Порыв свежего ветра
Шрифт:
Сидона попыталась развернуться, но обнаружила, что оказалась в плену рук мага. Вос, тоже пользующийся «усилением», легко удерживал рвущуюся в бой женщину, и лери оказалась неприятно поражена его силой. На тренировках с «усилением» физическая мощь имеет слабое значение. Тогда она легко вырывалась из любых захватов Воса и даже имела некоторое преимущество. Но сейчас вдруг почувствовала себя слабой и совершенно беззащитной. Когда он успел настолько усилиться?!
— Вот и ответ на твой вопрос. Когда маг уплотняет ауру, слабые заклинания ему почти не страшны. Я не сформировал хлыст из потока и бил вполовину силы, и ты сумела защититься.
Лери вдруг обнаружила, что свободна. Маг уже стоял в нескольких шагах как ни в чём не бывало. Как будто не было мгновенного поединка, хлещущих струй ветра и неразрывной хватки. Сидоне пришлось несколько раз напомнить себе, что драться с подчинённым бесполезно. В крайнем случае она просто отдаст приказ.
— Кванно когда-то говорил, что заклинания гильдейских мастеров настолько примитивны, что ему даже не пришлось ставить щитов. Он рассеивал весь огонь собственной аурой. И даже прикидывал, насколько ослабляется заклинание одного стихийника в ауре приверженца другой стихии. У него получалось что-то около тридцати процентов для побочных и до семидесяти — для противоположных! Если немного усилить твою ауру, все огненные заклинания будут тебе не страшны!
Правительница мрачно смотрела на любовника. Он всё это устроил, только чтобы это доказать? Или просто провёл эксперимент? У него ведь нет других подопытных!
— Для этого ты и собираешься научить меня плавать? Чтобы усилить мои способности? Может, уже и местечко присмотрел?
Маг загадочно улыбнулся:
— Конечно же, моя радость! Здесь в лесу, совсем недалеко, есть очень симпатичное озерцо. Спокойная вода, полянка с цветами, вокруг ни души… Я даже нечто вроде купальника для тебя соорудил, хотя, если пожелаешь, отошлём лиму подальше и будем учиться как есть…
Размечтавшийся Вос ослабил бдительность и не успел отреагировать на опасность.
Лери с неожиданной сноровкой пнула нахала в голень, добавив уже кулаками в живот и в челюсть. Без всякого «усиления», с силой чистой ярости. Маг, только сев с размаху на пол у стены, вспомнил о защите и все последующие пинки и удары благополучно отвёл.
Запыхавшаяся Сидона смерила его убийственным взглядом и отчеканила:
— Меня защищают мои лиму, гвардия и даже ты. Если все мои защитники не смогут одолеть каких-то мастеров Гильдии, меня не спасёт никакая защита. И развлекать тебя я тоже не желаю. Если хочешь, заведи себе наложницу и учи плавать её. В этом твоём… купальнике и хоть в болоте!
Девушка быстро развернулась и побежала вниз по лестнице. Она бы ещё много могла сказать, но тогда точно не смогла бы удержаться от слёз. Всё тело ныло и трепетало от ярости или от неудовлетворённого желания. Ведь шла она за ним совсем не для того, чтобы поссориться, ей хотелось ласки, нежности и тепла. Совсем потеряла голову, оставила свиту внизу плескать языками, желая всего и прямо сейчас. А он… почти как Диш…
Внезапно появилось ощущение творящейся рядом мощной магии. Лери замерла, приготовившись ко всему. На миг вдруг возникла паническая мысль, что Вос сумел как-то разбить клятву крови и камня и договорился с врагами. Она испугалась? Второй раз за день…
Размытый от скорости силуэт пронёсся сверху, разметав едва приглаженные волосы Сидоны шквальным ветром. Маг стоял на пару ступенек ниже, преграждая путь, но явно не собирался нападать.
— Прости меня, пожалуйста…
Лери с некоторым удивлением взглянула на любовника. Конечно, он из другого мира, но мужчине не пристало извиняться перед женщиной.
— Я был не прав. Ты всегда стараешься быть справедливой, ни к чему не принуждаешь, а я попытался давить… Это плохо в любом случае, мы же не враги, и совсем гнусно, когда пытаешься заставлять того, кого любишь… Я… увлёкся. Полностью потерял чувство реальности, заигрался… Знаешь, у меня часто возникает ощущение, что всё здесь не по-настоящему. Особенно когда не понимаю, что происходит. Враг с ним, с этим озером, мне просто хотелось ненадолго уехать вместе с тобой куда-нибудь. От этой дикости, нищеты, от этого чужого существования…
Сидона аккуратно обошла мужчину, продолжив спуск. Слова многое объясняли, но в чём-то были так же обидны. Он чувствует себя чужим? Её защитник, придворный маг… Её любовник. На что он способен ради того, чтобы вернуться домой? И как многое она значит в его планах?
— Сидона, прости меня!
Она не стала вырывать перехваченную руку, тем более что всё ещё не привыкла к его манере целовать пальцы. Странно, щекотно… И восхитительно!
— Хочешь, я стану на колени?
— Зачем? — Вопрос вырвался случайно, она вообще хотела промолчать.
— Когда-то у нас так было принято, это часть самого униженного поклона. Обычно, когда вымаливали прощение… У бога или очень… дорогого человека.
— Не надо, я уже не сержусь, — поспешно солгала Сидона. Она, может быть, способна была наказать, отругать, но унижать… Никогда.
Вос, приподняв её, развернул к себе лицом, обнял и принялся целовать. Сильный, как лиму, хотя почему бы и нет, он же всё время тренируется с ними. И даже приятно ощущать, что есть мужчина, гораздо выше ростом…
Сидона не могла даже запротестовать, он давал слишком мало времени, чтобы восстановить дыхание, и снова продолжал целовать. Сам же ещё успевал что-то шептать — нежное и ласковое.
Уловив иноземное слово, она невольно поправила: «лери»!
— Нет, лери ты для других, для всех остальных… А для меня — королева! Они ведь бывают разные, королевы…
И, может быть, ей показалось, но, скорее всего, он и правда вложил особый смысл, она поняла разницу.
Руки мага как будто жили собственной жизнью, уже не удерживая, а лаская, гладя, требуя. И тело лери, хорошо изученное любовником, охотно откликалось. Хотя сама Сидона ещё не отошла от злости и обиды, её тело было готово на всё… Вплоть до того, чтобы забыться в объятиях мага прямо здесь, на ступеньках, когда её свита, возможно, уже слышит их голоса…
Правительница решительно оттолкнула мага и отступила на шаг:
— Твои извинения приняты, Вос. Дальнейшее мы обсудим при следующей встрече. И ещё, изволь сегодня явиться вечером на пир. У Диша будет чисто мужская попойка, и я не стану портить ему настроение. А вот тебе не мешало бы послушать, что льют в уши леру его приближённые. И, совсем забыла, благодарю за службу! Представление было изумительным.
Сидона могла бы гордиться своим голосом. Ровный, звучный, без единого намёка на обуревающие чувства. Снизу наверняка слушали, и, может быть, кто-то даже поверил в деловую встречу. А вот ноги подводили, постоянно подкашивались и неуверенно ступали по ступенькам. Лицо горело, а сердце колотилось загнанной птицей.