Посеяв ветер
Шрифт:
— Вы представитель штаба? — послышалось за спиной.
Обернувшись, встретил вопросительный взгляд рослого пехотинца. На костюме не было знаков различия, но по ноткам в голосе Алексей безошибочно определил офицера.
— Да, я.
— Извините, что не встретил вас сразу по прибытию. Много дел, забегался.
Пехотинец протянул руку:
— Майор Фариз Аскоев, заместитель командира полка.
— Лейтенант Алексей Вольнов.
— Погрузка начнётся в ближайшие минуты, идёмте, представлю вас командиру.
Следуя за майором к центру просторной палубы, Алексей всматривался в лица солдат. Здесь не было бледных от страха новобранцев, и взрывы хохота, долетавшие с разных сторон, служили этому наглядным подтверждением. В сводный полк собрали опытных, уверенных в себе мужчин, готовых рисковать ради выполнения поставленной задачи.
«Ну и что ты наделал?» — сквозь царящий на палубе гул, прорвался чей-то рассерженный голос.
Майор свернул к ближайшему челноку. Рядом с трапом стояли четверо. Двое в тёмной форме офицеров флота, двое в пехотных скафандрах. Один из пехотинцев, не жалея слов, распекал второго.
— Так точно, господин полковник, — понуро опустив голову, мямлил пехотинец.
— Что так точно?
— Виноват, господин полковник.
Встали за спинами офицеров. Майор кивнул в спину распекавшего подчинённого пехотинца.
— Полковник Хозин, — шепнул он, — командир полка.
Не добившись от рядового вразумительного ответа, полковник обратился к офицерам флота:
— От имени полка приношу извинения за этого разгильдяя. Если при выполнении задания он останется жив, то понесёт заслуженное наказание.
Переглянувшись, офицеры кивнули и, что-то неразборчиво пробормотав, направились к выходу с палубы.
— И какого… тебя туда понесло? — изобразив негодование, налетел на солдата полковник.
— Красивая девушка, хотел представиться.
— Ты офицера избил, идиот. Понимаешь, чем это грозит?
— Он сам полез, — оправдывался рядовой. — Да и не бил я его, так приложил разок, о переборку.
— О переборку, — передразнил командир. — Впереди бой, а в пустой башке одно бабьё. Ты чем вообще думаешь?
— Головой.
— Какой? — спросил полковник и, уперев указательный палец в лоб солдата, добавил: — Ещё раз выкинешь подобное, пристрелю. Понял?
— Понял, батя. — Поняв, что опасность миновала, пехотинец решился поднять глаза.
— Будь ты моим сынком, задушил бы в детстве. Пошёл с глаз моих.
Дважды повторять не пришлось. Боец, сопровождаемый беззлобными смешками товарищей, профессионально затерялся в массе однополчан.
— Конор, — обратился по имени майор к командиру. — Прибыл представитель штаба, лейтенант Вольнов, знакомьтесь.
Полковник обернулся.
«Твою мать», — чуть не вырвалось у Алексея, как только увидел его лицо. Тяжёлый подбородок, мясистый нос и бусинки близко посаженных глаз оказались знакомы. В памяти всплыла толчея перевалочной станции и злющий полковник, в запале ударивший Алексея. О том, что произошло дальше, вспоминать не хотелось, осталось надеяться, что полковник его не узнал.
— Насколько я помню, недавно вы носили форму рядового? — развенчал он надежду.
— Носил.
— Так вы знакомы? — удивился майор.
— Встречались.
Алексею показалось, что опущенные уголки губ командира полка опустились ещё ниже.
— Ты, майор, ещё раз проинструктируй пилотов, а ты, — полковник с ног до головы осмотрел Алексея, — от меня ни на шаг.
Подчиняясь приказу, Алексей шагал рядом с командиром полка к овальным провалам шлюзовых створов. Идя между рядами сидящих на скамьях пехотинцев, полковник внезапно остановился около свесившего голову и закрывшего ладонями лицо солдата.
— Сопли подбери. — Он стукнул кончиками пальцев по макушке его шлема.
Тот, едва не упав вперёд, поднял заспанное лицо и непонимающе уставился на командира.
— Не спать, — бросил полковник и двинулся дальше. — Думал, что загрустил парень, — принялся он за объяснения, — ему через час в мясорубку лезть, а он спит себе спокойно. Железные нервы. — В тоне командира сквозила гордость.
Отталкивающая внешность и инцидент, произошедший между ними на станции, сначала вызвал в Алексее стойкое чувство неприязни, однако, присматриваясь к полковнику и ловя преданные взгляды солдат, направленные на идущего рядом человека, Алексей решил с выводами не спешить.
— В общем, так, лейтенант…
Командир хотел что-то добавить, но пискнул сигнал командной связи.
— Вас понял, — ответил полковник незримому собеседнику и, переключив связь на частоту полка, коротко бросил: — Грузимся.
Две тысячи массивных фигур пришли в движение. Полк, взваливая на плечи крупнокалиберные системы и дополнительный боекомплект, повзводно потянулся к трапам ожидающих челноков.
Загудев приводами, вздрогнули стартовые столы, втягивая кораблики в чрева шлюзов. Через час семьдесят абордажных челноков в сопровождении эсминцев и ударного авианосца зависли в заданном районе.
Четыре ударных флота, прибывшие для усиления основной группировки, закончили перестроение. Обстановка требовала работать в скрытном режиме, однако это не мешало пришедшим из разных систем экипажам увидеть своими глазами то, о чём порой было страшно и думать. Мёртвая, покрытая пеплом Лайлона заставляла людей всё чаще кидать тяжёлые взгляды в обзорные экраны. Там, совсем близко, спрятавшись за защитным полем, висела осаждённая станция, убившая население их столицы.
Девять грузовиков, просочившихся к повреждённой станции за время подготовки операции, умышленно не трогали, пытаясь вычислить график их появления. Удалось это или нет, предстояло выяснить в ближайшие секунды.