Портал на тот свет

Раздались шаги, звякнул запор, стукнула, открываясь, дверь.

— Кевин, — прошептала Лера, торопливо стирая остатки слёз, — ты пришёл! Объясни мне, что случилось, чем я провинилась?

Мужчина поморщился и кивнул кому-то, приглашая войти. В дверях показались двое крепких хранов и незнакомый тер.

Лера шагнула навстречу, ловя взгляд любимого, но тот покачал головой, предупреждая её порыв, и отступил в сторону.

Будто во сне, до того ей всё кажется нереальным — храны подошли вплотную и крепко зафиксировали девушку за руки, а потом просто потащили за собой. Где уж хрупкой Лере справиться с

— Кевин!!! Кев, — тер щелкнул пальцами, и голос оборвался.

Теперь Лера могла сколько угодно напрягать связки, пытаясь привлечь внимание любимого, но из её рта не вылетало ни звука, а тот, кого она молила о помощи, просто повернулся к ней спиной.

Храны протащили её по коридорам, буквально вынесли на улицу и не слишком аккуратно втолкнули в самодвижущуюся карету красного цвета с черными вензелями на дверцах.

Последнее, что она увидела перед тем, как дверь кареты захлопнулась — полный презрения взгляд жениха.

Лера сходила с ума от страха, не понимая, что происходит: ещё несколько дней назад Кевин целовал ей руки, они готовились к свадьбе, назначенной на следующий день, слуги были почтительны и предупредительны до подобострастия. И вот — её сначала заперли, оставив совсем одну, а теперь позволили увести незнакомому магу, который еще и обращается с ней, как с преступницей.

Если она ничего не перепутала, то карета красного цвета в этом мире обозначает принадлежность транспортного средства кому-то из императорской семьи.

Что случилось? Куда её везут?

Дверь снова открылась, на переднее сидение напротив Леры сел тот самый незнакомый тер.

Карета качнулась и поехала.

— Тер, — слава богу, голос вернулся! — Скажите, в чём меня обвиняют? Мой жених…

— У тебя нет и не может быть жениха, тем более такого древнего и чистого рода, как тер Гортанс. Граф законопослушный подданный, поэтому с радостью передал тебя, тёмное отродье, в полное распоряжение Его Величества, — спокойно ответил маг и, щёлкнув пальцами, добавил. — Нам ехать несколько часов, будет лучше, если ты проведешь их в молчании.

Глава 1

Солнце било в глаза, легкий ветерок ласкал щёки — Как же Лера любила весну и лето! Не мартовские снегопады или апрельский гололёд пополам с грязью, а тепло и свежесть мая. Тонкий аромат цветов, трогательную нежность молодой листвы, синеву неба. И первую грозу, да!

Как там, у Тютчева?

«Люблю грозу в начале мая,

Когда весенний первый гром…»

А лето? Лето — это сарафан и тополиный пух, короткие ночи и яркие рассветы, песни соловья и первая клубника… А ещё лето — это долгожданный отпуск, в котором не будет родительских собраний и непроверенных тетрадей. Отпуск, который как раз вчера у неё и начался.

Лера провела рукой по длинным прядям, пропустила их сквозь пальцы — Наташка настоящая волшебница — после её рук волосы не секутся и остаются по-прежнему мягкими и шелковистыми. А цвет? Приятный глазу блонд без противного жёлтого оттенка. Выглядит совершенно естественно, будто блондинкой и родилась, тем более что глаза у неё голубые.

Кто-то скажет, что шатенка с голубыми глазами смотрится не менее эффектно, но Валерия считала так — раз ей идет блонди, почему бы не поправить природу? Тем более что после грустного финала её первой любви она решила кардинально сменить не только образ жизни, но и внешность — записалась в бассейн, похудела на целых семь килограммов, отрастила волосы ниже лопаток и осветлила их, превратившись в блондинку.

Правда, первая попытка оказалась неудачной, и если бы ей не посчастливилось повстречаться с Наташей, исход смелого эксперимента был бы совсем печальный, а внешность изменилась бы намного кардинальнее, чем она себе запрограммировала.

Познакомились они в «Букашке», когда Лера, совершенно случайно, решила проехать по Кольцу, а не спустилась, как обычно, в метро.

Троллейбус был полупустой, поэтому Лера подсела на свободное сидение к худенькой брюнетке с французской косой и привычно погрузилась в размышления.

— Девушка, вы меня, конечно, извините, но кто вам так изуродовал волосы? — соседка по сиденью некоторое время ёрзала и, наконец, не выдержала. — Я — парикмахер, мне больно смотреть, что с вами сделали.

— Знаю, что плохо получилось, — расстроено отозвалась Лера. — У девчонок в общежитии осветляла. Подруга сказала, что умеет и сто раз делала. Ну и… вот.

— Разрешите, я потрогаю?

— Да, пожалуйста.

Девушка потерла волосы пальцами, что-то пробормотала себе под нос и полезла в сумочку.

— Я на Народной улице выхожу, она следующая, вот, держите, это моя визитка. Предварительно позвоните, выберем время, и будем спасать ваши волосы.

Лера машинально взяла прямоугольник, соседка улыбнулась и выскочила из троллейбуса.

«Наталья Сергеевна Рощина, стилист-парикмахер. Тел. х — ххх — ххх-хх»

Валерия повертела визитку, потом сунула в сумку и забыла о ней почти на неделю, пока однажды утром на расческе не остался приличный клок пережженных волос. Наплакавшись, Лера перевернула сумку, с облегчением обнаружила, что прямоугольничек не потерялся, как она решила спервоначалу, а просто попал между студенческим и проездным, и набрала номер.

Наташа ответила почти сразу, девушки поговорили, и через день Валерия приехала к Рощиной в первый раз.

С того дня прошло — девушка посчитала в уме — почти три года!

Она окончила институт, совершенно излечилась от несчастной любви, целый год отработала учителем начальных классов и полюбила свою новую внешность.

Парикмахерская, где работала Наташа, находилась в районе Павелецкого, Лера приезжала к ней регулярно, раз в три-четыре недели, как только отрастали корни. Обычно после покраски она гуляла по Валовой до станции метро на Замоскворецкой ветке, затем спускалась в длинный переход, где рассматривала сверкающие огнями киоски со всякой всячиной. Вдоль стен перехода иногда стояли певцы или музыканты, часто рядом с ними располагались и бабушки, продающие пучки зелени или домашние закрутки. В конце перехода поднималась по ступеням и шла вдоль здания Павелецкого, через толпу пассажиров — только что прибывших или собравшихся в дорогу, а потом сворачивала к платформам и, не доходя до них пару шагов, снова спускалась, но уже в метрополитен. Иногда она поднималась на второй этаж и немного сидела в зале ожидания, потягивая кофе, слушая объявления о прибытии поездов и рассматривая пассажиров. Полчаса, не больше, но и этого хватало, чтобы преисполниться решимости, что в следующий раз или летом, или на новогодние каникулы она обязательно куда-нибудь поедет! Ей нравилась эта суета и особенная атмосфера, когда человек ещё здесь, держится за чемодан, покупает кофе или бутерброды в дорогу, а сам душой и мыслями уже там… Далеко… Куда скоро увезет его плацкартный или купейный вагон.