Портал в иные миры-1. 100 фантастических рассказов
Шрифт:
Детвора обступила недавно вернувшихся из госпиталя дядю Жору и дядю Мишу, чуть пьяненьких и совершенно счастливых: ведь они ДОЖИЛИ. А сколько было таких, кто НЕ ДОЖИЛ.
– Да, Жорка, а ведь каких хлопцев пришлось похоронить, каких орлов! – говорил дядя Миша, наливая себе в стакан. – Помянем их стоя.
Оба участника войны поднялись и выпили стоя, молча и не закусывая.
– Эх, Мишка, Мишка, – проговорил дядя Жора, усаживаясь обратно на венский стул. – Все-таки не напрасно мы стольких друзей закопали, иначе как бы мы их одолели, гадов фашистских!
– И то! – согласился дядя Жора. – Говорят, что почти четыреста тысяч погибло и под миллион ранено.
– Тсс! – прижал к губам палец дядя Миша. – Осторожнее с этими вещами. Потом подсчитаем, когда боль уляжется. А помнишь, как это всё началось, а?
– Как не помнить, Жорка, как не помнить? Хорошо, что товарищ Сталин за месяц отодвинул войска от границы подальше и заставил окопаться как следует. И вооружение подтянул, танки, пушки. Хоть и прорвалась немчура в трех местах и аж на двести километров, говорят, вглубь продвинулась, но потом получила по зубам. Представь себе, если бы заранее не отошли и не подготовились, чтобы тогда сейчас было…
– И не говори. А ныне-то до самой Португалии дошли, до самого Атлантического океана, мать его дери. Будет где социализм строить! Помянем друзей наших, кто не дожил!
– Помянем, Жорушка, как не помянуть. Вечная им память! И пусть земля им будет пухом.
Через час смертельно пьяных дядю Жору и дядю Мишу разнесли по комнатам. Пусть отдохнут, да и кому как не им напиться в такой день?
Остальные остались праздновать, да петь тихонечко хором, да плакать…
Потихоньку прошла ночь, а за ней наступил новый день – 10 мая 1942 года, Это был первый день после страшной войны, которая длилась бесконечно долгих 9 месяцев и разродилась Великой Победой Великого Народа в Великой Войне…
К черту Пушкина!
Все произошло совершенно случайно. Какой-то новомодный пофигист решил приударить за его женой. Во всяком случае, ему, Петру Петровичу, так показалось. Когда он намекнул нахалу на то, что так себя вести не подобает, тот ответил стихами:
Сегодня был я ей представлен.
Глядел на мужа с полчаса;
Он важен, красит волоса,
Он чином от ума избавлен.
Какая наглость! Как он смел такое говорить?! И кому? Ему, Петру Петровичу Новожилову, человеку заслуженному и облеченному властью? Всё это он сказал нахалу прямо в лицо. На что тот с усмешкой ответил, что стихи эти не его, а Пушкина. Ну и что? Разве это давало право этому хлыщу так с ним разговаривать?!
Весь день он не находил себе места, и наконец решился: не будет Пушкина, не будет и оскорбительных стихов. Подумаешь, Пушкин, тоже мне персона! Не военный, не изобретатель, а так, поэт. Много ли от поэтов толку?! К черту Пушкина, к черту всех, кто мешает ему жить спокойно!
Ночью ему не спалось: в голове роились мысли о том, как лучше все это провернуть. И, наконец, он решился.
Прибыв на работу, он приказал секретарше никого к себе не пускать и набрал пароль доступа к недавно созданному и совершенно секретному Стирателю, только вчера принесенному к нему в кабинет для ознакомления с принципами работы и подписания всех необходимых бумаг для его дальнейшего использования. Едва дисплей прибора включился, Петр Петрович и набрал в строке «ФИО» слова «Александр Сергеевич Пушкин». Полазив по Интернету, он ввел в строку «Даты жизни» следующее: «6 июня 1799 года – 10 февраля 1837 года». А в строку «Дополнительные данные» слова «Русский поэт, драматург и прозаик». Не колеблясь ни секунды, он нажал на большую красную кнопку «Стереть из истории человечества» внизу экрана.
И стёр. Пушкина. Навсегда. Буд-то его и не было вовсе.
Проведя эту операцию, он услышал осторожный стук в дверь. Петр Петрович едва успел выключить Стиратель и погасить экран дисплея. Как ни в чем не бывало он сел в свое начальствующее кресло и откинулся на высокую спинку.
– Захъдитье! – повелел Петр Петрович, не узнавая своего голоса.
– Зрадтсвюйте, Пьитар Пьитравыч! – поздоровался с ним вошедший в помещение подчиненный.
«Чтьё етта зыа хриеюень? – подумал хозяин кабинета. – Чегьё онь тюкьое ниссет?»
– Вась нымедлэнна приосить к сюббе ночальныикь, – сказал вошедший.
– Гровиритье пё рускаи! – закричал в ужасе Петр Петрович.
– А яйа и гровирью пё рускаи, – отозвался вошедший, удивленно пожимая плечами.
И тут Петр Петрович задрожал всем телом и упал прямо на ковер под начальствующим креслом, теряя по дороге сознание.
Вернуть его к жизни прибывшим врачам так и не удалось.
Контакт.
Когда на районе приземлился корабль с пришельцами, его обступили со всех сторон, с интересом разглядывали, щупали, стучали по борту. Некоторым даже удалось нарисовать на его поверхности несколько граффити.
И тут в корабле открылся люк, появился один из пришельцев и произнес:
– Приветствую вас, жители планеты Земля! Хочу порадовать вас и сказать, что вы не одни во Вселенной!
– И чё? – произнес Вован, поправил кепку и сплюнул шелуху от семечек себе под ноги.
Лучше бы они нас убили.
НЛО зависло над Землей где-то с год назад. Инопланетяне, довольно противные с виду, угрожали всякими напастями, даже сказали, что могут нас тут всех убить, если мы навсегда выключим телевизоры. Но мы не поддались и послали их куда подальше.
Они повисели, повисели и все-таки убрались обратно к себе. Едва они улетели, как у всех в мире перестало работать телевиденье. Напрочь его вырубило.
– Что же будет в 12567 серии про Хорхе и Лусилью, найдут они пропавшую дочь или нет? – переживала моя жена в тот день, когда телевиденье перестало работать. – А как же теперь я буду жить без «Давай поженимся»? Теперь что же и «Поле чудес» не будет? Ей-богу, лучше бы они нас убили!
Переместитель.
Город, в который уже раз за день накрыло дождём. За стеной воды расплывались очертания соседних домов, и утро походило на вечер. Капли отбивали чечётку на жестяных подоконниках и змеями извивались по стеклам домов и машин. Однако, как стихия ни старалась, утопить город у нее все-таки не получилось.
А люди… люди вокруг него несмотря на такую мерзкую погоду и такие гнетущие облачные пейзажи продолжали как ни в чем ни бывало спешить по своим делам, радоваться жизни, часто были приветливы и готовы помочь друг другу. Было такое ощущение, что своими улыбками и добродушием они стараются возместить недостаток солнца. Ему нравились эти люди. Нравилась эта река. Нравился этот Город-на-реке-Неве. Незнакомый и прекрасный.