Порох для крабов
Шрифт:
Выполняющая роль рефери Валя дождалась, пока Катя поднимется с пола и встанет рядом. Подняв у сапёрши её, ставшую чуточку длиннее, руку, она торжественно объявила победительницу. Заметив едва мелькнувшую улыбку в уголке губ дамагерши, я понял, что та поддавалась! Насколько равноценно заменили её падения на татами ловлю змей сказать трудно. По мне так не особо, но это их внутригаремные договорняки.
– Алёна, теперь ты на ринг, - сказала довольная Катя.
– Капу надевай, у тебя ещё Мода на Кости нет.
– Так может пока не надо?
–
– Только вчера новые отрасли. Я в Берлин завтра хотела сходить, а потом в Нью-Йорк. Не охота людей смешить щербатостью.
– Ладно, - согласился я.
– Пока занимаешься Сканами, даю тебе освобождение от состязаний. Но если хочешь перестать смешить, то и в карты с Ингой не играй. Хватит пугать Пирата и Ташу своими звериными криками.
– Добро.
– Много уже Отсканила?
– спросила Лика.
– Да почитай несколько тыщ. Уже в глазах рябит, но мне нравится. Только Смайл гутарит, что нужно не только Сканить, но и ДНК добыть.
– Этим вместе с Ингой займёшься, когда определимся с петами, - сказал я.
– Она мастер ловушек.
– Годно. Может, пойдём тогда за стол? Есть охота.
Согласившись с петоводшей, я пошёл в Холл. Получив зрелище, организм требовал хлеба. Пока насыщался, смотрел на коллекцию Сканов, которую собирает жующая напротив меня шашлык Алёна. Я дал её задание посетить зоопарки всего мира, чтобы мы смогли выбрать себе пета.
Смайл в поте лица исследовал медальоны, пытаясь отыскать способ обзавестись звериными помощниками без поганой темы с зоофилией. Быстрых успехов не было, однако я не унывал. Мы ещё и сами не решили, какие именно животные нам нужны. Разнообразие мест для Фарма было огромно. К примеру, завтра нам предстояло оказаться там, где была уж очень специфическая фауна.
– -----------------------------------
Пятница (20.11)
Чтобы добраться до одной из семи российских станций в Антарктике, мы приоделись соответствующе. Хоть здесь и царило лето, но было оно такое… специфическое. На самый малонаселённый континент планеты я пошёл, выполняя просьбу Бориса.
Чекисты, расставившие здесь Тановышки, окружили ими всю береговую линию в шестнадцать тысяч километров, не забираясь далеко вглубь. Это было обоснованно. На четырнадцати миллионах квадратных километров этого континента жизни почти не было.
Потеряв Туман войны, мы узнали, что заражённых на самом южном участке суши всего десяток. И почти все они были среди четырёх тысяч человек на пяти из восьмидесяти девяти антарктических станций. Фармить нам здесь не долго, так что я вчера дал Борису своё согласие на эту небольшую командировку. Заодно и на пингвинов посмотрю в их естественной среде. Медведи уже надоели.
Оставив дома качающую тринадцатый Уровень Ингу дома вместе с Алёной, я пошёл с остальными к Порталу. Посмотрим, чем нас встретят местные. Особенно напрягают антарктические бескрылые комары, о которых нам рассказала петоводша. А ведь там были ещё и антарктические морские блохи.
Не уверен, что наши спреи и мази смогут их отпугнуть. Кузьме скажу, чтобы следил за нашей экипировкой особо и извлекал насекомышей при Перемещениях. Пригодятся, блохи там жирные, может, удастся как Левше подковать парочку. У Алёны подковы должны быть. Но вряд ли, судя по фоткам в интернете, они мерзкие. Как подумаю, что придётся к ним прикасаться, всего передёргивает.
– -----------------------------------
Понедельник (23.11)
Увидев, как Алёна облизала на обеде тарелку Стереоязыком, меня слегка покоробило. По Смайлофону я дал задание жёнам провести с ней разговор на тему того, как надо вести себя за столом. Всем дал, массовой рассылкой. Даже Вале, уронившей пять минут назад ложку под стол и начавшей потом её поиск в моём паху.
Опустошив баки в горло рейнджерши, я погладил её по голове и, застегнув ширинку, встал из-за стола. Этикет - наше всё! И Алёна научится, никуда не денется. Культура еды дело наживное. Я тоже все эти вилки-ложки не все знаю и путаю.
Валя, облизывая потерянную ложку, вылезла из-под стола, видимо демонстрируя Алёне, как правильно есть десерт. Молодец! Петоводша, наблюдая за рейнджершей, прищурила глаза, бросая любопытные взгляды и на меня. Чтобы окончательно не спалиться, я предложил всем сходить к Наде. Повод был железный, сегодня она выписывалась.
Надев халат и бахилы, я получил разрешение Люды и вошёл в палату. Вручив букет белых роз навахо, я поздравил её с выпиской и отошёл в сторону, дав возможность жёнам тоже разглядеть выздоровевшую. Закончившееся лечение не оставило на теле навахо никаких следов от обваривания в курильском гейзере.
Впрочем, судить об этом было сложно. Оттенок её кожи и до инцидента был красноватым. На голове Нади была косынка. Волосы у неё начали отрастать, но их длина была минимальной. Других следов происшествия я не заметил.
Надя, "почему-то" засмущавшаяся от наших взглядов, поправила на голове убор, а потом стало нервно теребить край больничного халата. Выслушав у Люды все рекомендации, она торопливо сняла по моей просьбе разряженный медальон и опрометью бросилась в открытый мною Портал на Лубянку.
Проводив её взглядом, я заметил с одобрением, что ягодицы у командированной немного округлились, да и грудь стала пышнее. Отчего тогда она так странно на меня смотрела? От такого улучшения она должна испытывать к нам лишь благодарность. Но эмоции на её лице говорили об ином. Женщина была явно испуганной.
– Косынку она неправильно завязала, - заметила совершенно иное Алёна.
– Во время сенокоса она у неё через полчаса свалится.
– Так в Москве никто не косит, - возразила Лика.