Пороки друида и водка
Шрифт:
— Наш самолет, — он вытащил телефон из кармана — дешевый, который не связали бы с нами. Он включил фонарик на нем, чтобы озарять нам путь. — Идем.
У меня был миллион вопросов, но он шагал быстро, и мне не хватало дыхания на разговор. Наши шаги хрустели в холодной тишине, его фонарик был единственным источником света. Было четыре утра, и мир спал, кроме нас.
Зак будет у меня в долгу за то, что я не смогла поспать.
Мы пошли по темной дороге с двумя полосами, окруженной фермами, через десять минут повернули на другую дорогу. Мы были далеко
Пять минут спустя его фонарик озарил табличку с маленьким самолетом.
«Поверните налево, — было написано там, — и полетите с нами!».
— Ха, — выдохнула я. — Тут аэропорт?
К сожалению для моих замерзших ушей, Кай не повернул налево, как просила табличка. Он пошел мимо большого серого дома, выключил фонарик и повернул в лабиринт зданий, ангаров и парковок.
Когда показалось, что мы прошли все здания, он обошел еще одно. Забор из сетки преградил им путь. Повсюду были знаки «Не входить» и «Аварийная полоса». На другой стороне был широкий отрезок тротуара, сияли огни.
Кай подтолкнул меня, я перелезла ограду, и он перепрыгнул за мной. Он осторожно обошел здание и выглянул из-за него.
В свете фонарей стояло несколько небольших самолетов с пропеллерами на носу, в стороне от них был их большой брат. Хоть он не был пассажирским, у него было два больших пропеллера на крыльях, пять окон на боку, его вид впечатлял куда больше.
Лампочки сияли в окнах, и дверь у хвоста была открыта, образовывая короткую лестницу, ждущую нас.
Кай зашагал быстро, и я поспешила за ним, озираясь. Ничто не двигалось вокруг, место было заброшенным, насколько я видела. Он без колебаний пошел к самолету с горящими лампочками.
Силуэт появился на пороге. Низкий азиат с наушниками спешно спустился по ступенькам. Он помахал нам поспешить, и Кай кивнул, поднимаясь. Я последовала за ним.
Внутри не было роскошно. Крепкие ремешки тянулись поверх стопки картонных коробок без отметок в хвосте самолета, шесть обычных сидений заполняли остальной интерьер. Кай опустился на дальнее сидение, опустил рюкзак на пол. Я села рядом с ним. Проход между нами был таким узким, что мы словно сидели вместе на диване.
— Круто, — шепнула я Каю, потирал замерзшие ладони и гадая, хотела ли я расстегнуть куртку. Тут было теплее, чем снаружи, но ненамного. — Так это самолет для контрабанды? Что там?
Кай мрачно посмотрел на меня.
— Тори, я знаю, что твое любопытство неутолимое, но не сейчас. Рядом с такими людьми вопросы могут тебя погубить.
— Ох.
Я огляделась, стук и звон раздались снаружи. Я склонилась к нему.
— Ладно, вопросов не будет, — прошептала я. — Но как ты все организовал так быстро? И откуда знаешь контрабандистов? И…
— Тори, — прорычал он.
— …это как-то связано с…
— Я отвечу на вопросы, — прошипел он сквозь зубы, — когда мы сойдем с самолета и будем наедине.
Я оглядела пустой самолет.
— А тут мы не наедине?
— Нет.
Ворча, я отклонилась на сидении. Кай был хорош во всем — так казалось — и меня не удивляло, что у него был способ немедленно улететь в Калифорнию, не оставляя след из документов. Но я подозревала, что эта «услуга» относилась к его жизни до «Вороны и молота». К жизни с его семьей, которая управляла опасным международным преступным синдикатом.
Пилот забрался на борт, закрыл дверь и запер ее. Без слов пассажирам он прошел по узкому проходу и в рубку. Внутри он задвинул проем шторой.
— Дружелюбный, — прошептала я.
Кай с предупреждением покачал головой.
Двигатели загудели, мое сидение задрожало, и мне это не нравилось. Я вытянула ноги, пытаясь расслабиться.
— Полет долгий?
— Три часа на коммерческом самолете, — прошептал он, вытаскивая дешевый телефон, — но на этом чуть больше пяти часов.
Могло быть хуже.
— Как насчет возвращения домой? Снова полетим с контрабандистами?
— Будет зависеть от того, будет ли за нами гнаться гильдия.
Я смотрела, как он печатает на экране телефона, и мне казалось, что я что-то забыла.
— Пять часов — значит, прибудем мы около десяти утра. И у нас остается меньше дня для… — прервала себя я, щурясь, глядя на рубку, но тусклый рев двигателей был слишком громким, чтобы пилот мог нас слышать. — Меньше дня, чтобы найти команду охотников, у которой Зак, продумать стратегию и исполнить операцию по спасению.
— И сбежать с ним из города.
Невозможность задуманного давила на меня. У нас даже не было поддержки Лаллакай. Может, мы могли бы забрать ее на борт, но, поделившись информацией об охотниках, она улетела — вылетела сквозь потолок моей квартиры как призрак. Она не признавалась, но я поняла, что полет на тысячу миль утомил ее.
— Эзра и Аарон что-нибудь заподозрили? — спросила я. — Когда ты сказал им, что отправишься в поездку и тебе нужно алиби?
— Аарон пожаловался, что его не взяли повеселиться, а потом пожаловался, что я не сказал ему, что за веселье мы задумали без него. Он не знает, мое это дело или твое, так что он вряд ли понял, кого мы отправились спасать.
— А Эзра?
— Он мало говорил. Он был тихим в последнее время… с Рождества.
— О, — я опустила взгляд на колени. — Он казался мне собой.
— Он пытался выглядеть нормальным для тебя, — Кай посмотрел на пустой экран своего телефона. — Он не хотел, чтобы ты знала. А теперь ты знаешь… и ему сложно.
Я сжала кулаки.
— Вы все скрывали это от меня.
— Выбор Эзры, — он посмотрел на меня, в темных глазах была боль. — Я бы выбрал то же самое. Ты будешь горевать по нему каждый день, но потерять его внезапно лучше, чем месяцы страха и беспомощности.
Тревога, с которой я боролась с Рождества, сдавила мои легкие. Он был прав, так было сложнее, но если бы я не узнала правду заранее, я бы не получила шанс изменить траекторию судьбы Эзры.