Послание к Римлянам. Божья Благая весть, предназначенная для всего мира
Шрифт:
Я благодарен Брайану Рознеру и Дейвиду Коффи за чтение моей рукописи и замечания, часть которых была мною принята; Колину Дариезу и Джо Брамуэллу из IVP за терпение, проявленное ими при редактировании; Дейвиду Стоуну за составление учебного пособия; Нелсону Гонзалесу, моему постоянному ассистенту, за мужество четырехкратного прочтения рукописи и за выявление ее слабых мест; и, наконец, Фрэнсису Уайтхеду, энергия, неиссякаемый энтузиазм и компетентность которого способствовали тому, что рукопись приобрела необходимый профессиональный уровень.
Иоанн Златоуст, в IV в. написавший свое толкование Послания к Римлянам, говорит о том, как радостно ему слышать «духовную трубу» Павла [1] . Я тоже молюсь о том, чтобы и в наши дни мы могли слышать ее и с радостью отзываться на этот призыв.
Джон Стотт
Истер, 1994
Вступительный очерк
Послание Павла к Римлянам представляет собой нечто вроде христианского манифеста. Очевидно также, что содержание
1
Chrysostom, p. 335.
Неудивительно, что церковь в каждом поколении, а особенно в период Реформации, признавала важное значение Послания к Римлянам. Лютер называл его «главной частью Нового Завета и поистине чистейшей Благой вестью». «Для каждого христианина, – говорил он, – важно знать его дословно, наизусть, важно, чтобы мысли были заняты им целый день, чтобы был он хлебом для души» [2] . Кальвин тоже считал, что, «если у нас будет верное понимание этого послания, перед нами откроется дверь в самые сокровенные глубины Писания» [3] . Аналогичная оценка Послания к Римлянам была дана британскими реформаторами. Например, Уильям Тиндал, отец переводчиков английской Библии, в своем прологе к Посланию к Римлянам называл его «самой замечательной частью Нового Завета и самым чистым Евангелием, если можно так сказать – радостной вестью… а также светом и путем в само Писание». Он убеждал своих читателей заучивать его наизусть и уверял, что «чем больше его изучаешь, тем легче оно усваивается; чем больше его пережевываешь, тем оно приятнее» [4] .
2
Luther (1546), p. 365.
3
Calvin, p. 5.
4
Из перевода Нового Завета (1534) Уильяма Тиндала.
1. Значение послания
Некоторые известные церковные лидеры в разные века свидетельствовали о том влиянии, какое оказало на их жизнь послание, в некоторых случаях став причиной их обращения. Чтобы подвигнуть читателя к серьезному восприятию нашего исследования, я приведу здесь имена пятерых из них.
Аврелий Августин, известный во всем мире как Августин из Гиппона, величайший из отцов ранней латинской церкви, родился на маленькой ферме, в месте, называемом сейчас Алжиром. В молодости, очень бурной, он был, с одной стороны, рабом своих сексуальных пристрастий, а с другой стороны – сыном своей матери Моники, которая постоянно молилась за него. Как учитель литературы и риторики, он успешно делал карьеру в Карфагене, Риме и затем в Милане. Здесь он попал под обаяние проповедей епископа Амвросия. Именно там летом 386 г., в возрасте 32 лет, он вышел из своего дома в сад в поисках уединения.
«Hе помню, как я упал под какой-то смоковницей и дал волю слезам: они потоками лились из глаз моих… И вот слышу я голос из соседнего дома, будто мальчик или девочка, не знаю, часто повторяет нараспев: „Возьми, читай!“ <…> Я встал, истолковывая эти слова как Божественное повеление открыть книгу и прочитать первую главу, которая попадется. Я вернулся на то место, где уходя оставил апостольские послания. Я схватил их, открыл и в молчании прочел первую попавшуюся мне на глаза главу: „Как днем, будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти; но облекитесь в Господа (нашего) Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти“ (Рим.13:13,14). Я не захотел читать дальше, да и не нужно было: после этих слов сердце мое залили свет и покой, исчез мрак моих сомнений» [5] .
5
Augustine, Book VIII. 19–29, р. 146–153.
В 1515 г. другой ученый муж был захвачен подобной духовной бурей. Как и все в христианском средневековом мире, Мартин Лютер был воспитан в атмосфере страха перед Богом, смертью, судом и адом. Поскольку самым верным путем на небеса (как тогда считалось) был путь монашества, то в возрасте 21 года он поступил в Августинский монастырь в Эрфурте. Здесь он молился и постился иногда по несколько дней подряд и усвоил многие другие крайне аскетические привычки. «Я был хорошим монахом, – писал он позднее. – Если бы монах мог попасть на небо за свои монашеские подвиги, то этим монахом был бы я» [6] . «Лютер испробовал все средства современного ему католичества для облегчения мук отчужденного от Бога духа» [7] . Но ничто не могло утешить его мятущуюся совесть до тех пор, пока после назначения профессором библеистики Виттенбергского университета он не взялся за изучение и толкование сначала Псалтири (1513–1515), а затем Послания к Римлянам (1515–1516). Вначале, как он признавался позднее, он сердился на Бога за то, что Он представлялся ему скорее устрашающим Судьей, нежели милостивым Спасителем. Где можно найти милосердного Бога? Что имел в виду Павел, утверждая, что «правда Бога раскрывается в Евангелии»? Лютер рассказывает, как разрешалась эта его дилемма:
6
Roland H. Bainton, Here I Stand (Hodder and Stoughton, 1951), p. 45.
