Портрет любимого

Джордж Кэтрин

– Будь осторожен, ладно? Если кто-то объявится, говори, что мы не нашли нашу гостью.

Спиро мрачно кивнул и вышел вместе с женой из комнаты.

– А полиции это известно? – спросила Изабель, не сводя глаз с повязки на руке Лукаса.

– Когда Спиро мне позвонил, я связался с афинской полицией. А теперь скажи мне, как ты себя чувствуешь. Только честно.

– Как я уже сказала Элени, я грязная и страшно хочу пить. И лодыжка немного ноет, но в целом совсем неплохо, учитывая все обстоятельства. – Она протянула ему свои стертые запястья. –

У тебя найдется что-нибудь, чтобы помазать это после того, как я приму душ?

Лукас поднес ее руки к своим губам:

– Изабель, во всем виноват я. Человек, устроивший все это, рассчитывает на то, что я заплачу любую сумму, чтобы вызволить тебя. – Он посмотрел ей в глаза. – И он прав. Но я все бы отдал, чтобы разделаться с тем негодяем, который обрек тебя на все это. Я не могу пока вызвать к тебе доктора Ригу – боюсь, что станет известно о твоем спасении.

– Мне не нужен доктор Рига, – сказала Изабель твердо. – А ты и так изрядно пострадал, так что держись подальше от человека, который похитил меня. Это настоящий зверь.

– Ты уверена, что он не причинил тебе вреда? – с суровой настойчивостью спросил Лукас.

– Уверена, хотя, когда тащил меня в свою хижину, он был не слишком нежен. – Ее глаза вспыхнули. – И он пришел в бешенство, когда увидел мои волосы.

К ее удивлению, Лукас смутился:

– Он ожидал увидеть темные волосы.

– Что? – Она прищурилась. – Он думал, что похитил кого-то другого?

– Да. Одну мою подругу. Внучку промышленника Дэниса Стратоса, который тоже получил сегодня требование о выкупе.

– Ты не мог бы попросить Элени принести наверх что-то из моих вещей? Мне страшно хочется принять душ, – попросила Изабель.

– Все твои вещи снова в этой комнате, – поспешно сказал он. – Ты будешь спать здесь сегодня и все последующие ночи. Так я смогу обеспечить твою безопасность.

– Но когда похитителя схватят, не будет иметь значения, где я буду спать. Я смогу вернуться в «Калипсо».

– Нет, – твердо сказал Лукас. – До твоего отлета в Великобританию ты останешься здесь. Я спасал тебя дважды. В третий раз тебе может не так повезти.

Она сердито взглянула на него:

– И каждый раз это не входило в мои намерения.

– Я знаю. Я неправильно выразился… – Он замолчал, когда в комнату вошла Элени с чаем. – Тебе придется пить чай здесь, а не на веранде. В бинокль тебя может кто-нибудь увидеть. Я сейчас вынужден оставить тебя ненадолго, – произнес Лукас и, прищурившись, взглянул на нее: – Ты выглядишь измученной.

– Ничего удивительного. – Она ласково улыбнулась Элени, которая наливала чай. – Чашка чая и долгий горячий душ – и я буду в полном порядке.

Как только Лукас вышел, Изабель обмякла в кресле. Неожиданно слезы ручьем потекли по щекам, и Элени, опустившись рядом с ней на колени, обняла ее, чтобы успокоить. Вдруг она резко отстранилась. Ее глаза вспыхнули, когда она осмотрела следы от веревок на запястьях Изабель.

– Это сделала та свинья?

Изабель

молча кивнула.

– Скажите правду. Это все?

– Да. Больше ничего. – Изабель всхлипнула и вытерла глаза салфеткой, которую ей протянула Элени. – Глупо плакать теперь, когда я в безопасности.

– Это естественно! А теперь чай, а потом душ. Вам помочь?

– Нет, я справлюсь. – Изабель крепко обняла домоправительницу. – Господи, Элени, я так боялась, что вы со Спиро пострадали.

Когда Изабель в конце концов оказалась под душем, морщась от болевших ссадин и кровоподтеков, ее настроение было далеко не таким приподнятым, каким должно было быть. Она ждала от Лукаса большего внимания. А ей сегодня даже поесть не удастся вместе с ним. Терраса была на виду, как и веранда, на которую выходила ее спальня.

Изабель было трудно привести свои влажные волосы в порядок, учитывая то, что с одной стороны была выхвачена целая прядь. Как только она вернется домой, первым делом отправится стричься. Она с трудом подавила неожиданно нахлынувшую тоску по дому и снова занялась своим лицом, а потом прикрыла ссадины белой блузкой с длинными рукавами и бледно-голубыми джинсами, но предпочла оставаться босиком, чтобы не мучить обувью ноги. И лодыжка казалась ей какой-то незащищенной без повязки, которая была настолько грязной, что ее пришлось выбросить. Когда она вышла из ванной, Элени взбивала подушки на кровати, но Изабель, улыбнувшись, покачала головой:

– Я лучше посижу в этом уютном кресле и почитаю. Прошла, кажется, целая вечность, прежде чем Лукас, предварительно постучав в открытую дверь, появился на пороге с ее костылем. Он выглядел свежим после душа. Рука была перебинтована.

– Ты выглядишь лучше, Изабель, – сказал он, войдя.

Поставив костыль к кровати, он придвинул стул.

– Чище – это уж точно. Тебя долго не было, – добавила она и пожалела об этом, увидев, как заблестели его глаза.

– Скучала без меня?

– Я думала, что ты захочешь узнать побольше о моем чудесном избавлении, – язвительно сказала она.

– Я и хочу узнать все до мелочей. Но сначала мне надо спуститься к яхте. Я входил на «Афине» в бухту, пока Спиро поднялся на джипе на холм, а потом он спустился вниз, в город, чтобы встретить яхту на глазах у всех. Это было сделано для того, – терпеливо, как ребенку, объяснил он ей, – чтобы создать впечатление, что тебя все еще не нашли.

– Я понимаю.

– Как только я причалил, тут же из таверны примчалась Алисия, чтобы узнать новости, – продолжал он. – Я прижал ее к груди, чтобы прошептать на ухо, что ты в безопасности, и потребовать, чтобы она держала это в полном секрете. А потом сказал очень громко, что мне не удалось найти тебя. – Он усмехнулся. – Она начала причитать и устроила такую сцену, что собрала толпу. В этот момент я, словно в полном отчаянии от невезения, сел к Спиро в джип, и он повез меня домой мимо сочувствующих зрителей.