Порочная невинность
Шрифт:
– Боюсь, я не питаю к спорту столь живого интереса.
– Ну что ж, это естественно. – Такер сделал вид, что подавил зевок, и откинулся на стуле под острым углом к полу. – Я тоже ни к чему не питаю живого интереса. Слишком много тратишь энергии на эту самую живость.
– Давай к делу, Тэк! – Раз предупреждающий взгляд не оказал воздействия, Берк решил пустить в ход свой спокойный, но не допускающий легкомыслия тон. – Такер знал одну из жертв, Эдду Лу.
– Ты опустил одно слово – знал интимно, – добавил Такер. Желудок
Бернс опустился на третий стул. В своей деловитой манере он достал из кармана мини-магнитофон и блокнот.
– Итак, вы желаете сделать заявление? Такер выпрямился.
– Нет, не слишком желаю. Это Берк решил, что вы захотите порасспрашивать меня. Ну а я человек, склонный к сотрудничеству, вот и явился сюда, чтобы ответить на ваши вопросы.
Бернс невозмутимо включил диктофон.
– Я располагаю информацией, что вы и скончавшаяся Эдда Лу Хэттингер состояли в близких отношениях.
– Да, я с ней спал.
– Ну, хватит тебе, Тэк!
Такер бросил на Берка молниеносный взгляд.
– Но это честный ответ на заданный вопрос. Мы с Эддой Лу неоднократно обедали вместе, ходили в кино, веселились и смяли несколько простынь. – Взгляд у Такера стал жестче, и он сделал над собой усилие, чтобы не достать вторую сигарету. – Но несколько недель назад я прервал с ней отношения, потому что она заговорила о браке.
– Вы прекратили отношения дружески?
– Этого я бы не сказал. Полагаю, вам уже известно о сцене в кафе «Болтай, но жуй» несколько дней назад. Эдда Лу просто писала кипятком.
– Выбирайте выражения, мистер Лонгстрит! Наш разговор записывается. Вы имеете в виду, что она была сердита и взволнованна?
– В применении к Эдде Лу эти слова как раз и означают то, что я сказал.
– Она утверждала, что вы давали ей определенные обещания?
Такер лениво снял ноги со стола и стал раскачиваться на стуле, который немилосердно заскрипел.
– Дело в том, следователь Бернс, что мне свойственно не держать обещаний, поэтому я их никогда не даю.
– Насколько я знаю, Эдда Лу Хэттингер публично заявила, что беременна.
– Да, она так заявила.
– После чего вы покинули… «Болтай, но жуй», не так ли? Причем покинули очень поспешно, – Бернс тонко улыбнулся. – Можно ли из этого заключить, мистер Лонгстрит, что вы тоже... писали кипятком?
– Если учесть, что она устроила мне сцену перед десятком людей и во всеуслышанье заявила, что беременна и заставит меня за это расплатиться… Я таки действительно вышел из берегов. – Он тихо, задумчиво несколько раз кивнул головой. – Да, это надо признать.
– Но у вас не было намерения жениться на ней?
– Ни малейшего!
– Но согласитесь: будучи взбешенным, смущенным и загнанным в угол, вы вполне имели повод убить ее. Такер облизнул губы.
– Нет, пока у меня в кармане чековая книжка. – Он наклонился вперед, и, хотя лицо его по-прежнему хранило
– Позвольте мне ясно обрисовать картину. Эдда Лу была жадна, честолюбива и достаточно хитра. Не думаю, что она всерьез надеялась, будто ей удастся запугать меня и заставить обменяться с ней кольцами. Скорее всего, она была бы вполне удовлетворена и получив чек с подходящим количеством нулей.
Такер встал, заставил себя сделать глубокий вдох и присел на кончик стола.
– Эдда Лу мне нравилась. Может быть, и не так, как сначала, но все же достаточно. И нельзя сегодня спать с женщиной, а завтра кромсать ее на куски!
– Такое случалось, – невозмутимо ответил Бернс. Какая-то тень промелькнула во взгляде Такера.
– Но не со мной!
Бернс сдвинул магнитофон слегка вправо.
– Вы были знакомы с Арнеттой Гэнтри и Фрэнси Элис Логэн?
– Так же, как и большинство остальных жителей Инносенса.
– Какого рода отношения вас связывали?
– С каждой из них я несколько раз встречался. Но ни с той, ни с другой не спал. – Его губы дрогнули в усмешке. – Хотя с Арнеттой не спал не потому, что прилагал недостаточно усилий.
– Она вас отвергла?
– Да, черт возьми! – Такер с отвратительным чувством вытащил вторую сигарету, решив, что успеет бросить курить в более подходящее время. – По правде говоря, она давно положила глаз на моего брата Дуэйна, но он никогда не отвечал ей взаимностью. А с Фрэнси мы были в самой начальной стадии флирта… – Внезапно он отшвырнул сигарету и закрыл глаза. – Я не хочу говорить о Фрэнси!
– О?
Такер по-настоящему разозлился.
– Послушайте, я был вместе с Берком, когда он нашел тело. Вы, может быть, привыкли к подобным зрелищам, а я – нет! Тем более надо учесть, что я испытывал к ней нежные чувства.
– Интересно, что вам нравились все три женщины, – мягко заметил Бернс. – Миссис Логэн, кажется, нашли в Призрачной лощине? – Было очевидно, что ему непривычно произносить подобные названия. – Но ведь это всего в двух милях от вашего дома. А мисс Хэттингер нашли в пруду Макнейров – это меньше чем в миле от вашей усадьбы. И вы были у пруда в тот самый день, когда поссорились с мисс Хэттингер.
– Это верно. Я вообще там часто бываю.
– И, судя по словам мисс Уэверли, вы были очень взволнованы и расстроены, когда она вас увидела.
– А я думал, мы уже остановились на определении «писать кипятком»… Да, именно так. Поэтому я туда и пошел. Это очень тихое и спокойное место.
– И уединенное. Вы можете рассказать мне, мистер Лонг-стрит, как вы провели остаток вечера?
«А вот сейчас я скажу не правду», – подумал Такер.
– Я весь вечер играл в джинрамми с Джози, моей сестрой, – солгал он, не моргнув глазом. – Я был очень рассеян, и она обставила меня на тридцать или сорок долларов. Мы выпили немного, а потом легли спать.