Порождения света и тьмы. Джек-из-Тени. Князь Света.
Шрифт:
Когда по его приказу внутрь ввели пленника, Ниррити посмотрел на него и отпустил сержанта.
— Кто ты такой? — спросил он.
— Ганеша из Града. Тот самый, кто помог тебе бежать с Небес.
Ниррити вроде бы обдумал это.
— Припоминаю старинного дружка, — сказал он. — Почему ты пришел ко мне?
— Потому что настал подходящий момент. Ты наконец предпринял крестовый поход.
— Да.
— Я хотел бы обсудить его с тобой частным образом.
— Тогда говори.
— А этот приятель?
— Говорить при Яне Ольвегге — все равно что говорить при мне.
— Ольвегг?
— Да.
— Ну ладно. Я пришел сказать тебе, что слабы Боги Града. Слишком слабы, я чувствую, чтобы победить тебя.
— Сдается мне, что ты прав.
— Но не настолько слабы, чтобы не причинить тебе огромный урон, когда сделают они свой ход. А если приложат они все свои силы в подходящий момент, так и вовсе может наступить равновесие.
— Я иду в бой, не забывая об этом.
— Лучше, чтобы твоя победа не стала слишком уж дорогостоящей. Ты знаешь, я же симпатизирую христианам.
— Так что же у тебя на уме?
— Я вызвался развернута здесь некую партизанскую войну против тебя, только чтобы сообщить, что Лананда — твоя. Они не будут ее защищать. Если и дальше ты будешь продолжать наступление в том же духе — то есть не закрепляясь в завоеванных пунктах, — и двинешься на Хайпур, Брахма сдаст без боя и его. Ну а когда доберешься ты до Килбара, а силы твои несколько поредеют и ослабнут от битв за три первых города и от рейдов моих людей на протяжении всего пути, вот тут-то Брахма и обрушит на тебя всю мощь Небес, и нет никаких гарантий, что не потерпишь ты поражение под стенами Килбара. Наготове все силы Небесного Града. Они ждут тебя у врат четвертого на этой реке города.
— Ясно. Полезно знать об этом. Стало быть, они боятся того, что я несу им.
— Конечно. Донесешь ли ты это до Килбара?
— Да. И моею будет победа под его стенами. До того, как напасть на город, я пошлю за самым мощным своим оружием. Я придерживал его для осады самого Небесного Града, но теперь я обрушу мощь его на своих врагов, когда явятся они на защиту обреченного Килбара.
— Но и они воспользуются могучим оружием.
— Значит, когда встретимся мы с ними, исход битвы будет не у них и не у нас в руках. Все воистину в руце божией.
— Но можно и перевесить одну чашу весов, Ренфрю.
— Да? Что еще ты задумал?
— Многие полубоги не удовлетворены ныне ситуацией, сложившейся в Граде. Они хотели продолжить кампанию против акселеризма и последователей Татхагаты. Их разочаровало, что после Дезирата эта программа не получила должного развития. А с восточного континента отозван Великий Индра, который вел там войну с ведьмами. Индра вполне в состоянии посочувствовать полубогам — а его приспешники разгорячены предыдущими баталиями.
Ганеша оправил свой плащ.
— Продолжай, — сказал ему Ниррити.
— Когда они явятся к Килбару, — проговорил Ганеша, — вполне может статься, что не станут они сражаться в его защиту.
— Ясно. А что выигрываешь на всем этом ты, Ганеша?
— Удовлетворение.
— И ничего более?
— Я надеюсь, ты когда-нибудь вспомнишь, что я нанес этот визит.
— Быть посему. Я не забуду, и ты получишь вознаграждение
Откинув полог шатра, внутрь вступил приведший сюда Ганешу сержант.
— Отведи этого человека туда, куда он захочет, и смотри не причини ему никакого вреда, — приказал Ниррити.
— И ты ему доверишься? — спросил Ольвегг, когда они удалились.
— Да, — ответил Ниррити, — но свои сребреники он получит после.
Локапалы собрались на совет в комнате Сэма во Дворце Камы, украшающем собою славный Хайпур. Присутствовали также Так и Ратри.
— Тарака говорит, что Ниррити не принял наших условий, — начал Сэм.
— Ну и хорошо, — сказал Яма, — Я почти боялся, что он согласится.
— А утром они атакуют Лананду. Тарака убежден, что они возьмут город. Это будет посложнее, чем с Махаратхой, но он абсолютно уверен, что город падет. Я тоже.
— И я.
— И я.
— Тогда он отправится к Следующему городу, к Хайпуру. Далее — Килбар, Хамса, Гаятри. И он знает, что где-то на этом маршруте на него нападут боги.
— Конечно.
— Итак, мы в самой серединке, и у нас есть некоторый выбор. Мы не смогли договориться с Ниррити. Не думаете ли вы, что нам удастся сделать это с Небесами?
— Нет! — воскликнул, ударив кулаком по столу, Яма, — На чьей стороне ты сам, Сэм?
— Акселеризма, — был ответ. — И если я смогу преуспеть путем переговоров, без никому не нужного кровопролития, то буду этому только рад.
— Уж лучше якшаться с Ниррити, чем с Небесами!
— Тогда давайте за это проголосуем — точно так же, как голосовали за переговоры с Ниррити.
— И тебе нужно согласие лишь одного из нас, чтобы склонить чашу весов в свою сторону.
— На таких условиях согласился я войти в локапалы. Вы просили меня вас возглавить, и я в ответ потребовал полномочий трактовать ничью в свою пользу. Ну да лучше дайте мне изложить свои соображения, прежде чем переходить к голосованию.
— Ну хорошо — говори!
— Как я понимаю, в последние годы Небеса выработали более терпимую линию поведения в отношении акселеризма. Никаких официальных перемен в доктрине не было, но и никаких новых шагов против акселеризма не предпринималось — скорее всего из-за той взбучки, которую они получили под Дезиратом. Я прав?
— По сути — да, — кивнул Кубера.
— Кажется, что пришли они к выводу, что слишком расточительно будет реагировать подобным образом всякий раз, когда поднимает свою уродливую голову Наука. В той битве против них, против Небес, сражались люди, человеческие существа. А люди, в отличие от нас, имеют семьи, имеют связи, которые их ослабляют, и они связаны по рукам и ногам необходимостью иметь чистые кармические анкеты, — если хотят возродиться. И тем не менее они сражались. И это, похоже, несколько смягчило позицию Небес в последующие годы. Поскольку такая ситуация объективно сложилась, они могут, ничего не теряя, это признать. На самом деле, они могут даже обратить ее себе на пользу, представив это как милостивый жест божественного милосердия, Я думаю, что они согласятся пойти на уступки, на которые Ниррити не пошел бы.