Посчитай до десяти

Роуз Карен

— Итак, Тайлер… — сказал он, словно поддерживая беседу, и положил маску на задеревеневшее лицо пленного. — Как ты поживал? Приставал к детишкам в последнее время?

Детей у Тайлера с женой не было — по крайней мере, с ними дети не жили. Он проверил все комнаты, прежде чем нашел спальню хозяев, и в этом доме не было никаких детей. Кстати, домашних животных тоже не наблюдалось. Таким образом, он мог полностью сосредоточиться на своей работе.

— Не можешь говорить? Очень жаль. Придется тебе только слушать меня. Не волнуйся, я буду комментировать каждый этап твоей смерти.

Во-первых, я переломаю тебе ноги — просто потому, что у меня есть такая возможность.

И он выполнил свою угрозу, наслаждаясь тем, как от боли у Тайлера закатились глаза. Потом принялся перебрасывать из одной руки в другую свинцовую трубу.

— Обычно к этому моменту я трубу уже использую, — по-прежнему небрежно признался он. — Но для тебя я приготовил новый способ игры с ней. Знаешь, мне не нравятся мужчины. Только женщины. Но мне бы очень не хотелось, чтобы этот факт лишил тебя удовольствия, которое ты когда-то доставил мне. — Он увидел, что Тайлер его понял. — Превосходно! Ах да, как же нож? Обычно я просто перерезаю им горло, но для тебя я приготовил новый вариант. — Он усмехнулся жертве, все еще живой, но только благодаря его капризу. Тайлер умрет, когда онэтого захочет. — Тогда, много лет назад, ты называл нас дырками без члена. Думаю, сегодня ты узнаешь истинный смысл этого выражения. Так что давай уже начинать наше шоу, Тайлер. Пока у тебя кислород не закончился.

Чикаго

Суббота, 2 декабря, 06:35

Мерфи смотрел, как Миа подходит к его машине. Спать ему не хотелось, но, заметив, что она несет две чашки кофе, он все равно обрадовался. Вышел из машины, потянулся и взял одну.

— Спасибо.

Она прислонилась к машине, посмотрела на окна дома.

— Что-нибудь произошло?

— Уайт так и не вернулся, а малый наблюдает за нами. Вон он, видишь?

Жалюзи опять немного разошлись, между ними пролезли детские пальчики. Миа тепло улыбнулась мальчику и помахала ему рукой. Ребенок снова отошел от окна.

— Говорю тебе, нужно попробовать получить ордер. Мы их раньше и с меньшими основаниями получали.

— Я вызову патрульных, пусть сменят нас, пока мы будем на совещании. Нужно скоординироваться с остальными.

С остальными… Значит, и с Ридом тоже. Но работу нужно выполнять.

— Ну же, детка, колись, — как всегда, мягко предложил Мерфи. — Что натворил смазливый мальчик Соллидей?

Миа улыбнулась, удивившись, как у нее хватило на это сил.

— Ничего. Он ничего не обещал, Мерфи, и не нарушил ни одного обещания. А мне наш договор принес несколько ночей по-настоящему хорошего секса.

Мерфи поморщился.

— Хватит, твердишь одно и то же как заведенная. — Он искоса посмотрел на нее. — Только скажи, и я подпорчу его смазливую физиономию.

— Мой герой… — Она внезапно посерьезнела. — Смотри-ка, кто у нас тут!

Входная дверь открылась, и на улицу вышел мальчик, одетый как для похода в церковь — в темный костюм и пристегивающийся галстук. Он

замер на крыльце, потом глубоко вдохнул и пошел вперед, не останавливаясь, пока не пересек дорогу и не подошел к ним. В руке у него была карточка, которую они дали его матери. Судя по всему, кто-то смял ее, а потом разгладил.

Он громко и нервно сглотнул. На вид ему было лет семь-восемь. Рыжеватые светлые волосы тщательно намочены и причесаны. Лицо усыпано веснушками. Миа всегда была неравнодушна к веснушкам. С серьезным видом она протянула мальчику руку.

— Я детектив Митчелл. А это детектив Мерфи.

Он пожал ее руку.

— Я Джереми.

— Джереми Лукович? — уточнил Мерфи, и мальчик кивнул.

— Где твоя мама, Джереми? — спросила Миа.

— Еще спит. Я думаю, нам нужно поехать в участок, — очень серьезно заявил он.

— Может, и поедем, — ответила Миа и присела на корточки. — Скажи мне, Джереми, ты видел человека с этой фотографии?

— Да.

— Когда?

Он снова сглотнул.

— Много раз. Он иногда живет здесь.

Есть, в яблочко!

— Ты помнишь, когда видел его в последний раз, солнышко? — продолжала она.

— Утром в четверг, перед тем как я пошел в школу, но он в тот день пришел поздно.

— Ты не помнишь, когда именно он пришел?

— В пять сорок пять. Я посмотрел на часы. — Джереми задрал подбородок. — Вы должны получить ордер и обыскать наш задний двор.

Сердце Мии застучало громче, но она не выдала своего волнения голосом.

— Что мы там найдем?

— Он там что-то закапывал. — Джереми начал считать, загибая пальцы. — В четверг, во вторник, в воскресенье и в прошлую пятницу.

Миа моргнула.

— В прошлую пятницу?

Джереми мрачно кивнул.

— Да, мэм. И еще: я соглашусь давать показания, если вы включите нас с мамой в программу защиты свидетелей. Мы хотели бы получить новые имена и переехать в… Айову.

Миа подняла глаза на Мерфи, который безуспешно пытался сдержать улыбку, и снова перевела взгляд на Джереми.

— Ты часто смотришь телевизор, да, Джереми? — спросила она.

— И читаю, — добавил он. — Но в основном смотрю телевизор. — Подбородок у него задрожал, лицо сморщилось. — Я обязательно должен добиться, чтобы маму защитили. Он ее уже ранил. Очень сильно. Она боится. — Слезы наполнили его глаза. — И все время плачет. Пожалуйста, леди, пожалуйста, не дайте ему снова ранить мою маму!

Он стоял перед ней, такой храбрый и такой одинокий, и по его веснушчатым щекам бежали слезы. Мии пришлось прикусить губу, чтобы тоже не расплакаться.

Если она заплачет, Джереми разуверится в полицейских. Но она все-таки обняла его и крепко прижала к себе.

— Мы защитим твою маму, Джереми. Не волнуйся, солнышко.

Мерфи уже достал рацию и вызывал подмогу.

Миа осторожно вытерла слезы со щек Джереми.

— Малыш, есть хочешь?

Он кивнул и шмыгнул носом.

— Мы вчера так и не поужинали.

— У меня в машине осталось после завтрака бурито. Я поделюсь им с тобой, пока мы ждем ГОМП.

Джереми с умным видом кивнул.