Порт-Артур, Воспоминания участников

Коллектив авторов

У каждого было одно на уме: где противник? что он предпринимает? Бросился ли ко входу в бухту, чтобы предупредить свои крейсера об угрожающей опасности, или идет полным ходом к Артуру, полагая, что мы повернули и спешим проскочить в свою базу?

Я лично почувствовал в эти минуты большое облегчение. Напряжение нервов ослабело, и можно было спокойнее обдумать последующие шаги.

Вскоре я повернул на обратный курс, пары удалось поднять, и мы шли опять 13-ти узловым ходом. Миноносец медленно покачивался с борта на борт на попутной волне.

Машины работали более спокойно, и их шум, сливаясь с шумом винтов, точно твердил всё тот же напев:

{337} "Не так страшен чорт... Вывезу вас... вывезуу... Не плошайте сами, не плошайте!"

Я вызвал на мостик инженер-механика и горячо его поблагодарил за столь блестящее управление котлами и машинами, во время нашего рискованного маневра, благодаря которому мы выскочили из мертвой петли... Но не всё это было еще. Предстояло еще раз прорвать блокаду и благополучно проскочить в Артур.

Мы всего уже в 3-4 милях от крепости.

Туман еще не рассеялся, но всё же слева начинают обрисовываться гористые берега Ляотешанского полуострова. К сожалению, определиться пока нет возможности.

Изменив курс несколько вправо, я спросил рулевого:

"Что на румбе?" и вдруг слышу голоса сигнальщика и комендора у орудия: "Слева что-то видно"...

Действительно, обрисовываются силуэты миноносцев, шедших на пересечку нашего курса. Опять зазвонили звонки в машину и миноносец полным ходом понесся по направлению к входным воротам... На прощание мы "просалютовали" неприятелю и получили в ответ несколько снарядов, просвиставших над нами... И миноносец стал входить в ворота.

К сожалению, наши клотиковые сигнальные лампочки не имели под собою щитов, не допускающих свет на палубу корабля, что было предусмотрено у японцев. На это я невольно обратил внимание при первой нашей встрече нынешней ночью. Недочет этот не позволял нам, находясь вблизи неприятеля, показывать свои позывные, не освещая им миноносец и не ослепляя себя.

Вдруг два наших сильных прожектора осветили нас прямо в лоб и повесили перед нами пелену, через которую мы ничего не могли видеть, будучи совершенно ослепленными. Я несколько раз стопорил машину, дважды давал задний ход, боясь выскочить на берег, или врезаться в поплавки сетевых заграждений, так как эти прожектора мешали ориентироваться даже в расстояниях.

В конце концов, положительно каким-то чудом удалось проскочить ворота и войти в гавань. Уже недалеко {338} оставалось до рассвета и до подъема флага, после которого надо было ехать с докладом к адмиралу.

Я прилег одетым. Но от физического и нервного переутомления заснуть не мог. Моментами мне всё еще мерещились то прожектора, то темные скалистые берега, то даже слышались раскаты орудийных выстрелов.

И заканчивая свою краткую повесть, я опять обязан сказать, что только благодаря милости Божией и талантливости нашего инженер-механика, славного моего сослуживца Алексея Николаевича Копысова, всё кончилось благополучно.

Контр-адмирал

Г. О.

Гадд

{339}

ОСАДА ПОРТ-АРТУРА

Вспыхнувшая война застала крепость в плачевном состоянии. Приморский фронт был почти закончен, но на сухопутном фронте, из предполагавшихся к постройке шести фортов, был закончен лишь форт № 4. Форты №№ 1, 2 и 3 были закончены вчерне; только что был начат постройкой форт № 5, а форт № б и вовсе не начинался.

В гарнизоне Порт-Артура находилось 9 стрелковых полков (трехбаталионного состава), 3 запасных баталиона, 10 полевых батарей, крепостная артиллерия, саперный батальон и сотня казаков. Всего, считая моряков и дружинников, около 50 тысяч человек.

Начальником Квантунского укрепленного района был назначен генерал-лейтенант Стессель, а комендантом крепости генерал-лейтенант Смирнов. Этим создавалось в Порт-Артуре двоевластие, вредно отозвавшееся на деле обороны крепости.

Первый период военных действий: (от начала войны 27 января до высадки японцев в Ляодун, 22 апреля) заключал: внезапную атаку японского флота на Порт-Артурскую эскадру, бомбардировки Порт-Артура с моря и попытки японцев заградить коммерческими пароходами, нагруженными камнями, проход из Порт-Артурской гавани, где находились суда нашей эскадры.

Второй период: от высадки японцев на Ляодун 22 апреля до тесного обложения крепости 17 июля.

Японцы высадили 3 дивизии у Бицзыво и, захватив железную дорогу на участке между станциями Вафандян-Пуландьян, прервали связь крепости с Маньчжурской армией.

13 мая японцы атаковали Цзиньчжоуский {340} укрепленный перешеек (около трех верст шириною), обороняемый 5-м Восточно-Сибирским полком (одиннадцать рот. Одна рота была на охране Российского императорского посольства в Пекине).

В течение 13 мая 5-й полк отбивал атаки японцев. К вечеру, под влиянием флангового огня японских канонерок, 5-й полк, потеряв половину своего состава, принужден был отойти. Для противодействия дальнейшему наступлению японцев к Порт-Артуру войска наши заняли так называемую передовую горную позицию, которая, после боев 13 и 14 июля, вследствие прорыва японцев на правом фланге, была 15 июля нами очищена. Наши войска в полном порядке отошли на Волчьи Горы, которые в бою 17 июля были заняты японцами.

Третий период: от начала тесного обложения крепости 17 июля до сдачи крепости 20 декабря.

Заняв Волчьи Горы, японцы тотчас же приступили к возведению осадных батарей. Утром 25 июля, когда на городской площади служили молебствие, началась бомбардировка города, укреплений и гавани, с этого дня уже не прекращавшаяся до конца осады.

К 3 августа японцы овладели на правом фланге крепости командующими высотами Дагушань и Сяогушань, а на левом фланге предгорьями Угловой Горы.

Японцы не сомневались в успехе штурма открытой силой. Ген. Ноги объявил иностранным корреспондентам, что в ближайшие дни они будут свидетелями падения крепости и приглашал их на это зрелище.