Порочные инстинкты
Шрифт:
Но это не значит выжить. Нет. Если она позволит этим ублюдкам навредить ей, Маркус через связь всё ощутит. Он, как и она, испытает насилие, страх, беспомощность и боль. Рони не могла этого пережить, как и смерть Маркуса. А значит, должна бороться. К несчастью, она в меньшинстве, без помощи и не могла перекинуться. Её лучший шанс выжить - сбежать и перенести драку на другой день. В этом нет ничего постыдного. Но бежать некуда. Рони в ловушке, окружённая теми, кто с удовольствием будет наблюдать за тем, как её насилуют... и она уже чувствовала их предвкушение. От этого волчица раздраженно
– Не думай, что твоя пара тебя спасёт, - сказал Лил.
– О, я не сомневаюсь, что он придёт за тобой, как бы ни был ранен. Вот почему я оцепил территорию. Если он доберётся до тебя, то не успеет помочь. Ты сама по себе.
Нет. Недооценивать Маркуса было большой ошибкой со стороны Лила. Её пара изо всех сил доберётся до неё. Её схватили за шею сильной рукой и притянули к твёрдой груди. В голове всплыли не прошеные воспоминания, вызывая тошноту и желая освободить волчицу. Рони чувствовала её страх.
– Кто знает, - протянул Лил, - может тебе ещё понравится.
Оператор хихикнул, привлекая внимание Рони, которой овладели воспоминания о другом операторе, в другое время и в другом месте. О том, как мудак смеялся над яростью удерживаемого Ника; как он язвительно рассказывал её брату, что они с ней сделают, а его заставят смотреть; как он натравливал Ника на остальных. И в момент, когда воспоминания наводнили голову, страх ушёл, а на его месте появилась ярость, которая сдавила горло, ускорила пульс и разлила румянец на щеках.
Но Рони понимала, что это плохо. Сражаться с яростью означало проиграть ещё до начала схватки. Гнев может затуманить мысли. И если Рони поддастся ярости, никогда не успокоится, особенно учитывая то, что гнев волчицы питался от её.
Вместо того чтобы зацикливаться на прошлом, Рони сосредоточилась на настоящем и обратила внимание на Лила, напоминая и себе и волчице что реально важно. Не прошлое. Не чувство беспомощности, которое грозило захлестнуть разум и тело. А Маркус, вот что важнее. И ему необходимо, чтобы сейчас она трезво мыслила. Так что она пыталась сохранить самообладание и ничего не выражающее лицо, особенно, когда Лил - вероятно, который кайфовал от своего голоса - начал рассказывать о её братьях, паре и стае. Она не обращала внимания на слова, отказываясь заглотить наживку или начать конфронтацию с Лилом. Она очень внимательно наблюдала за ним, ища слабость. Наблюдала, как он держался, какой бок предпочитал. Просчитывала насколько он выше и тяжелее её; каковы его физические аспекты. Да, она ему не ровня, но существовали способы использовать его силу против него же.
Когда шакал, державший её, издал злобный смешок и лизнул её щеку, Рони едва сдержала дрожь отвращения. Только один раз после нападения она оказалась в таком захвате. Они с Эли спарринговались, и она попросила брата держать её так, пока не отступит паника, а Рони научится выворачиваться из захвата. Эли многому научился, будучи вынужденным, участвовать в незаконных боях, и он научил её всему, что знал сам. Он не учил, как лучше защищаться. А показал, как, не задумываясь, убивать, как драться грязно и без совести, говоря: "Надирай задницу любому нападающему, потому что не существует в реальном мире
Лил подошёл и встал перед Рони, скользя пальцем по её подбородку. Она заставила себя не съеживаться.
– В отличие от этих людей, я заставлю тебя молить о пощаде.
Ни хрена подобного. От одной лишь мысли по венам потёк адреналин, распространяя по организму силу и внимательность. Рони посмотрела за его плечо, на мгновение округлила глаза, а затем вернула взгляд к Лилу. И увидела, как он с подозрением прищурился. В тот момент, когда он, поддавшись паранойе, оглянулся, она нанесла жесткий удар ему по затылку, заставляя отступить. Не мешкая, она расслабилась в хватке мудака, который под её весом пошатнулся и слегка наклонился. И Рони удалось резко ударить локтем в пах. С болезненным стоном, он отпустил её и свернулся, безостановочно матерясь.
Не сводя взгляда с удивленного Лила, она отошла от придурка и проговорила:
– Я вызываю тебя.
Если бы Лил был человеком, от удара по затылку потерял бы сознание. Но перевёртыши выносливее.
– Извини?
– прохрипел он.
– Лил Браун, я бросаю тебе вызов.
– Потому что лишь так она могла убедиться, что они всем скопом на неё не нападут. Дуэль один на один, по крайней мере, сравняет шансы. Если он откажется от вызова, будет выглядеть слабым для своей стаи и для тех, кто смотрел видео. Хотя Рони сомневалась, что видео будет, но Лил-то был уверен.
Спустя секунду, Лил запрокинул голову и рассмеялся... ну, пробулькал от смеха.
– Ты издеваешься?
Она злорадно ему улыбнулась.
– Ты ведь не испугался девчонки?
– Ты понимаешь, что это значит, сладкая?
Её волчица огрызнулась. Ей не понравилось, что он использовал нежные слова Маркуса.
– Значит то, что к моменту, когда я с тобой закончу, ты ослабнешь и не сможешь сопротивляться мне и моей стае, когда мы начнём веселиться. Ты будешь лежать и терпеть наши побои и выглядеть при этом так, словно ты желаешь их.
– Или, это означает, что ты умрёшь мучительной смертью. Мне нравится эта идея.
Глава 19
Рыча, волк разорвал горло гиене и отбросил тушу в сторону. Он даже не успел повернуть голову, когда шакал вцепился ему в ногу, а другой вгрызся в уже раненное горло, не давая ни минуты на передышку. Волк ударился о дерево, сминая шакала между собой и стволом, а затем сомкнул челюсть на его горле, вкушая кровь. Смерть. Победу.
Когда хватка на ноге усилилась, волк дотянулся до уха шакала, закусил его и оторвал. Отступая, животное мучительно скулило. Волк не отпустит добычу. Он врезался в перевёртыша, прижав его к земле, и собирался перегрызть горло, когда на спину приземлилась туша. Ещё один шакал.
Когда враг укусил за плечо, царапая кость клыками, волк взвыл. Больше крови пропитало мех. Волк перекатился на спину, прижав своим весом шакала, пока тот не вскрикнул от боли и отпустил волка. Встав, волк вспорол живот шакалу и оставил истекать кровью, пока сам разрывал горло другому шакалу.