Поражение генерала Древора

— Лейтенант!

Дик Гордон поднял тяжелую голову с походной подушки и неуверенным голосом уставшего человека, сознание которого еще боролось с глубоким сном, переспросил:

— Кто такой?.. Кого нет?..

— Большевиков нет, лейтенант. Никого нет. Чистое поле — ни траншей, ни проволочных заграждений, ничего нет. Они исчезли.

Гордон протер глаза: капрал Гертек сошел с ума, или он сам, Дик Гордон, все еще спит. Какая-то ерунда… Только вчера вечером сам Дик рассматривал вражеские позиции, слушал доклад дежурного на наблюдательном пункте о странных перегруппировках советских войск — и вот такая новость… Нет, здесь что-то не то… Дик взглянул на часы: четыре часа. Через пятнадцать минут, согласно приказа, должно было начаться наступление прыгающих танков…

— Капрал, вы сошли с ума. Большевики исчезли вместе с их позициями?… Ерунда…

— Извините, лейтенант, я вполне отвечаю за свои слова. При первых солнечных лучах стало видно, что наши пушки направлены в чистое поле. Напротив наших позиций ничего и никого нет. Пожалуйста, взгляните сами. Сублейтенант Волтерс уже ждет вас на наблюдательном пункте.

Остатки сна исчезли, неудачная шутка превращалась в нечто совершенно непонятное. Волтерс уже ждет его на наблюдательном пункте?… Ладно, увидим. И странная мысль внезапно мелькнула у Дика: вчерашняя перегруппировка советских войск… неужели, действительно это была подготовка к сегодняшнему исчезновению?..

Гордон встал. Он торопливо накинул на себя шинель и молча, шагая сразу через две-три ступеньки, поднялся к ходу сообщения, который вел к наблюдательному пункту. Скорее, скорее надо убедиться. Капрал Гертек еле поспевал за Гордоном. По дороге Дик Гордон встречал людей, которые молча смотрели на него, словно желая что-то спросить; их лица были сдержанно-удивленными: видимо, странная весть о таинственном исчезновении вражеских позиций успела пронестись по всем подразделениям…

Потеряв свою привычную сдержанность, Дик Гордон ураганом влетел в помещение наблюдательного пункта. Не слушая слов дежурного, который пытался о чем-то доложить лейтенанту, не видя мрачного лица Джонни Уолтерса, Дик бросился к экранам перископа, которые давали возможность видеть вражеские позиции, экранам, на которых только вчера он сам видел странные перегруппировки советских войск. Капрал Гертек склонился к экрану за его спиной:

— Видите, ничего. Все чисто…

— Но ведь, еще вчера вечером я сам видел здесь траншеи, видел тот лес, возле которого производилась перегруппировка войск, — пробормотал Дик.

— Тоже видел и я, — мрачно ответил ему Джонни Уолтерс, — однако это было вчера. Сегодня их нет…

Дик растерянно смотрел на экраны; наступление прыгающих танков… против кого именно его вести?… Против чистого поля, против воздуха? Ведь противник исчез — исчез вместе со своими позициями, даже вместе с лесом… Исчез с лесом?…

И вдруг Гордон хрипло засмеялся. Все посмотрели на него удивленно: что такое?

— Так говорите — исчезли? — повернулся он к капралу Гертеку, Джонни и дежурному. — Исчезли? Хорошо. Я согласен. Вполне согласен. Но вчера, насколько помнит моя голова, вчера там, далеко за их позициями был лес. Или не так?

Так как все промолчали, он продолжал:

— Где же он теперь, этот лес? Тоже исчез? Они, видимо, взяли его с собой, спрятав в карман?… А?

Джонни удивленно перевел взгляд на экран: да, леса не было… Что за чудеса?…

Дик Гордон снова рассмеялся.

— Ерунда! Остроумная маскировка. Довольно хорошо сделанный камуфляж. За работу!

Он подскочил к телефону, сорвал трубку и крикнул:

— Алло, дайте командование батареи. Да. Слышите? Я — лейтенант Гордон. Да. Четыре тяжелых снаряда на квадрат Же-218. Да. Сейчас. Жду.

Гордон положил трубку.

— Дежурный, направьте перископ на квадрат Же-218. Так. А теперь смотри, Джонни. И вы, капрал. Через пять минут начать наступление.

Три головы склонились над экраном. Чистое поле. Ничего не видно. Одна секунда, две, три… Тяжелые выстрелы прозвучали где-то высоко над пунктом, мощный залп целой батареи. Пушки выполняли приказ, снаряды летели на врага, хотя его никто не видел.

— Смотрите, смотрите! — крикнул Гордон.

Заряды взорвались. Чистое поле, которое до сих пор виднелось в перископе, выбросило из себя высокие столбы черного дыма, медленно рассеивающиеся в воздухе. Считая каждую секунду, наблюдатели ждали, пока дым разойдется окончательно. Скорее, скорее…

И — вот оно. Широко раскрытыми глазами смотрели Волтерс и Гертек на экран. Чистое поле справа и слева. Там, как и прежде, ничего не видно, ничего нет. Только облака тяжелого черного дыма медленно продвигаются на юг под напором свежего утреннего ветерка. Но там, где только что разорвались снаряды, — будто в сказке, появились разрушенные траншеи, разорванные и искромсанные проволочные заграждения… Еще дальше, за траншеями, невысокие кусты. И совсем далеко, как и вчера, — темная лента леса, которую было видно только на этом участке. Лес удивительно исчезал справа и слева от участка, куда ударили снаряды…

— Видите? Маскировка. Камуфляж… — показал рукой Гордон. — Капрал Гертек, отдайте приказ выступать по тем же направлениям, что были получены вчера из штаба. Положение фактически не изменилось ни на йоту. Немедленно — в наступление. Мы и так опоздали на четыре минуты.

Капрал вышел. Дик взглянул на Джонни — и против воли улыбнулся, до того растерянное, удивленное лицо было у Уолтерса…

— Ты не понимаешь, Джонни? А между тем все это достаточно просто. На войне чудес и чудесных исчезновений не бывает. Правда, я и сам сначала решил, что сошел с ума, настолько все это было странно. Но — лес. Действительно, не мог же он исчезнуть вместе с большевиками? Значит — маскировка.