Порочный
Шрифт:
– Но… Зачем? – я не мог понять, какие цели она преследовала своей просьбой.
– Просто понимаешь…, – она сделала глубокий вдох, подняла глаза, впившись в меня взглядом. – Он мой друг. И я понимаю, что ты ненавидишь его. И у меня сердце кровью обливается от этой мысли. Я знаю, что вы раньше были друзьями, и я хочу снова помирить вас. Мы пойдем вместе гулять, будем общаться, разговаривать. И ты увидишь, что на самом деле он неплохой парень.
– А ты знаешь, почему мы с ним поссорились?
Она
Держись, Паша. Ты не сорвешься.
– Нет. Я спрашивала Тимура об этом – он всегда отмалчивался. Но наверняка там какой-нибудь пустяк. Вы же были совсем дети.
– Его отец убил моих родителей.
Нависла пауза. Глаза Евы расширились, губы слегка приоткрылись. Она явно не ожидала такого поворота.
Заболела голова. Моя давняя запекшаяся рана снова дала о себе знать. Руки зачесались. Я захотел что-то ударить, сломать, закричать.
Тише, Паша. Успокойся. Досчитай до десяти.
Раз, два, три…
Сейчас нельзя выпускать гнев на волю.
– О господи… Я дико тебе соболезную. Это ужасно…, – Ева взяла мою руку в свою. – Я просто не представляю, как ты все это пережил. Как вынес все это. Как мог засыпать ночами. Не представляю.
От ее прикосновений меня немного отпустило.
– Но понимаешь, в чем дело…, – продолжила она. Тимур – не свой отец. Нельзя вешать на детей грехи родителей. Тимур ни при чем здесь. Он не виноват в случившемся. Так вышло, что родителей не выбирают…
– Я не хочу ничего слышать об этом, – сказал я как можно более спокойным тоном. Ева не первая, кто говорит мне это.
– Паш, пожалуйста. Одна совместная прогулка. Прошу. Ради меня…
Она прислонила сжатые друг с другом ладони к губам, слегка надула щеки, состроила брови домиком.
Я растаял.
– Ладно. Одна прогулка. И все.
Нужно просто перетерпеть. Главное – не покалечить и не убить Тимура. Ева мне этого не простит.
Я смогу.
Глава 43
Ева
Я ликую!
Мой план по перемирию заклятых врагов идет успешно. Самая сложная часть плана выполнена – Паша согласен на прогулку. Думаю, подговорить Тимура будет легче. Он податливый.
Казалось бы, все идеально. Но на левом плече будто сидел чертенок и, хитро прищуриваясь, шептал на ухо: «А если пойдет не по плану?».
* * *
– Нет, нет и еще раз нет! Я никуда не пойду с этим отморозком, – кричал Тимур, гневно ходя по комнате. Туда-сюда, туда-сюда.
– Паша ничего тебе не сделает. И он не отморозок, у него просто болезнь! – защищала я парня.
Тимур нервно переходил из одного угла комнаты в другой.
– Это
– Да ты ничего не понимаешь! Паша не станет срываться. Он может держать себя в руках.
– Не называй его по имени! Больше звания мудака он не достоин.
– А вот и нет!
– А вот и да!
– Нет!
– Да!
Наверное, со стороны мы выглядели как два детсадовца, пытающихся поделить игрушку. Каждый уперто стоял на своем, не желая слушать слова другого.
Внезапно Тимур подошел ко мне, аккуратно обхватил руками лицо и нежно так произнес:
– Евочка. Паша нам – враг. А что делают с врагами? Правильно. Избегают их. Прячутся. Вот и нам нужно держаться от него подальше.
Он сказал это таким тоном, с каким успокаивают психически нездоровых людей в больницах. Тихо так, спокойно.
Меня это взбесило. Я ударила его по рукам и гневно выкрикнула:
– Ну почему до тебя никак не дойдет? Я же хочу, как лучше. Я хочу помирить вас. Разрушить стену между вами, которая стоит уже столько лет. Неужели ты этого не хочешь? Неужели тебе нравится жить так, враждуя? Да никогда не поверю!
Я отошла от него в другой угол комнаты, отвернулась к стене. Набухающий ком подошел к горлу. Мне стало нереально обидно. Выступили слезы.
Заметив это, Тимур с тревогой подошел ко мне.
– Ев, ну ты чего… Обиделась что ли?
Я молчу.
– Ева, не злись. Ты же знаешь мое отношение к этому человеку.
Я не говорю ни слова.
– Да, я сорвался. Прости меня, пожалуйста. Я не должен был. Ты не злишься?
По-прежнему не издаю ни звука.
– Хватит дуться! Перестань! Ну, что мне сделать, чтобы заслужить прощение?
Я посмотрела на него.
Он все понял. Вздохнул.
– Ладно, схожу я на эту долбанную прогулку, – обреченно сказал он. – Но говорю сразу. Если меня насторожит его поведение, я заберу тебя с собой, и мы уйдем. И если он будет вести себя неадекватно, мы тоже уйдем. И в безлюдные места я с ним также не пойду.
Я улыбнулась.
Увидев, что я оттаяла, Тимур улыбнулся в ответ.
– Все, мир? – он протянул мне мизинец. Как в детстве.
– Мир, – с улыбкой изрекла я, обхватив его мизинец своим.
Победа.
Удивительно, чего только нельзя добиться женскими слезами. Парни становятся такими уязвимыми. И почему я раньше не использовала этот метод?
Глава 44
Тимур
Я оттягивал этот день, как мог. И вот он наступил. Я не хочу идти гулять. Хочу остаться дома в своих четырех стенах.