Порочная связь
Шрифт:
Стоило мне достичь экипажа, как я села внутрь и дала волю своим эмоциям.
Рейн сказал, что-то о лошади кучеру, а после сел в карету и прижал меня к себе.
— Я знаю, как тебе больно, – сказал он.
И я подумала об иронии судьбы, ведь я всегда становилась на сторону Софии, а сейчас оказалась на месте Рейна.
— Мы почти умирали с голода, Лиса, моя сестра, она болела… Наш отец целитель, а мы отдали все, что у нас было, чтобы ее спасти. Он жил в роскоши, пока мы еле выживали, а теперь считает, что я должна
Я цеплялась за рубашку Рейна и продолжала плакать, пока он пытался утешить меня.
Лорд укачивал меня, как маленькую и покрывал поцелуями все мое лицо. Сама не заметила, как подставила щеку, затем, запрокинув голову и, заглянув в глаза, просто потянулась сама за поцелуем.
Экипаж, наконец, тронулся, но мы не заметили этого. Ведь мы целовались, и это было единственным, что могло отвлечь меня от мыслей об отце.
Я первая стянула с Рейна рубашку, пока он не позволял себе ничего кроме поцелуев.
— Ты ведь не хочешь этого? – спросил он.
— Не останавливайся, прошу.
Поцелуи стали настойчивее, и почувствовала, как с меня была снята блузка, а грудь была захвачена в плен сильных рук, которые мяли ее под темп наших поцелуев.
Я легла на сиденье экипажа и увлекала Рейна за собой, он не стал сопротивляться. Юбка и сапоги все еще были на мне, когда он закинул мои ноги себе на бедра и проник пальцами внутрь.
Я почувствовала какое-то своеобразное облегчение, словно я хотела этого так долго. Рейн продолжил целовать меня, двигая пальцами внутри меня и ускоряя темп, от чего мое тело практически сгорало в агонии. Я чувствовала, что скоро настанет долгожданная разрядка, но Рейн остановился и, открыв глаза, я столкнулась со взглядом потемневших глаз.
Рейн стал нежнее, он целовал меня в шею, проложил дорожку из поцелуев до груди, а после, обхватив губами сосок, стал посасывать его, при этом замедлив движение пальцев.
Он немного покусывал то один, то другой сосок, и тогда внутренние толчки становились резче. Его губы опустились на живот, а после язык присоединился к пальцам.
Толчки были медленными, как и движение языка по моему клитору. Я стонала, драла и царапала ткань сидений и мечтала, чтобы эта сладкая пытка никогда не заканчивалась.
Но этого было мало, я чувствовала потребность в чем-то большем. Рейн приподнялся, нависая надо мной, и вытащил пальцы.
А через секунду я почувствовала, что в меня с силой входит что-то большое, упругое, заполняя изнутри.
Сначала я почувствовала боль от резкого толчка, но вместе с ней пришло и удовольствие.
Рейн был на пределе, поэтому толчки были сильные и резкие. А его губы снова начали целовать и ласкать мои соски.
Он практически вбивал меня в сиденье, настолько яростно имел меня, выпуская пар накопившегося возбуждения. Волосы рассыпались по сиденью, а грудь колыхалась в такт с его толчками.
Я положила руки на его плечи и, в порыве страсти, вонзила ногти, стараясь притянуть его ближе, чтобы с каждым новым толчком он входил чуть глубже. А когда ощущения стали невыносимо приятными, я притянула его и укусила в шею.
Одновременно я услышала, как Рейн рычит, а мое собственное тело накрыло волной удовольствия, от чего мои ноги затряслись.
Мы целовались еще несколько минут, пока я сама не отстранила Рейна, чтобы у меня появилась возможность собраться.
Глава 39
Когда карета остановилась, я уже была одета и смотрела в окно. Помог ли мне секс отвлечься от мыслей об отце, да. Но теперь я переживала по новому поводу и имя ему было Рейн.
— Хочешь поесть? – спросил меня лорд, как только мы вышли.
— Позже –ответила я.
— Может обсудим случившееся в карете? — спросил он.
— Не сейчас — сказала я и быстрым шагом вошла в дом.
— Добрый день поприветствовал меня Генри, и я улыбнувшись проскользнула в свои покои.
Мне нужно помыться и подумать. Я сбросила себя одежду и мысли вернулись к произошедшему в карете.
Я положила руку на набухшие от возбуждения соски и почувствовала, как между ног появилась влага.
То, что он делал со мной было неприличным даже для женатых пар, а для меня это должно быть неприемлемым.
Тогда почему мое тело хотело еще, а от воспоминаний низ живота скрутило.
От этих мыслей я устыдилась покрасневшая пошла принимать ванну.
Холодная вода помогла успокоиться и прийти в себя.
Я гнала прочь мысли об отце и его подлом поступке. Слишком больно и я не готова принять для себя такую правду.
Рейн был прав, никто не помогает друг другу просто так.
И даже я не помогала Рейну просто ради него, я помогала ему, потому что влюбилась.
Я сделала глубокий вдох и погрузилась на дно ванной, тяжелая правда, которую уже давно пора было принять.
Вынырнув я вылезла из ванной, обмоталась полотенцем и вышла.
Меня ждал поднос с клубникой и запиской, я открыла ее и прочитала:
Будь готова на ужин. Отвезу тебя в одно место
Я улыбнулась и положила в рот спелую ягоду. Улыбка пропала с лица, как только мой взгляд наткнулся на измятое письмо.
Письмо! Я совсем о нем забыла. Но я точно знала, что не оставляла его здесь!
Мысли строили различные теории, о том, как оно оказалось на кровати и остановились на самой разумной – Скорее всего оно выпало из кармана в этой комнате и Генри положил его на кровать.
Рейн не стал бы возвращать его. Я уверена. Он не любит делиться личным, а это письмо должно быть очень важным, раз София из всей стопки, отдала именно его.
Я снова терзалась в сомнениях, стоит ли его читать. Ведь оно было таким личным. Я положила письмо в книгу и спрятала на полке.