Попутчик

Биел Лорен

— О, да, я умею водить. Я спал уже… — Он бросает взгляд на часы. — Господи, где-то четыре часа. Почему ты позволила мне спать так долго, малыш? — Спрашивает он. То, что он называет меня "малыш", кажется еще более странным, чем то, что я назвала его "милый". Из всех вещей, которыми он называет меня, малыш, не входит в их число.

— Могу я получить ваши права? Страховку?

Мое дыхание прерывается в диафрагме, как будто весь воздух высосан из меня всего лишь этими несколькими словами.

Не знаю, действует ли страховка, и проклинаю себя за то, что не проверила раньше. Брайс не хотел, чтобы я ездила на этом внедорожнике, потому что он старый, и ему было не так легко следить за мной без всех новых гаджетов, которые в более современных автомобилях. Не знаю, почему он держал страховку в актуальном состоянии.

Лекс прекрасно понимает мою панику, и улыбается, наклоняясь вперед, чтобы вытащить подтверждение страховки. Он кладет ее мне на колени, и вижу, что дата окончания актуальна. Я скрываю свой вздох облегчения, выдыхая в пустые карманы своего бумажника, пока роюсь в нем, чтобы найти свои права. Мои глаза встречаются с Лексом, когда протягиваю руку и жду, пока он предъявит свое фальшивое гребаное удостоверение личности. Он остается спокойным и собранным, когда вытаскивает его и передает.

Офицер наклоняет голову.

— Бен Герген Хоффе? Уникальное имя.

Спокойное поведение Лекса нарушается, когда он издает небольшой смешок, который я скорее вижу, чем слышу.

— Это семейное имя. На самом деле произносится как Джер-ген. — Он поджимает губы и трезвеет. — Вот, детка, давай поменяемся местами. Твоя очередь вздремнуть. — Он вылезает из машины. Слышать, как он называет меня "детка", еще более странно, чем "малыш". Сначала мне не нравилось, что он называл меня кроликом и крольчихой, но теперь не могу представить, чтобы он называл меня как-то иначе.

Блеск его пистолета подмигивает мне, когда его футболка задирается, и могу только надеяться, что офицер этого не заметил. Отстегивая ремень безопасности, я открываю дверь, ступая на тротуар с ногами, которые, кажется, вот-вот откажут. После того, как сажусь на пассажирское сиденье, пристегиваю ремень безопасности. Я едва слышу из-за шума крови в ушах. Вытираю вспотевшие ладони о рубашку.

— Краус? Тоже немецкого происхождения? — Спрашивает Лекс, наклоняясь ближе к табличке с именем офицера.

Офицер смотрит на него и улыбается.

— Да, вообще-то. Никто этого не замечает.

— Вы уже были в Германии? — Лекс прислоняется к двери, выглядя чертовски учтивым. Даже я забыла, что он преступник на данный момент.

— Нет, хотя всегда собирался. Мои бабушка и дедушка живут недалеко от Мюнхена.

Лекс качает головой.

— Да, вам нужно съездить туда. Во-первых, жизнь слишком коротка, а во-вторых, это красивый город. Вы должны попасть туда во время Октоберфеста, если хотите получить полный опыт. Хотя, не приводите туда бабушку. — Искренняя улыбка появляется на лице Лекса, и я почти верю, что он был в Германии.

Офицер смеется.

— Она,

вероятно, перепила бы их всех. — Он постукивает удостоверениями личности по своей открытой ладони. — Знаете что? Я не думаю, что нам нужно делать из ситуации больше, чем оно есть. Пока кто-то более бодрый может вести машину, я не против. — Он смотрит на меня с укором. — Вот, пожалуйста, мистер Джерген Хоффе. Езжайте осторожно. — Он возвращает удостоверение Лекса.

Лекс открывает дверь, чтобы сесть в машину, как только офицер уходит.

— Эй! — окликает офицер, когда Лекс закрывает дверь машины.

Лекс высовывается из окна, его рука перемещается к бедру и обхватывает рукоятку пистолета.

— Может быть, увидимся на следующем Октоберфесте! — выкрикивает офицер, в последний раз кивнув головой.

Плечи Лекса опускаются, и его рука высвобождается из захвата.

— Если вы это сделаете, я угощу вас выпивкой, — говорит Лекс, махая рукой. — Спокойной ночи, офицер.

С плотно сжатыми губами он пристегивает ремень безопасности и отъезжает от обочины. Он молчит, пока мы не проезжаем несколько миль по дороге.

— Бен Джерген Хоффе, — говорит Лекс, качая головой. Я смотрю на него, потому что не понимаю. — Дрочила. — Лекс вздыхает. — Чертов Родни. Если бы он уже не был мертв, я бы его убил.

Я смеюсь. Это пронизывает меня насквозь и кажется таким чужим, что у меня начинает болеть живот. Слезы, которые не от боли или страха, текут по моим щекам.

— Перестань смеяться. Это была чистая гребаная удача. Я действительно думал, что у меня на руках будет мертвый полицейский. На наших руках.

Я не могу перестать смеяться. Потираю лапку кролика.

— Думаю, это к счастью.

Позвоночник Лекса медленно расслабляется, и его грудь опускается вперед. Он, наконец, издает свой собственный небольшой смешок. Когда трезвеет, тон его голоса меняется.

— Тебе нужно быть осторожнее за рулем. Нам повезло, что твой тупоголовый муж сохранил страховку на эту машину. Я проверил, прежде чем мы ушли. — Он резко вдыхает и медленно выдыхает, очень методичный набор движений, которые он повторяет, пока его вздымающаяся грудь не замедлится. Он прочищает горло. — Ты отлично поработала, кролик, — говорит он, ободряюще поглаживая меня по плечу. — Но ты должна быть осторожна, когда ведешь машину, потому что такая удача не повторится дважды. Даже с этой чертовой штукой. — Он указывает на кроличью лапку.

Лекс откидывает волосы назад, снова обнажая свою татуировку.

— Джерген Хоффе, — говорит Лекс сквозь раздраженный смех.

— Оставь это, Бен, — говорю я ему, улыбка растягивает мои губы вверх.

— Разве ты не устала? Ложись спать, — командует он.

Я качаю головой.

— Я совсем не устала.

— Тогда почему ты вела машину так дерьмого?

— Потому что у меня было много мыслей. Я заехала на боковую линию, а не центральную. Ничего особенного.

— Это очень важно, кролик. — На этот раз он качает головой. — О чем ты думала?