Порочное влечение

Бушар Сандра

Мой воспаленный от высокой температуры мозг так сильно накрутил меня о мысли про возможный смертельный недуг, что, когда Роберт вошел в комнату с одноразовым шприцем и кучей лекарств, слезы брызнули из глаз и я испуганно вжалась в постель, представляя, как он произнесет любимую фразу киношников: «Мне нужно тебе кое-что сказать… Только не волнуйся!..»

— Неужели температура поднялась… — пробурчал он себе под нос, глядя на заплаканную меня, а затем, аккуратно сложив лекарства на прикроватном столике, положил ладонь на мой лоб.

Черт, я часто видела такое в фильмах, но никто и никогда не делал подобного со мной в реальной жизни… Никто не приносил таблетки,

не вызывал врача, не пробовал температуру рукой… Глядя на его сосредоточенное лицо и как он пробует мои конечности на предмет внезапного охлаждения, я знала, что ему это ничего не стоит, но…

«С материальной точки зрения — да. Он мог бы купить тебе врача, сиделку, место в больнице… Но вот свое время… Разве непосредственный владелец «ZoMalia Industries» имеет его ТАК много, чтобы тратить на присмотр за постельной игрушкой?» — нашептывал мне внутренний голос и, поверив в эту совершенно не обоснованную теорию, я улыбнулась, ловя на себе с прищуренный и заинтересованный взгляд Роберта. Он словно пытался прочитать мои мысли, изучить истинные чувства, понять мою мотивацию… Все это было очень странно, так как мне всегда говорили, что все написано у меня на лбу и каждый может читать меня, как открытую книгу. Неужели он не мог?

— Сейчас переворачивайся на живот, я уколю тебе антибиотик. К утру все должно пройти, — после этого мужчина, не дожидаясь моего ответа, просто перевернул меня и стянул податливую ткань шорт. Его прикосновения тело-предатель воспринимало по-своему — тут же возбудившись, вытянувшись, как струна, и покрывшись мурашками. Мужчина же понял эту перемену по-своему: — Не переживай. На этот препарат ни у кого не может быть аллергии. Я все проверил. И расслабь попу, иначе будет больно. Я буду вводить препарат очень медленно, чтобы ты ничего не почувствовала. — почувствовав ладонь Шаворского у себя на ягодице, я зажмурила глаза и напряглась еще больше. — Черт, Полина… Какого хрена с тобой так сложно?

Его жесткие, уверенные, властные пальцы опустились на мою правую ягодицу и принялись растирать, массировать, поглаживать, чтобы расслабить мышцу. В этот момент в голове все словно переключилось на новый режим и я перестала чувствовать головокружение, слабость, усталость… Был только Роберт и его руки…

Не знаю, виной этому была все еще воспаленная после порки кожа или флюиды, исходящие от мужчины, но тело превратилось в наэлектризованный нерв. Мне казалось, что каждая клеточка моего естества реагирует на него, словно принимая своего хозяина. И пусть он не был владыкой моего сердца, но телом он владел безоговорочно.

Наконец его руки замерли и несколько мучительно долгих секунд я не чувствовала ничего. Но затем его рука не сильно шлепнула по моей ягодице, завершая этот чувственный ритуал, после чего он монотонно, не выражая никаких эмоций, сказал:

— Все. Теперь спи, мышка.

Вернув на место мою пижаму и слегка накрыв покрывалом, Роберт вышел, оставляя на столе включенную лампу.

Мои внутренне «Я» разделилось на два лагеря… Первый умилялся внезапной заботе мужчины, который смотрел на меня все это время с самым холодным взглядом, на который было только способно человечество. А второй находил в каждом его поступке логическое объяснение. Вызвал врача — не хотел труп в доме. Проверил антибиотики на предмет аллергии — это скорее его щепетильность и рабочий снобизм виноваты. Вколол лекарство сам — значит… А вот тут у меня картинка не сходилась. Ведь есть же Клавдия, которая ДОЛЖНА такое уметь, да и доктор БЫЛ в доме, почему бы ему не заняться этой работой? Предположим, что

он не хотел показывать посторонним мою исполосованную попу, но почему же тогда не задумывался об этом, когда вызвал стилиста на дом?

Размышляя над этими непростыми вопросами я провалилась в, на удивление, спокойный и без облачный сон.

Часть 9

Роберт. Три года назад…

Звенящая тишина в ушах и горький привкус стали первым, что я почувствовал, едва придя в себя. Открыть глаза с первого раза не вышло, поэтому я долго прислушивался к тишине и заключил, что рядом со мной кто-то сидит. Где-то глубоко в душе теплилась надежда, что это Полина, но голос Виолы развеял эти пустые мечты:

— Прости, пришлось вколоть тебе общий наркоз и ты провалялся в отключке сутки… У меня просто не было обычного снотворного, — ее голос был непривычно низкий, неуверенный и… сожалеющий, что совершенно шло в контраст с обычным поведением Виолы. Что-то явно случилось и она пыталась мне это сказать. — Мне жаль…

— Тварь, хрен я теперь без бати найду ее… — проворчал я, все еще пытаясь открыть глаза. — Придется идти к нему на ковер и умолять на коленях принять обратно. Но я найду ее. И отомщу тебе, что помогла ей сбежать! Можешь прощаться со своей подвальной хирургией!

— Причем тут девочка?! — злобно и непонимающе перебила меня Виола, словно я путал божий дар с яичницей. — Я спасла ее от такого урода, как ты! Зачем тебе школьница, Роберт? Тебе мало всех баб, которые вешаются на тебя по углам? Выбери любую другую и трахай ее, а психику Полины пощади! Она хорошая девочка и чистая… — я было хотел ответить ей, но ее тяжелая для моего нынешнего состояния рука упала мне на губы, не давая сказать ни слова: — Есть другая новость… Более важная для тебя. Твой отец… Он… Он…

Ее рука медленно сползла с моих губ и ударилась о бортик железной кровати, но отчетливый запах виски, исходящий от ее мягких пальцев, я почувствовать успел. Кажется, дело было дрянь, ведь, сколько я знаю Виолу, она пила только раз — после завершения бракоразводного процесса с отцом.

— Тем же вечером, что тебя ранили, на него напали… Ножевое ранение. Смертельное. Тоже недалеко от «Кашемира». СМИ пишут, что либо ты это совершил, либо тебя тоже убили… или похитили, — ее рука тяжелой печатью упала на мое предплечье, словно подтверждая, что это не страшный сон, а чудовищная реальность, и Виола прошептала мне прямо в ухо слова, которые стали пророчеством для меня на долгие годы: — Мальчик, кажется тебя ждет тяжелый год или даже жизнь… Ты очень сильно повзрослеешь, перестанешь доверять людям и станешь черствым, как кусок гранита. Но, если ты хочешь выжить в мире бизнеса, другого варианта у тебя нет.

* * *

Полина. Наши дни…

Мне снились облака, такие голубые-голубые, словно на них кто-то разлил краску и капнул туда немного воды. Необычайное чувство легкости было в теле, заставляющее скакать по зеленой высокой траве, как попрыгунчик.

Внезапно вдали появился размытый силуэт, похожий на черную воронку. Мне бы самое время испугаться, но интерес победил и я направилась прямиком к темному пятну.

С каждым шагом становилось понятно, что это никто иной, как… Роберт. И, когда я убедилась в этом окончательно, то ускорила шаг вдвое. Мужчина тоже заметил меня, но ничего не говорил. Просто молчал и смотрел, как на огонь, воду…