Посеяв ветер
Шрифт:
— Верно, — согласился глава республики. — Либо истребление, либо ослабление.
— Мы знаем, что может сделать один-единственный их корабль. Почему третьей силе с их технологиями просто не раздавить нас поодиночке? — подал голос министр по связям с общественностью.
— Я думал над этим. Ответа пока нет, но мы имеем то, что имеем, и действуем согласно с этим.
— Да нечего тут думать, — воскликнул адмирал, — я на их месте поступил бы так же. Зачем ввязываться в драку, тратить ресурсы, когда можно стравить двух дурней и, стоя в сторонке, наблюдать, как они себя изводят в твоих интересах. Всё просто.
— Но что делать? — впервые после доклада по собственному ведомству подал голос министр сельского хозяйства.
— Объединяться с вахнами.
— Как? — задался вопросом командующий сухопутными войсками. — Когда менталитет этих ублюдков настроен на борьбу до последнего вздоха. Даже захватив Вию и не тронув население, мы не можем с ним договориться. Думаю, они скорее с голоду сдохнут, чем примут наши условия.
— Путь есть, — обнадёжил президент, — но для этого мы должны действовать как единая, непоколебимая команда. Все противоречия придётся оставить. Как глава республики всю ответственность за принятые решения беру на себя. Конфигурация нашей дальнейшей работы такова, полемики больше не будет, я говорю, что и как делать, вы качественно и в срок это исполняете. Несогласным придётся покинуть занимаемые должности. Решайте.
Послушав тишину, глава республики продолжил:
— Я рад, что мы снова вместе, а теперь слушайте и запоминайте. Министру по связям с общественностью — в кратчайшие сроки вымести из СМИ всё блудоумие и перенастроить их исключительно на подачу нужной нам информации. Делай что хочешь, Снайк, пугай людей ужасами войны, заливай в мозги коктейль миролюбия, но общественное мнение должно склониться к миру. Главнокомандующим войсками и флотом — разработать план штурма столичной планеты вахнов. В план включить автономную операцию по захвату правителей, но прежде свяжитесь с Григом. У умников есть ряд предложений на эту тему. Министру промышленности — максимально ускорить выпуск телепортационных установок. Дальнейшие указания по вашему ведомству после результатов проверки. Все свободны; адмирал, задержитесь.
— Человек, о котором ты говорил, этот землянин, Вольнов?
— Да, он командовал группой, доставившей на Вию вирус, он же в числе прочих покинул её на чужом корабле.
— Знаешь, — услышал адмирал досаду в голосе президента, — во всю мою картину событий не вписывается один-единственный штрих, а именно этот самый Вольнов. Не могу понять, с какой целью он у нас объявился. С одной стороны, всё ясно, побег заключённых, слепой маршрут поисковика — и вот он здесь. С другой — почти всё странное, произошедшее за последнее время, хоть как-то, но связано с этим человеком.
— Ирония в том, — подхватил адмирал, — что за парнем тянется такой шлейф подвигов, что ему впору ещё одну комету вешать и объявлять заслуженным гражданином Республики.
— Всё ещё думаешь, что его используют втёмную?
— Почти не сомневаюсь, Дэйсон не выпускает Вольнова из поля зрения — и ничего. Никакой настораживающей информации, он просто дерётся и делает это умело.
«Да говорю тебе, это — Слуерен».
«Какой к халу Слуерен, ты чё головой за камень зацепился».
Звучащий на грани слуха диалог с вернувшимся сознанием приобрел смысловой оттенок.
«Во, комбат шевельнулся, подожди-ка, Слуерен недоделанный».
Послышался шум потревоженных камней и приглушённый стук упавшего тела.
«Да чтоб тебя, — выругался напоминающий кого-то голос, — разбросали тут».
В черепной коробке стоял ком, но с каждым глотком воздуха голова прояснялась.
— Командир, вставай, — сказал Пакшес и бесцеремонно отвесил Алексею несколько звонких пощёчин.
Хлёсткие удары окончательно привели в чувство. Открыл глаза. Взглянул на нависшее над ним небритое лицо Пакшеса и перевёл взгляд выше. Бездонная синева с редкими облаками так походила на милое сердцу земное небо. Впечатление портил заслонивший часть его Пакшес, которого на Земле быть никак не могло.
От рукоприкладства Пакшеса щеки начали гореть и чесаться. Запустив пальцы в недельную щетину, Алексей почесал зудящую кожу и вновь остановил взгляд на ротном.
— Ещё раз протянешь руки, оторву.
— Оторвёшь, — охотно согласился Пакшес, — ты, комбат, главное, не спеши, сразу не вставай, присядь, осмотрись, а после вместе подумаем как, что и кому оторвать.
Что-то в тоне ротного, а главное, в его взгляде, Алексею очень не понравилось. Думая, что именно, всмотрелся в его лицо и вздрогнул от неожиданности. Вздрогнуть заставила не столько харя ротного, сколько фон, на котором эта харя загадочно ухмылялась. Мысль, что в местности, где они совсем недавно были, небо отнюдь не голубого цвета, обухом ударила по голове. Подскочив, Алексей завертел головой.
— Твою мать, — только и смог он вымолвить, когда закончил озираться по сторонам.
— Да-а-а, — присаживаясь на соседний камень, протянул Пакшес.
Захваченный открывшимся видом, Алексей не слушал. Сразу стало ясно, что они находятся на плоской, где-то двести на триста метров, площадке, венчающей вершину горного пика. С точки зрения землянина, вертикально торчащие на многие сотни метров каменные пальцы, горами назвать было сложно, но и справа и слева Алексей видел тысячи подобных пиков, образующих серую, терявшуюся в дымке горизонта горную гряду.
Ясный летний день давно перевалил за половину, но клонящееся к закату светило всё ещё насыщало извилистые ущелья и плоские макушки пиков дневным теплом и светом. Алексей быстро понял, что их занесло на вершину одного из пиков. По бокам и за спиной возвышался гигантский каменный лес, а впереди край площадки слился с разбавленной редкими облаками небесной синевой.
— Что с Крымски? — разглядев среди камней лежащего на спине обнажённого электронщика, спросил Алексей.
— В сознание пока не пришёл, но вроде дышит.