7
Ibid., p. 54.
«Я жаждал понять Послание Павла к Римлянам, и ничто не препятствовало мне, кроме одной фразы: „праведность Бога“ [8] . Мне казалось, что имеется в виду такая праведность, когда наказание грешников считается благом. Ночью и днем размышлял я, пока не постиг, что праведность Божья – это праведность благодатная, когда только по Своей милости Он дарует нам оправдание по нашей вере. После этого я почувствовал, что родился заново и вошел в открытые врата рая. Все Писание приобрело новый смысл, и если прежде слова „праведность Божия“ наполняли меня ненавистью, то теперь они открылись мне в своей невыразимой любви. Эта фраза Павла открыла мне путь на небо» [9] .
8
В русском переводе Библии – «правда Бога». Рассуждение автора основано на английском переводе. – Примеч. пер.
9
Вероятно, Брюс Ф. Ф. дает свободный перевод (р. 57) рассказа Лютера о своем «откровении в башне», названном так потому, что происходило оно в башне Виттенбергского Черного монастыря. Впервые этот рассказ появился в 1545 г. в предисловии к виттенбергскому изданию его латинских трудов. Он приводится в американском издании: Luther’s Works, vol. 34 (M4hlenberg Press, 1960), pp. 336f.; а также: Fitzmyer, pp. 260f. Также см.: Gordon E. Rupp, The Righteousness of God: Luther Studies (Hodder and Stoughton, 1953), pp. 121f.
Спустя почти 200 лет именно это Божественное откровение об оправдании через благодать по вере, данное Лютеру, помогло обрести подобное же озарение и Джону Уэсли. Его младший брат Чарлз вместе с несколькими друзьями из Оксфорда основал так называемый «Священный клуб», а в ноябре 1729 г. Джон вступил в него и стал его признанным руководителем. Члены клуба занимались изучением священных документов, самоанализом, публичными и частными религиозными опытами и филантропической деятельностью, вероятно, надеясь заслужить спасение этими хорошими делами. В 1735 г. братья Уэсли отплыли в Джорджию в качестве священников-миссионеров для поселенцев и индейцев. Через два года они вернулись в глубоком разочаровании, утешаемые лишь мыслью о набожности и вере нескольких моравских братьев. Затем, 24 мая 1738 г., во время собрания моравских братьев на Олдерсгейт-стрит в Лондоне, куда Джон Уэсли пошел «с большой неохотой», произошло его обращение от своей самоправедности к вере в Христа. Кто-то читал вслух «Предисловие к… Римлянам» Лютера. Уэсли записал в своем журнале:
«Часы показывали без четверти девять, когда читали о том, как Бог изменяет сердце человека через веру в Христа, и я вдруг почувствовал необыкновенное тепло в сердце. Я почувствовал, что верю в Христа, только в Него и ради своего спасения; и мне была дана уверенность в том, что Он взял мои, даже мои грехи и спас меня от закона греха и смерти» [10] .
Следует также упомянуть двух христианских лидеров нашего столетия. Они европейцы: один – румын, другой – швейцарец. Оба из духовенства, один – православного, другой – протестантского. И тот, и другой родились в 80-х гг. XIX в., но никогда не встречались и, возможно, никогда не слышали друг о друге.
10
Дневник Джона Уэсли, 24 мая 1738 г.
Тем не менее, несмотря на различия в происхождении, культуре и конфессиональной принадлежности, оба пережили обращение в результате изучения Послания к Римлянам. Я говорю о Димитру Корнилеску и Карле Барте.
Во время учебы в Православной духовной семинарии в Бухаресте Димитру Корнилеску [11] жаждал через личный опыт глубже познать духовную реальность. В своих поисках он натолкнулся на ряд евангельских исследований, которые направили его к Библии, и он решил перевести ее на современный румынский язык. Начав работу в 1916 г., он завершил ее почти через 6 лет. При изучении Послания к Римлянам ему открылись прежде неизвестные или неприемлемые для него положения о том, что «нет праведного ни одного» (3:10), что «все согрешили» (3:23), что «возмездие за грех – смерть» (6:23) и что грешники могут быть «искуплены во Христе» (3:24), «Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его чрез веру» (3:25).
11
Я благодарен доктору Полу Негруту из Орадеи (Румыния) за предоставленную мне возможность читать и цитировать его неопубликованную работу «Библия и вопрос о власти в Румынской православной церкви».