Порочные боссы
Шрифт:
Если раньше секс с мужчиной представлялся Авроре каким-то механическим занятием, в котором самым главным призом был оргазм, то сейчас она поняла, что оргазм хоть и был вершиной, но лишь малой долей того, что может чувствовать женщина в руках любящих ее мужчин.
Сегодня, как никогда раньше, Авроре важно было почувствовать себя в безопасности. Ощутить их ласковую заботу, которой они окружали ее. Испытать на себе их силу и покориться им.
Эти мужчины хотели не только переспать с ней. Этой ночью и возможно и во все прошлые не сам секс был их целью. Сегодня, после
То, о чем было еще слишком рано говорить вслух, потому что сама она только- только начала узнавать их.
Но их прикосновения и поцелуи уже говорили больше, чем могли сказать обычные слова. Она таяла в их руках, когда лежала, опираясь на Кристофера и чувствуя сильные пальцы Джонатана на своих бедрах.
Один целовал ее между ног, другой — ее рот.
И отныне ее тело безраздельно принадлежало им.
Она не знала, как они добивались такой слаженности, не обмениваясь даже словом. Как добились того, что не знали ревности друг к другу. И совершенно не хотела думать о том, сколько было тех, что прошли через их постель прежде, чем они отточили мастерство делать женщину счастливой.
Язык Джонатана не знал милости и жалил прикосновениями, и она извивалась, ерзая бедрами на его плечах, пока Кристофер глушил ее стоны глубокими, проникновенными поцелуями.
Один мягкий, как шелк, а другой непредсказуемый, как шторм.
Сразу после ее оргазма Джонатан вошел одним толчком, полностью, глубоко и сильно, закинув ее ноги себе на плечи.
Аврора почувствовала, как в тот же миг Кристофер уложил ее на кровать перед собой. Поцеловал ее долгим, тягучим, как карамель, поцелуем, а после выпрямился и сам провел членом по ее губам, словно дразнясь.
Она облизала его, но Кристофер не дал ей перехватить инициативу и сам вел ее и контролировал темп. Иногда он останавливался, чтобы снова провести влажной головкой по ее губам, а после вдруг выдохнул:
— Посмотри на меня.
Аврора подняла глаза и встретилась с его темным взглядом.
Ему хватило. С глухим стоном он помог себе рукой, изливаясь на ее грудь. А после снова нагнулся и стал целовать с такой страстью и любовью, словно прощался.
И тогда же почувствовала, что именно руки Кристофера коснулись ее изнывающего клитора. Погладил медленно и нежно, как гладил бы во время прелюдии, что совершенно не вязалось сейчас с сильными глубокими толчками Джо.
Лед и пламя, шелк и кожа. Двое для нее одной.
Именно эти касания и стали точкой не возврата.
Она вытянулась, как напряженная струна, и закричала. Джо тяжело навис над ней, опираясь дрожащими руками в кровать. Вдруг подхватил под бедра, все еще не выходя из нее, и эта резкая смена позы прямо во время оргазма вдруг умножила ощущения на два.
Аврора повисла на нем, постанывая и всхлипывая, пока Джо в два шага преодолел спальню и толкнул дверь в душ. Вжав ее спиной в стену, он в последний раз ударил глубоко и сильно.
И тоже кончил.
Он взял ее руку и заставил обхватить шею, пока сам
Джо уложил ее посередине между ними и словно прошептал заклинание:
— А теперь спи.
Сработало моментально.
***
Раньше ей никогда не доводилось завтракать в постели, а поедание пончиков, лежа под одеялом, казалось идеей глупой и неправильной.
Но свой первый завтрак рядом с братьями Харди Аврора впервые провела именно так. Ее разбудили поцелуи. Кристофер не изменял традиции утренних пробежек, в отличие от Авроры, которая снова проспала все на свете. Он-то и примчался с утренним кофе для всех и свежей выпечкой.
Харди расположились на кровати по обе стороны от нее, сами полностью одетые, а вот Аврора — полностью раздетая. И в первое время она еще подтягивала одеяло до подбородка, но потом не уследила за ним, и два голодных взгляда остановились на ее грудь, которая мигом затвердела, а по коже промчался табун мурашек.
Джонатан, глядя на нее, вдруг поддел пальцем молочную пенку со своего капучино и мазнул по соску. Кристофер в долгу не остался: собрал шоколадную глазурь с пончика.
Аврора не думала, что такое возможно: первый оргазм она испытала, когда они оба одновременно принялись ласкать и облизывать ее грудь.
В общем, пончики к завтраку так и остались нетронутыми, а Аврора, несмотря на выпитый кофе, после утреннего секса проспала вплоть до самого обеда.
На этот раз ее разбудил зверский голод, и после душа Кристофер показал ей обновки, которые привез вечером, но до которых не дошли руки вчера. Два платья, обувь и купальник.
Аврора не знала, как к этому относиться. Мужчины никогда не покупали ей одежду без ее ведома, а эти двое только этим постоянно и занимались. Почему-то к подаренным, безусловно, дорогим вещам было даже сложнее привыкнуть, чем к тому, что теперь она принадлежала сразу двоим мужчинам.
У них был поздний ланч на берегу океана с лимонадом, сэндвичами с огурцами и ребрышками на гриле.
После еды Кристофер взял ей рожок с замороженным фруктовым йогуртом, и так они дошли до пляжа, где солнце уже золотило вершины деревьев. За день песок и воздух прогрелись, а вода все еще освежала из-за холодного течения в тех краях.
Контраст между горячими лучами солнца и прохладной водой сильнее закрепил то хрупкое ощущение счастья, которое ей дарили братья Харди.
Оба оказались отличными пловцами, чего не скажешь об Авроре. Для нее они и взяли в прокате на берегу гигантский надувной матрас. Они то сбрасывали друг друга, то переворачивали его целиком в воду, совсем не напоминая тех двух боссов, которых она впервые увидела в офисе.
Устав и нахлебавшись воды, Аврора вытянулась на нем, пока Джонатан и Кристофер, по обе стороны от нее, взяли курс куда-то в сторону солнца. Она даже едва не заснула, но как только они оказались достаточно далеко от берега, тогда же ее верх и трусики от купальника оказались сдвинуты на бок.