Портфель чемпиона
Шрифт:
— Хочется верить… — И Вера Андреевна ушла из класса.
Четвероклассники возвратились в пустой класс, дежурные стали подбирать бумажки и стирать с доски, остальные, поспешно схватив портфели, ринулись на улицу. Протянул руку к своему портфелю и Рома Бабурин, но на стуле вместо замечательного портфеля из крокодиловой кожи и с двумя блестящими замками, лежали скорлупки от тыквенного семечка.
— Отдайте! — взревел Рома и с необыкновенной прытью кинулся к двери, преграждая дорогу не успевшим уйти из класса. — Сейчас же отдайте мой портфель!
— А мы и не брали… — простодушно ответил Каротин Дима.
— Я видел, как с ним директор
Рома безнадежно отступил в сторону. Он понял, что добровольно портфель никто отдавать не собирается. Он заглянул под парту, за ящик с кинескопом, под учительский стол. Портфеля нигде не было.
Роман открыл дверь лаборантской и вздрогнул. Ему улыбался скелет Вася.
Глава 2
Была замечательная весенняя пятница. Фоторепортер областной газеты Артур Воронухин сидел на скамейке возле автобусной остановки и наблюдал жизнь. На животе у него висел фотоаппарат с огромным объективом, готовый в любой момент запечатлеть что-то необыкновенное. Это необыкновенное должно было быть и веселым, и весенним, чтобы развернул человек воскресный номер газеты и настроение у него сразу стало хорошим.
Но жизнь вокруг была обычной, как вчера и позавчера. Синяя машина привезла молоко в магазин напротив. Пирамидки пакетов в проволочных корзинках. Вот если бы молоко привезла лошадь в белой панаме и с гривой, заплетенной в косички… Вот это был бы кадр! Лошадь с косичками и светофор. Вчерашний и нынешний день на одном снимке.
Воронухин с досадой отвернулся от неуклюжего синего фургона. Он посмотрел в небо. Но вместо весеннего высокого купола, устланного легкими, как лебединые перья, облачками, он увидел прямо над собой ворону. Она сидела на корявом суку и чистила перья. У фотокорреспондента настроение испортилось из-за этой вороны. Потому что он вспомнил, как совсем недавно учился в школе и его дразнили «вороной». Из-за этого Артур терпеть не мог свою фамилию. Он начал уважать ее только тогда, когда увидел впервые напечатанной под снимком в газете. Фотокорреспондент задумался и не заметил поливальной машины. Все граждане заметили и отступили за скамейку, грязная вода осела на брюки Воронухина, отглаженные до тугих стрелок. Он подскочил. Хотел крикнуть поливальной машине что-нибудь обидное, но фотоаппарат стукнул его по животу, напомнив, что Воронухин не просто человек на скамейке, а при исполнении. И крик стих до тяжелого вздоха.
Артур уже решил махнуть на необыкновенное и пойти к цирку, где молодая девушка возле фонтана продавала цветы в прозрачных целлофановых кульках. Он уже сделал несколько шагов в сторону цирка, как увидел, что с противоположной стороны улицы идет собака. Она сосредоточенно ступает на полоски «зебры» и несет в зубах портфель. На солнце поблескивают два замка и ромбик с дарственной надписью. Забыв про мелкие неприятности, Воронухин бросился навстречу собаке, по пути вглядываясь в лица идущих рядом с ней людей. Хозяин портфеля представлялся ему обязательно стареньким — доктором или профессором с зонтиком-тростью. Идет он по городу со своим четвероногим другом… Правда, в собаке не было должного благородства. Широкогрудая, рыжая с черными подпалинами, крепкими кривыми лапами и грязной шерстью на животе, едва ли у нее в роду были рекордсмены собачьих выставок. Собака уже собиралась ступить на тротуар. Воронухин опустился на одно колено, выстроил кадр и чуть было не щелкнул, как собака развернулась и направилась обратно. Воронухин бросился следом, но не заметил, как на светофоре мигнул желтый и зажегся красный свет. Лязг автобусных тормозов и милицейский свисток прозвучали одновременно.
Воронухин боялся потерять собаку. Она стояла на островке безопасности, повернувшись к нему хвостом.
Автобус двинулся дальше. К окнам прилипли пассажиры, расплющив о стекло носы — им собственными глазами хотелось увидеть человека, который чуть не попал под колеса. Они увидели не только Воронухина, но и постового милиционера рядом с ним.
— Разве вас не учили в школе, молодой человек, что нельзя перебегать улицу под самым носом у машин? — строго спросил милиционер.
— При чем тут школа… — огорченно махнул рукой Воронухин. — Ушла из-под самого носа… Какой кадр…
Он так горько сказал это, что милиционер подобрел. Он дружески наклонился к Воронухину и шепнул, показывая глазами вслед девушке со спортивной сумкой через плечо:
— Значит, не судьба… Вам еще предстоит встретить одну-единственную… Я на этом перекрестке четыре года стою и, поверьте, жизнь знаю…
— Какую единственную? — не понял Воронухин.
— Понятно, какую? — подмигнул милиционер. — Девушку…
— Какую девушку… — Воронухин ткнул себя в живот, где висел фотоаппарат. — Собака с портфелем! Шла через дорогу роскошная собака с роскошным портфелем в зубах… Я третий день ищу кадр для воскресного номера!
— А-а-а… — уважительно кивнул милиционер. — Чего же молчали-то… Знаю я вас, корреспондентов! Лихие люди! Я одного как-то осенью с крыши троллейбуса снимал. Залез улицу сверху сфотографировать, а слезть не может… А собака-то какая? Я тут многих знаю…
— Вон… под деревом сидит… — махнул через дорогу Воронухин. — Рыжая!
Милиционер прищурился, разглядывая собаку и сказал:
— Это Нюшка. Ничего пес, симпатичный… Но для газеты можно и получше найти. У меня у самого сеттер…
— Дело не в красоте… Она портфель через дорогу несла…
— Это она кому-нибудь из ребятишек. Ну, если уж вам именно Нюшка понравилась, сейчас все организуем.
Милиционер вышел на середину улицы и поднял вверх полосатую палочку. Машины урча остановились. А он сказал собаке в мегафон:
— Нюшка, вперед!
Воронухин опять опустился на колено и несколько любопытных граждан пристроились за спиной. Но собака сидела под деревом возле портфеля и не собиралась никуда идти.
— Нюшка, бессовестная твоя морда! — крикнул милиционер. — Ты роняешь честь нашего переулка! Сказал, иди!
Слова про честь переулка разбудили Нюшкину совесть. Она нехотя встала, взяла портфель и направилась через дорогу. Воронухин успел щелкнуть восемь раз, пока Нюшка не добралась до тротуара и не припустила в сквер.
— Ну как? — спросил милиционер сквозь шум мчавшихся по улице машин.
— Спасибо… — улыбнулся Воронухин.
— Когда читать?
— В воскресенье!
Глава 3
В квартире Бабуриных царил страшный переполох. Начался он с того, что бабушка узнав, что у Ромы украли портфель, выронила из рук супницу из саксонского фарфора. Супница была старше бабушки. На перламутровом боку — картинка: пастушка в черном корсете и пастушок с дудкой танцуют на зеленом лугу. Бабушка смотрела на эту картинку и вспоминала свою молодость.