Порочное создание
Шрифт:
— Совет: начинай думать головой, а не членом. Как тебе?
— Кто бы говорил, моралист ты херов! Забыл, как побежал в туалет за черноволосой шлюхой? Твой стояк со спутников было видать!
— Следи за языком! — тут же подбодрился, неосознанно делая к ухмыляющемуся другу шаг. Какого чёрта он приплёл Никки? Какого чёрта он называл её шлюхой, когда даже я перестал обращаться к ней в подобном ключе?
— А что такое? — не понял друг и с нескрываемым любопытством подался корпусом вперёд. — Ты же её трахнул и отправил с наличкой
— Не припомню, чтобы такое говорил!
Глаза Эйтона расширились до объёмов теннисного мячика:
— Мне казалось, это само собой разумеющееся… Ты, что, до сих пор ебёшь её?
Резко ринулся вперёд и схватил кретина за грудки, заставляя его в удивлении рассмеяться. Гадкий осадок от услышанных слов, пренебрежительно брошенных в сторону черноволосой, вызвал непреодолимое желание расквасить нос златоволоске, лишь бы заткнуть словесный фонтан грязи.
— Вы с ума сошли! — прошипел тут же подлетевший к нам Свен и дал знак охране, что всё происходящее под контролем. Я, чёрт подери, очень в этом сомневался!
— Нашли место, идиоты!
Эйтон оправил воротник тёмно-синей футболки поло и одарил меня внимательным взглядом, будто не зная, как реагировать на столь резкий поворот событий. Так и представлял этот активный процесс в его черепной коробке: дать сдачи или же пойти на попятную? Какие бы мысли не навещали его голову, я не подумал объясняться за своё поведение — подошёл к витрине и оценивающе рассмотрел предложенные насторожившейся девушкой украшения.
— Вам не нравится? — поймав мой ни капли восторженный взгляд, сгладила фиаско своей работы фирменной улыбкой.
— Свен, ты видел свою жену? — полюбопытствовал у друга, отстраняя от себя поднос, на котором покоились кольца из крупных камней. — Она руку с этими булыжниками не поднимет!
Оглядел представленные на витрине варианты украшений и глазами зацепился за выточенную фигуру женской руки, запястье которой обрамлялось яркими вспышками бриллиантов. Дерзкое украшение притягивало взгляд, в точности, как…
— Покажите кольцо поближе, — прервал свои размышления и пальцем ткнул в нежно оформленное украшение, то и дело, возвращаясь глазами к резким вспышкам в свете искусственного освещения.
— Я тоже рассматривал этот вариант! — обрадовался Свен, когда консультант представила нашему вниманию градуированное кольцо из розового золота 18 карат с бриллиантами круглой огранки по половине окружности. Очень нежно и очень изысканно, однако Свен сомневался.
— Отличный вариант! — поддержала девушка, явно довольная перспективой продать украшение за четыре тысячи долларов.
— У Эмили точечная фигура и очень тонкие пальцы. Это кольцо подчеркнёт её хрупкость, — попытался убедить сомневающегося друга. — Ей понравится, вот увидишь!
Неожиданно Эйтон, явно оправившись от потрясения, нанесённого моей внезапной взбучкой, толкнул друга локтем в бок и громко зашептал:
— Старик, я бы насторожился.
Бросил на златовласку предостерегающий взгляд, давая понять, что не забыл о нашем разговоре, и услышал весёлый смех Свена, подстраивающийся под его уверенное: «Оформляйте!»
Пока друга полностью забраковали документацией о совершённой покупке, я уделил всё своё внимание понравившемуся браслету. Элегантный и провокационный одновременно, этот браслет — истинное воплощение духа женщин Нью-Йорка. Смелые крупные литые звенья украшены ослепительными бриллиантами, при этом не отяжеляли вырисованный в сознании образ. Напротив, подчёркивали лёгкость и дерзость черноволосой стервы.
— Розовое золото 18 карат, — услышал голос консультанта и машинально кивнул, представляя браслет на запястье Никки. Изумительно. На этой чертовке всё изумительно, хоть нацепи на её руки проволоку, а на пальцы алюминиевый язычок от банки из-под «pepsi», — сексуально и обольстительно.
— Общий вес бриллиантов — 1,7 карата, — продолжала перечислять характеристики украшения, и поднял на старающуюся женщину взгляд:
— Я беру.
Осчастливил консультанта и развернулся в сторону завершающего свою покупку Свена, чтобы наткнуться глазами на ошарашенное выражение лица златовласки.
— Восемнадцать тысяч долларов, — просветил меня, и я махнул рукой на ценник, давая знак женщине идти оформлять покупку. — Это для неё, да?
Тяжело вздохнул и отвёл взгляд от надоевшего своим любопытством друга:
— Если не хочешь ссоры, то давай закроем тему.
Эйтон неожиданно поднял «белый флаг» и улыбнулся:
— Извини, Томас, я часто несу херню, ты знаешь.
Уж кому, как ни мне знать всю придурковатость златовласки. Похлопал друга по плечу и улыбнулся в ответ, однако он сжал рукой мой затылок и заглянул в глаза:
— Почему не сказал, что продолжаешь видеться с ней? У нас же никогда не было секретов!
— Какие секреты? Просто не посчитал нужным.
Эйтон неверующе сощурился:
— Ты раньше никогда не тратился на шлюх и не кидался с кулаками из-за них.
Вспышка. Резкая вспышка кольнула в сердце, но на этот раз сдержался и оставил кулаки при себе. Только я имел права называть Никки шлюхой.
Чёрт возьми, она моя шлюха.
— Она не шлюха, Эйт! Её зовут Никки. Запомни на будущее.
Губы друга дрогнули, а глаза в ужасе расширились, но я прекрасно был осведомлён об его актёрских способностях. Такая реакция разозлила.
— Ты чего, Майер? Влюбился?
— Томас влюбился? — подошёл к нам счастливый Свен с голубым пакетиком, оформленным белой лентой, и в удивлении приподнял брови. — В Никки, да?
— Вы сбрендили? — в конец разозлился и стряхнул со своего плеча руку златовласки. — Хуйню не несите!
— Правда, Эйтон, это не наше дело, — попытался сгладить ситуацию Свен, но всё-таки не сдержался. — Неужели Никки?