины высунулась все та же белобрысая девица. На этот раз кроме страха на ее лошадином лице отчетливо вырисовывалось торжествующее выражение.
– Вот она! – воскликнула девица, указывая рукой на Лолу.
– Та-ак! – угрожающе проговорил лохматый и сделал шаг вперед. – А вам – спасибо! – Он покосился на торжествующую девицу.
– В чем дело? – растерянно осведомилась Лола.
– Капитан милиции Хвощ, – представился лохматый и небрежным жестом протянул Лоле раскрытое удостоверение.
– А в чем дело-то? – повторила Лола, невольно попятившись.
– Это она! Это точно она! – снова высунулась из-за спины милиционера белобрысая девица.
– Вопросы буду задавать я! – сурово ответил Лоле капитан и тут же задал свой вопрос: – Вы вчера были здесь, на телестудии?
– Ну, была, – испуганным голосом ответила Лола. – А что – разве это преступление?
– Я же сказал – вопросы задаю я! – Капитан Хвощ повысил голос. – А встречались ли вы вчера с господином Волкоедовым?
– Ну, встречалась, – неохотно отозвалась Лола, чувствуя, что лохматый капитан затопчет ее в какую-то ловушку.
– Она это, она! – снова подала голос белобрысая девица, подпрыгивая от возбуждения.