Шрифт:
Патефон
Посвящается моему отцу, талантливому
инженеру и человеку, который научил меня
думать.
Трудно крутить неустойчивую ручку патефона, но приятно. Затаил дыхание, послушал, а сам всё время начеку: не успеешь заслушаться, как диск устает, вращается медленно, а голос начинает скрипеть и глохнуть, как будто человека, который только что пел, схватили за горло. А пластинка беспомощно барахтается на фланелевой подкладке… И надо вновь браться
Но Женька не завидует современным детям при «компьютерах», «мобильниках» и «интернете». Этих детей волнует грохот современного рока, разновидности тяжелого и металлика, увы, они понятия не имеют, что такое гармония или просто красивая мелодия.
Их уже ничем не удивишь. А детские удивления, словно зерна, прорастают потом всю жизнь и не оставляют взрослого человека равнодушным перед красотой, перед тайной или страданием.
Патефон – тайна моего детства, любимая игрушка, смешная и нескладная. А ведь «крутить патефон» именно крутить, а не слушать было не просто. В процесс включались не только глаза и уши, но постоянно работали руки: тут и возня с иголками из стеклянной пробирки – можно рассыпать, тут и неподатливый винтик, его завернуть не просто – нужна ловкость и терпение… Патефон ни на минуту не оставляя в покое, он требовал работы и, может быть, поэтому так приятно вспоминать о нём.
…Однажды, в воскресенье, когда отец был дома, а все танго и фокстроты промурлыкали и прогромыхали, он показал Женьке еще одну пластинку: полонез Шопена. Отец положил её на фланелевый круг так бережно, как величайшую ценность, и замер в ожидании первых звуков. А потом он стоял посередине комнаты и размахивал руками в такт мелодии. И тогда Женьке казалось, что её отец капитан, и они плывут в неведомую страну, в страну Музыки. Именно тогда Женька поняла, что музыку можно не только слушать, но и видеть…
…Маленькая лодка покачивается на волнах, день сияет, искрится. Но вот надвинулись тучи, река забурлила, лодка не слушается, её подхватило течением, вдали слышен шум водопада – страшно, грозно всё вокруг. Гребцы изнемогают от усталости, но борются со стихией… Но эта грозная сила постепенно сдается – волны улеглись, ветер стихает, лодка приближается к берегу. Яркий солнечный день продолжается…
Сказка воображения впервые была рассказана отцом, и потом они часто играли в игру под названием: «Представь себе». Садились на старинный диван с высокой спинкой-полкой, по которой важно шествовали мраморные слоны, начиная с самого большого – слона папы и замыкал процессию слоненок: сын или дочь.
Диван этот был сложной двухъярусной конструкцией и олицетворял эпоху уюта и мирной жизни 30-40 годов. На подобных диванах сидели когда-то друзья отца – инженеры и рассуждали о благе народа. Женькины родители получили его в наследство от деда. Если приходил гость или гостья, их непременно усаживали на диван и велись неторопливые беседы, в которых Женька еще не принимала участие.
Поскольку никаких телевизоров не было и в помине, по вечерам отец и Женька придумывали свой «фильм», который рассказывали себе сами. Получалось так здорово!
– Вселенная огромна, – говорит отец и «показывает» как она огромна. Женька разводит руками, она «видит» – действительно, наверное, гораздо больше комнаты в коммуналке на Садово-Спасской, дом 18.
Отец разбрасывает на полу маленькие и большие мячи, от
Приготовились и… Высший Разум запускает звездную карусель на многие миллиарды лет…
– А что было потом? – спрашивает Женька, когда планеты уже «нашли» свои орбиты и крутятся под чьим-то неведомым руководством. Отец с Женькой ползают на коленях по полу и передвигают мячи по сложным «космическим» орбитам, иногда они сталкиваются лбами и смеются. Хорошо, что это происходит только в воображаемом пространстве Вселенной – ведь столкновение двух кораблей – это катастрофа в космическом масштабе!
–Ты спрашиваешь, что было потом? – повторяет отец вопрос Женьки, при этом многозначительно закидывает голову и смотрит вокруг себя так, будто он очутился на только что народившейся планете. – Да, сколько миллионов, нет, миллиардов лет должно было пройти, чтобы это слово «потом» привело к разумной жизни на планете Земля. И почему эта удивительная Жизнь появилась именно на Земле?
–Разве ты не знаешь, почему? – удивляется Женька. Ведь она думала, что они с отцом ответили на этот вопрос: сначала Что-то прилетело из Космоса, кажется, такие маленькие бактерии, потом образовались моря и океаны, потом почему-то появились рыбы, змеи, крокодилы и динозавры, потом мамонты, да мало ли кто еще!
– Действительно, «появились»,– задумчиво говорит отец,– ты здорово это усвоила, но почему, почему?
Проходит минута, они с отцом открывают любимую женькину книгу «Животный мир» Брэма и видят, что Земля уже давно заселена всяким зверьем, птицами и рыбами, волками и медведями. Здесь и пресноводные и земноводные и даже сумчатые теплокровные! А от них уже и до человека совсем недалеко.
Отец рассказывает Женьке, как из непослушной дерзкой обезьяны эволюция сделала умных и талантливых детей человека, которые убирают за собой игрушки и помогают маме накрыть на стол, а иногда даже моют посуду и читают книжки. «Вот уж действительно, чудеса, да и только», – думает Женька.
– Для того, чтобы обезьяна стала человеком, ей надо было очень много работать передними лапами, – объясняет отец, – и постепенно они превратились в руки. Но вот когда и каким образом у обезьяны заработала голова, да так, что от мычания она перешла к пению и придумыванию стихов – это действительно Чудо и Загадка.
Но попробуем пойти от обратного, как в математике, (отец увлекся и забыл, что Женьке всего 6 лет и для теории эволюции она еще мала), цивилизация с каждым новым столетием всё больше освобождает человека от работы руками, но почему это не каждому индивиду идет на пользу? Всё дело в том, что отстранить от физической работы можно только тех, кто научился думать! Причем думать позитивно, чтобы это приносило пользу обществу и тому человеку, который думает.
Отец открывает книгу «История Египта». Женька видит картинку – толпы рабов строят пирамиду, а отец продолжает: «Когда-то бесправный раб всю жизнь день за днем таскал камни для гробницы фараона, и у него не было времени подумать, для чего он родился и живет. А что можно сказать о современных бездельниках с интеллектом раба? Да они просто опасны, общество должно занимать их работой, если нет никаких идей в голове, надо делать что-то руками… Это логично?