Порочная королева
Шрифт:
Когда он попросил посмотреть запись с камеры, обращенной к улице, я вздохнул, и это было искренне. Камеры не были включены. Мы включили их только после того, как ворота были заперты, и мы оказались внутри дома — с таким количеством свежего товара, который мы приносили и выносили, нам не нужно было ничего компрометирующего. Это был единственный раз, когда я пожалел, что не включил их. Может быть, если бы мы это сделали, мы бы увидели, кто был тем ублюдком, который сбил Эверли. Несмотря на то, что между нами и ней было много дерьма, она не заслужила того, что с ней случилось. И кто бы ни сбил ее —
Когда полицейские наконец убрались и на улице снова стало тихо, был почти час ночи. Глядя на Сэинта и Матео, которые все еще лежали на диване, оба явно беспокойные, я понимал, что никто из нас не сможет уснуть, пока мы не узнаем, все ли в порядке с Эверли. Что означало, что мне нужно было нанести визит самому королю придурку, Робби.
Когда я снял свою кожаную куртку с крючка в коридоре, ко мне подошел Сэинт.
— Куда ты собираешься?
— Хочу нанести поздний ночной визит президенту вашего братства. — Я злобно ухмыльнулся ему, и он рассмеялся.
— Я с тобой.
Мы оставили Матео присматривать за свалкой, на случай, если у нас будут еще какие-нибудь проблемы, и отправились в дорогу.
Сэинт впустил нас в дом братства, и мы поднялись по лестнице в комнату Робби. Мы оставались в тени, на случай, если кто-нибудь увидит нас и начнет задавать неудобные вопросы, хотя мы всегда могли отыграться, сказав, что идем в комнату Сэинта.
Я остановился, положив руку на дверь президента братства, услышав стоны и ворчание, доносящиеся изнутри.
— Мы не сделаем ничего, что может испортить твою стипендию, но мы оба знаем Робби, и мы знаем, что он заботится только о первом. Нам нужно выяснить, что произошло сегодня вечером, что он знает о том, что случилось с Эверли, и убедиться, что он не переступит черту. Я гарантирую, что он пытается использовать ситуацию в своих интересах.
— Да. Ублюдок. — Рот Сэинта скривился. Он склонил голову набок, прислушиваясь. Стоны становились все громче и чаще, верный признак того, что девушка симулирует свое наслаждение. — Похоже, его не очень беспокоило то, что произошло сегодня вечером.
— Мы здесь, чтобы напомнить ему, что он должен делать. Ты готов к этому?
Сэинт кивнул.
— Да. Но ты иди первым. Если я увижу его член, когда мы прервем его коротенький секс, меня вырвет.
— Хорошо, но ты у меня в долгу. — Я сжал пальцы на дверной ручке. — Робби думает, что у него вся власть. Давай напомним ему, на что способны Короли.
4
День действительно повернулся вспять. Это превратилось из влажного сна и острых ощущений в гребаный кошмар. Я был зол как черт, и Робби казался хорошим обьектом для выплеска этого гнева. Но я также должен был помнить, что как бы сильно я ни ненавидел этого скользкого ублюдка, он также мог уничтожить меня. У нас с братьями было много
Каллум открыл дверь, и я позволил ему войти первым, потому что я действительно не хотел видеть член Робби. Каллум повернулся, чтобы посмотреть на меня, и пожал плечами. После этого мои глазные яблоки нужно было выколоть.
Девушка лежала на животе, задрав задницу, и Робби был глубоко в ней. Он обернулся и уставился на нас, в то время как она открыла рот, задыхаясь, но сразу же закрыла его, когда увидела, что это мы.
— Что за черт! Я занят.
Каллум фыркнул, и я вздохнул. Я не видел этого дерьма, и я был чертовски зол, так что я собирался отомстить единственным способом, который мог на данный момент.
Я бросился на другую сторону кровати, пока не встретился взглядом с цыпочкой. Я ухмыльнулся ей. Я был на девяносто девять процентов уверен, что трахал ее. Ее имя было забыто, ее лицо было единственным, что я смутно помнил.
— Привет. — Мой голос был низким и соблазнительным.
Ее тусклые глаза расширились от волнения, и она облизнула губы. Такие девушки, как она, всегда были готовы ко всему.
— Не хочу тебя огорчать, Роб Роб, но я думаю, что она больше обрадовалась моему голосу, чем твоей крохе.
— Я слышал, что у тех, кто употребляет кокаин — вялый член. — добавил Каллум.
Я кивнул мгновенно, а затем мой взгляд стал жестким. Обычно я держал себя под контролем. Мне нужно было поддерживать фасад, поэтому, когда я злился, это заставало людей врасплох, обычно мне нравилось флиртовать, потому что это давало мне то, что я хотел, но сейчас я был просто раздражен.
— Перестань притворяться, милая, и убирайся нахрен.
— Кто, черт возьми…
Каллум бросил пакетик, который мы собрали перед тем, как приехать в кампус, на кровать, и это очень быстро заткнуло Робби.
— Убирайся, — крикнул он цыпочке, трясущейся рукой потянувшись к пакету.
Я сам навлек это на себя, потому что пришел, чтобы сесть на эту сторону. Сказать, что я облажался, сидя здесь, просто звучало неправильно, поэтому я снова повернулся к цыпочке.
— Мы оказали тебе гребаное одолжение. Эти три дюйма никогда ничего не сделают правильно.
Каллум последовал за ней, чтобы запереть дверь, пока Робби натягивал штаны. То, что я сделал для Эверли.
Черт.
Тогда меня поразила серьезность всего этого. В затруднительном положении мы оказались больше не из-за нас и не из-за старика, а из-за Эверли, и не имело значения, насколько далеко мы зашли, я не думаю, что кого-то из нас это волновало.
— Это то, что ты хотел, верно? — Спросил Каллум, когда обернулся.
— Я знал, что вы, ребята, сможете достать это для меня, — радостно сказал он.
— Для тебя только лучшее, Робби, — добавил я с улыбкой.
Как я раньше не замечал, каким наркоманом был этот мудак? Он дрожал, пытаясь открыть пакет.
Теперь пути назад нет.
И Каллум, и я хотели покончить с Робби сейчас, но долгая игра была решающей. У нас была целая шахматная доска; зачем было добавлять еще одного игрока?