Порт-Артур (Том 2)
Шрифт:
Перешли к допросу подсудимых. Прапорщик чуть дрожащим голосом дал подробные объяснения по всем пунктам. Затем наступила очередь Ривы. Она сбивчиво начала говорить, что ничего не знает и ни в чем не виновата.
– А ее отец часто бывал у вас?
– спросил Азаров, указывая на нищего.
– Не особенно, ему подавали милостыню, кормили и отпускали с миром, ничего плохой о нем сказать не могу.
– Кто чаще всего посещал вашу квартиру?
– Моряки с различных судов.
– Не вели ли они разговоров
О положении эскадры, распоряжениях начальства?
– Говорили о своих делах, я в них мало разбираюсь.
– Кто из сухопутных офицеров бывал у вас?
– Поручик Борейко, прапорщик Звонарев... кажется, больше никого.
– Звонарев у вас не ночевал?
– в упор спросил Вамензон, краем глаза поглядывая на Белого.
Варя, Рива и прапорщик одновременно вспыхнули.
– Ни разу!
– Это верно?
– обернулся к Звонареву Костенко.
– Подтверждаю своим честным словом, - твердо ответил прапорщик, краснея еще пуще.
На все обращенные к Куинсан вопросы она односложно отвечала:
– Моя не знай.
Наконец перешли к допросу старика. Он встал и усиленно закланялся, бормоча что-то невнятное себе под нос. Костенко старался припомнить, где он видел это лицо.
Внимательно смотрел на старика и генерал Белый.
В руке он держал фотографию. На ней был изображен Танака в полной парадной форме военного консула.
– Не могу припомнить, где я видел это лицо, - обратился к Белому Костенко.
– Сейчас мой садовник скажет дочери, что этот старик - старый генерал Танака. Я ему не поверил, а теперь и меня берет сомнение - вот фотография, признался Белый.
Костенко, в свою очередь, стал разглядывать фотографию. Заметив это, арестованный отвернулся в сторону, как бы пряча лицо от падающих на него лучей солнца.
– Поверни-ка его мордой к свету, - приказал Костенко солдатам.
Те без церемонии повернули китайца. Костенко ясно увидел шрам на шее арестованного. Был этот шрам заметен и на фото.
На лице генерала появилось выражение величайшего изумления. Он даже привстал со стула и, пристально смотря на старика, заикаясь проговорил:
– Ва... ва... ваше превосходительство, неужели это вы?
Нищий сделал было непонимающее лицо.
– Он! Я тоже его узнала!
– сорвалась с места Варя.
Старик мгновенно преобразился. Сразу выпрямившись, он с приятнейшей улыбкой вежливо раскланялся с Костенко и Варей.
– Не буду отрицать, это я, - на чистейшем русском языке ответил он.
В комнате произошло движение. Белый вскочил со своего места и громко вскрикнул:
– Генерал Танака!
– Здравия желаю, ваше превосходительство, - приветствовал его японец.
Коявойные, разинув рты, следили за происходящим. Рива и Звонарев, позабыв о своих горестях, с изумлением смотрели на своего
– Подать генералу кресло, - первым опомнился Костенко.
Двое жандармских унтер-офицеров со всех ног кинулись исполнять это распоряжение. Танака, поклонившись, уселся в него с чувством собственного достоинства.
– В подсудимом мною и генералом Белым опознан генерал-майор императорской японской армии барон Танака, бывший военный агент во Владивостоке. Прошу это занести в протокол, - торжественно заявил Костенко, когда общее волнение в зале несколько улеглось.
– Вы подтверждаете это, ваше превосходительство? обратился он к японцу.
– Вполне, ваше превосходительство.
– И оба генерала церемонно раскланялись.
– Приступим в таком случае к продолжению судебного заседания.
– Не сочтете ли возможным, ваше превосходительство, сообщить суду, с какого времени вы, находитесь в Артуре?
– задал вопрос Азаров.
– С начала военных действий.
– Чем вы изволили заниматься?
– Выполнял поручения его величества императора Японии.
– В чем же они состояли?
– В оказании посильной помощи императорской японской армии.
– В какой форме она выразилась?
– К своему великому сожалению, я лишен возможности ответить на этот вопрос.
– Признаете ли вы в таком случае себя виновным в предъявленном вам обвинении?
– Конечно, нет! Я как солдат обязан выполнять беспрекословно любые приказания своего божественного императора.
На этом допрос окончился. После речи Азарова и Вениаминова суд удалился на совещание. Присутствующие в зале офицеры гурьбой столпились около подсудимых. Белый дружески поздоровался с Танакой.
– Ваша дочь, Василий Федорович, так выросла, что совсем стала невестой, проговорил японец, кланяясь издали приветствовавшей его Варе. Затем внимание Вари вновь перешло к Звонареву. Пробравшись к нему, она шепотом сообщила о своих переговорах с Костенко и Азаровым.
Суд совещался недолго. Костенко предложил оправдать Звонарева за недоказанностью обвинения, а остальных приговорить к смертной казни через повешение.
– Звонарева бы следовало все же для острастки подержать на гауптвахте: вольнодумен и в бога не верит, - заикнулся было Вамензон.
– Не следует забывать, что он почти родственник Белого. Генерал по личному почину явился даже на суд, чтобы дать показания в его пользу, - напомнил Костенко.
– Из уважения к мнению вашего превосходительства, а также к моему командиру, я не буду возражать против оправдания прапорщика, - поспешил согласиться Вамензон.
На этом и порешили.
– Встать, суд идет!
– скомандовал дежурный комендант.