Порою жизнь как детектив
Шрифт:
Тогда Элизабет, восхищенная мастерством адвоката Эндрю Беккета, без стеснения подошла к нему и представилась. Молодые люди начали встречаться, и Лиз казалось, что она влюблена…
Она так задумалась, что пропустила момент, когда загорелся зеленый свет. Сзади сигналили. Лиз нажала на газ. На следующем перекрестке ей налево. Она начала перестраиваться в крайний левый ряд и тут краем глаза заметила знакомый «Ягуар» – машину Норы. Рядом с ней сидел мужчина в темных очках. Когда Элизабет посмотрела в их сторону, мужчина
Движение не позволяло рассуждать и рассматривать что-либо, и Лиз помчалась дальше.
Элизабет вошла в зал, когда там шло представление нового адвоката. Лиз была в светлом костюме и чувствовала себя неуютно среди людей, сплошь одетых в черное. Черными были мантии барристеров, старших адвокатов, черными были костюмы адвокатов, мужчин и женщин. И только судьи были одеты в красные мантии. На головах у барристеров и судей красовались белые затейливые парики, точно такие же, как сотни лет назад в старой, доброй Англии…
Часы показывали уже одиннадцать вечера, когда раздался телефонный звонок. Звонил Джереми. Не похожим на свой, взволнованным голосом он, даже не извинившись за поздний звонок, спросил:
– Лиз, ты случайно не знаешь, где Нора?
– Нет. А что случилось?
– Служанка сказала, что она уехала еще утром. А сейчас почти полночь, а ее нет, – Джереми даже немного заикался, что у него служило признаком крайнего волнения.
– А ты звонил кому-то еще?
– Да всех уже обзвонил! Никто ничего не знает. И что странно, обычно она в течение дня обязательно хоть раз звонит мне, а сегодня ни разу.
– А мобильный ее?
– Не отвечает!
Лиз бормотала какие-то успокаивающие слова, а сама думала, что Нора могла попросту сбежать, поняв, что скоро будет разоблачена. А когда положила трубку, вспомнила об утренней встрече с Норой и незнакомым мужчиной на дороге, но перезванивать Джереми не стала…
Нору нашли через два дня в Голубых горах. Что она здесь делала и с кем была – оставалось загадкой.
Ее «Ягуар» сиротливо стоял недалеко от смотровой площадки, с которой открывался изумительный, захватывающий вид на Голубые горы.
Опрос полицейскими туристов, бродящих здесь, ничего не дал. Это было неудивительно. Люди приезжали сюда ненадолго, полюбоваться видами, устроить пикничок. Они играли с детьми на детской площадке и через два-три часа уезжали обратно. Немногие спускались по крутым, головокружительным тропам вниз, бродили по лесу вдоль реки в надежде встретить диких кенгуру. Двое таких смельчаков – влюбленная парочка – и наткнулись на тело Норы, прикрытое ветками.
Полицейский вердикт был однозначен – Нору задушили. След от шнура синей змеей пересекал ее горло…
Элизабет была в растерянности. Только она выстроила линию преступления, как погибает ее основная подозреваемая.
В голове у Элизабет не было никакой стройности мыслей. Все версии рассыпались, как домики на песке. Но что-то ей говорило, что убить хотели Джереми, а не Майкла. Что-то все время ускользало от Лиз, какая-то идея, промелькнувшая однажды в ее голове…
«Завтра надо бы узнать о настоящем финансовом положении Пола», – подумала она, засыпая. Она еще сама не знала, зачем это ей нужно.
Нет, ничего не складывалось в цельную картину.
Хоскинс
Утро не предвещало ничего хорошего.
Еще накануне ему казалось, что вот она, ниточка – в руках, стоит чуть-чуть потянуть, и все станет ясно, узелок развяжется.
Но как только лучи солнца коснулись его открытого окна, будильник на телефоне пропел противным тонким голоском: «Пора просыпаться!» И все в голове забылось, спуталось. Душа требовала ясности, а значит – кофе.
Пит умел варить приличный кофе, но сейчас не хотелось никаких действий, которые в другие, более удачные моменты жизни приводили его в хорошее настроение. Хотелось глотнуть чего-то по-быстрому, потому что все мешало думать.
А по-быстрому – растворимый, кисловатый, без сахара и сливок, но не улучшающий настроение, а как бы говорящий: думай, не отвлекайся.
И он думал.
Вот и Нору, главную подозреваемую, задушили. По правде говоря, он никогда и не думал, что это она могла убить Майкла. Мотивов нет. По крайней мере, видимых. Тогда, значит, ее кто-то подставляет. Зачем тогда убили? А вот Джереми она могла бы убить. В свете открывшихся обстоятельств.
Пит поморщился. Он, человек с огромным опытом раскрытия уголовных преступлений, убийств, насилий, как-то замешкался в этой истории со смертью миллионера Майкла Боссома.
По правде сказать, история из жизни этого общества, о котором он знал только понаслышке, почему-то раздражала и выводила его из себя. Нет, не потому, что ему было до них далеко, так далеко, что не допрыгнуть. Просто он никак не мог понять – вот есть у вас все, кажется, даже больше, чем надо, больше, чем может переварить простой смертный. Нет, надо еще, больше и больше! И, чтобы достичь этого, надо совершить преступление. Да, подчас, еще и не одно.
А то, что второе преступление было совершено все тем же негодяем, что и первое, Пит не сомневался.
Итак, кому выгодна смерть Норы? Вроде, никому… Джереми ее любит, и от ее смерти ничего не выигрывает. Ведь все в семье и так принадлежит ему. Разве что, свободу…
Надо поинтересоваться, нет ли у Джереми тайной пассии, которая желала быть с ним, а он – с ней.
Любовников у Норы вроде не было… Пит прошустрил все ее окружение. Она очень любила своего сына Ника, до беспамятства. Во всем потакала…