Портрет прекрасной принцессы

Чиркова Вера Андреевна

Разумеется, вначале я даже прикасаться к ним не хотел, и даже прочел другу целую лекцию про моральные и этические нормы и запреты.

— Как ты можешь так поступить с доверчивой девушкой, — вещал я, — ведь передать другому лицу любовные письма — это все равно что разрешить постороннему мужчине поцеловать твою жену. За такие вещи положено вызывать на дуэль или вести в судную комнату.

— Грег, если ты найдешь на этом листке хоть малейший намек на любовь, можешь придумать мне любое наказание, — горько усмехнулся в тот раз Зигель, — только заранее говорю, зря будешь стараться. Я сам не один раз пытался

их там найти. Пойми, я искренне хотел повести ее в храм. Но я же не настолько дурак, чтобы жениться на девушке, которая потом может испортить мне всю жизнь. Слишком хорошо я осведомлен о трагедии лорда Доральда Монтаеззи, чтобы желать повторить его участь. Прочти хоть одно письмо — и тогда скажешь, прав я или нет.

А когда несколькими днями позже Торрель попытался укоризненно отчитать меня по поводу непозволительности такого обращения с интимной перепиской, я уже отлично знал, как отвечать. Зато сейчас в сумасшедшем водовороте моих мыслей нет ни единой подходящей идеи.

— Не могу я про него ничего такого сказать, — проворчал я в ответ на заявление принцессы, занятый лихорадочными поисками способа, как остановить чересчур романтичного красавчика, — он действительно хорош во всех смыслах. Вот только ведет себя сейчас…

— Спасибо, Тай! — с чувством выдохнула Леса и вдруг, повинуясь какому-то порыву, приподнялась на цыпочки и благодарно чмокнула меня в щеку.

И в тот же момент Зигель, явно исподтишка следивший за своей новой возлюбленной, застыл оскорбленной статуей, выронив из рук меч.

Сердце просто оборвалось у меня в груди.

— Ну и зачем ты это сделала, дуреха?! — с отчаянием взрыкнул я и, шагнув вплотную к бортику, поднял скрещенные руки над головой.

На языке жестов Восточной школы именно так учителя боя на мечах и метательном оружии сообщают ученикам, что учебный бой ими останавливается. И я, когда давал уроки Зигелю, тоже пользовался этими жестами. Значительно приятнее сидеть на террасе, потягивая лимонад или горячий чай, в зависимости от погоды, чем торчать одиноким столбом на краю тренировочной площадки.

Однако Зигель, судя по всему, этого знака не замечал. Как-то преувеличенно прямо, словно на дипломатическом приеме, милорд развернулся к нам спиной и зашагал прочь.

Ойкнула Леса, только теперь сообразившая, как легко можно сломать едва пробудившийся росток нежных чувств, скрипнул зубами я, в безнадежной надежде упрямо не опуская поднятых рук. А он сделал шаг, второй, третий… и, почти дойдя до края, за которым начинался спуск, слегка повернул голову, будто желая бросить на очаровавшую его девушку прощальный взгляд.

Замер на мгновение, отвернулся, обессиленно опуская плечи, сделал еще шаг и вдруг развернулся в нашу сторону всем телом.

Сказать, что я постарался воспользоваться этим шансом в полной мере, значит не сказать ничего. Я просто обрушил на него сумасшедший шквал всевозможных комбинаций из тех жестов, какими пользовался на тренировках. Даже не сомневаясь, что ни один человек в мире не сумеет растолковать их смысл. Но мне это и не нужно было. Я всей душой желал другого: любой ценой вывести его из того безграничного отчаяния, в которое он, судя по всему, собирался впасть. Если уже не впал.

С минуту он внимательно, но безучастно следил за моей жестикуляцией, затем неуверенно

поднял меч и вытянул вперед на уровень груди, стандартный жест представления. Я сам его этому учил и был сейчас просто уверен, что обиженно поджатые губы ученика заученно бормочут: «Милорд Зигель дель Ксаро, к вашим услугам!»

Удовлетворенно хмыкнув, я распахнул камзол и достал из оружейного пояса метательный нож. Ну только попробуй теперь меня не узнать, ревнивец несчастный! Слегка подбросив нож в пробном броске и поймав на лету, бросил вновь, теперь уже как можно выше и со всеми заученными переворотами. Чтобы вновь поймать в двух пальцах от парапета.

— Вот это да! — восхищенно ахнула Леса, но я исподтишка показал ей кулак, и она понятливо отступила от меня на пару шагов.

А Зигель вновь задумался, едва ли не целую минуту, заставляя меня нервно сжимать кулаки в ожидании его решения. Затем нерешительно выбросил руку с мечом вперед и вверх, в традиционном приветствии учителю.

Я немедленно ответил столь же знакомым ему жестом, означавшим — до встречи на вечерней тренировке, и только после этого он как-то ожил.

— Помахай ему ручкой, и идем отсюда, — дернув принцессу за пышный подол, приказал я, благо скала, на которой стоит Зигель, немного ниже этой стены и ему не виден мой жест, — у меня еще куча дел.

— Ладно, — неожиданно быстро согласилась она, — мне тоже нужно идти одеваться.

Но вместо того чтобы просто помахать, эта озорница послала милорду воздушный поцелуй, а он в ответ достал из-за отворота камзола охапку изрядно помятых белых цветочков и бросил в нашу сторону.

Разумеется, они не смогли пролететь и пятой части расстояния, душистым снегопадом осыпав острые уступы, но Леса улыбалась так блаженно, словно ей подали их в золотой вазе прямо в руки. Она послала поклоннику еще один поцелуй и запрыгала по ступенькам вслед за мной.

— Ну а теперь говори! — требовательно дернула девушка мой рукав, едва мы ступили на широкую аллею, обсаженную могучими соснами.

— Что говорить-то? — не понял я, занятый своими мыслями.

— Как его зовут! — вытаращилась она возмущенно.

— Зигель, — вздохнул я, с досадой ожидая следующих вопросов.

Из какого он рода, каков его годовой доход, сколько у него замков и сколько земель.

— Зи-и-игель… — нежно пропела она звонким голоском, и имя милорда прозвучало сладким комплиментом.

— А больше ты ничего не хочешь про него узнать?! — коварно поинтересовался я. — Возраст, положение, состояние, полное имя, в конце концов?!

— Зачем? — сразу помрачнев, горько бросила Леса. — Не такая уж я глупенькая пустышка, как тебе, наверное, кажется. Ты думаешь, если мы сидим взаперти, то уже совсем ничего не понимаем в жизни и никогда не задумываемся о будущем? Да и отец нам немного рассказывает про планы совета попечителей. Мы уже почти полгода знаем имена тех лордов, которым члены совета собираются разрешить стать нашими мужьями. Скажу по секрету, нам Дили даже книгу достала с портретами, описанием деяний и родословными этих знатных господ. Мы их изучили и выбрали… кто кому больше подходит по характеру. Мне достался лорд Бераммонт ре Десмор. Правда, он считался похищенным, но неделю назад внезапно объявился… на мою голову.