Порочный
Шрифт:
Всю дорогу я пинаю маленький камушек. Моя задача: допинать его до Пашиной бабушки. Если я этого не сделаю, я – кривоногий инвалид.
Я часто мысленно ставлю перед собой различные цели. За пять шагов допрыгать до холодильника, сделать бутерброд за одну минуту, с закрытыми глазами дойти до туалета, ни обо что, не расшибившись…
Я задумался. Внезапно позади себя я услышал пронзительный, похожий на боевой клич, свист.
– Вот он, сын убийцы!
– Отец твой торчок, и ты будешь такой же!
– Уходи, тебе здесь не место!
Господи,
Я обернулся, сомнения исчезли. За моей спиной метрах в тридцати стоял Паша с какими-то ребятами. Среди них был Рыжик. Что-то не то. Почему они все стоят с палками и смотрят на меня каким-то странным взглядом? Так смотрят хищники на свою жертву.
– Ты нас не понял, да?
– Давайте объясним ему понятнее!
Тут эта стая сорвалась с места и понеслась в мою сторону. В мозг поступил единственный сигнал: «Бежать!».
Немедля ни секунды, я рванул в сторону. Однако они быстро догнали меня, отрезав путь к побегу. Мальчишки встали в круг, который с каждой секундой сужался все больше и больше.
Я не на шутку испугался. Все это напоминало сюжет кошмарного сна.
– Паш, это какая-то игра, да?
– Именно, друг. И в ней я устанавливаю правила. Твоя цель – выживание. Итак, рыба-карась – игра началась!
Мне ужасно не понравились его слова. Было в них что-то зловещее, страшное…. Что-то изменилось в Паше с нашей последней встречи. Голос? Пожалуй. Он разговаривает со мной так, будто я злейший враг народа и меня непременно нужно сжечь. Походка? Наверное. Теперь он ходит как-то вразвалку, словно он – тот самый Творец, который создал Землю и теперь управляет миром. Взгляд? Именно! Паша смотрит так, что складывается ощущение, будто он повзрослел лет на двадцать. Он смотрит так, что его взгляд сам говорит: «Все, парень, тебе – крышка».
– Знаешь, как делают отбивную, дружок? Нет? Тогда смотри… – с этими словами ребята начали колотить меня палками со всех сторон.
Это было очень больно, словно они били не палками, а ножами. Последний раз меня бил отец, когда я нечаянно рассыпал сахар на пол.
«Пап, я все уберу! Честно! Пожалуйста, не ругай меня!», – оправдывался я, защемившись в угол и закрывая голову руками. Но отец был слишком зол, чтобы меня слушать.
Видимо, мои «друзья» брали уроки насилия у моего отца. Я кричал им что-то вроде: «Паш, прекрати! Что вы делаете?». На что он отвечал мне одной фразой: «Заткнись, выродок».
С каждым ударом мое тело все больше становилось похоже на бесформенный кусок мяса. Хватит! Я собрал оставшиеся силы и, разорвав этот чертов круг, бросился в сторону своего дома. Я думал, что они, подобно собакам-убийцам, бросятся за мной вдогонку, но, к моему счастью, они не сделали ни шагу в мою сторону. До моего уха лишь донеслись угрожающие слова Паши:
– И только попробуй настучать кому-нибудь. Стукачество – грубое нарушение правил нашей игры. Пойдешь против правил – произошедшее с тобой сегодня покажется тебе лишь цветочками.
Отбежав на безопасное расстояние, я перешел на
За что они так? Да, мой отец – плохой человек. Даже очень. Но причем здесь я? Этот вопрос потом я буду задавать себе слишком часто…
Тело предательски ноет. Что я скажу маме? Правду – нельзя. Если это лишь цветочки, что будет ягодками?
* * *
– Боже, Тимочка! Что случилось? Ты весь в ссадинах!
– Я с дерева упал, мам, – тихо сказал я, виновато опустив глаза.
Мама с волнением начала копошиться вокруг меня. Достала бинты, «зеленку» …
Все, глупый. Ты попал в сеть паука, теперь тебе не выбраться.
Глава 8
Паша
Мама что-то колдует у плиты, папа увлеченно читает книгу за столом.
– Миш, ну, сколько тебе можно твердить, не читай, когда ешь! – всплеснув руками, начала терроризировать моего отца мама.
– Да-да, дорогая. Сейчас уберу, – не отрываясь от книги, бросил отец.
Я в это время собираю пазл на полу. Внезапно звонит телефон, мама берет трубку. С каждой секундой выражение ее лица становится грустнее и грустнее. Потом она кладет трубку и идет ко мне. Она целует меня в лоб, нежно проводит тонкими пальцами по щеке.
– Милый, нам с папой нужно уйти. Мы тебя очень-очень любим.
Я непонимающе смотрю на нее. Зачем уйти? Куда уйти? Я не хочу этого!
– Нет, мам, пожалуйста! Я не хочу, чтобы вы уходили! Останьтесь!
По моим щекам катятся слезы, голос дрожит. Папа берет маму за руку, и они выходят из дома. Я наблюдаю за этим в окно. Я хочу сорваться с места и броситься к ним, но какая-то сверхъестественная сила держит меня.
– Мама, папа, вернитесь! Прошу вас, вернитесь! – кричу я, бешено колотя стекло кулаками.
Но силуэты родителей удаляются все дальше и дальше…
«Не-е-е-ет!!!» – я просыпаюсь в холодном поту.
На крик прибегает бабушка. Она пытается меня успокоить, но я реву как девчонка, даже не пытаясь остановить это. Бабушка вливает в меня успокоительное, я даже не сопротивляюсь.
Становится легче.
* * *
– Пинай мяч Егору, он редко промахивается!
– Ваня, держи ворота!!!
– Черт, да откуда же у вас ноги растут!
– Не поверишь, из жопы!
– Действительно…