Посланник смерти

Косарев Александр Григорьевич

Генерал притворно вздохнул и поднял трубку телефона.

– Вот так всегда, – проворчал он, набирая номер, – как что серьезное, так на меня наваливают.

Видимо, в этот момент на другом конце провода сняли трубку, поскольку Борис Евсеевич предупреждающе поднял руку.

– Юра, привет, это Борис. Мне нужно срочно выяснить судьбу одного летательного аппарата. Что? Бортовой номер? Бортовой номер им требуется, – прикрыв трубку ладонью, обратился генерал к Хромову.

– Номера я не знаю, – пожал тот плечами, – только его марку – ОБ-120.

–

Понимаешь, Юр, бортового номера у меня нет, только заводская марка: ОБ-120. Да и выпущен он был, по моим сведениям, только в одном-единственном экземпляре. Да, да, я, конечно же, подожду. Я на работе. Пока. Будем ждать. Юрий Гаврилович обещал в течение получаса разобраться с этим вопросом, – сказал генерал. – Так, Андрей, а у тебя какие успехи?

– У меня полный порядок, Борис Евсеевич, – бодрым голосом начал тот. – Получены сведения на восемьсот шестнадцать альпинистов, в принципе подходящих для нашей операции.

– Опять в принципе, – недовольно фыркнул генерал.

– Пока нами не выработаны критерии отбора персонала, пригодного именно для этой задачи, отобрать окончательные кандидатуры не представляется возможным, – напомнил Вронский. – И вообще, именно от людей в конечном счете зависит успех или провал операции. Подходящую машину для их заброски можно, на худой конец, построить заново, а вот если даст слабину хотя бы один из альпинистов, то вся затея полетит коту под хвост.

– Давайте для начала отберем десятка два по анкетам, – предложил Илья. – Проверим их в каком-нибудь несложном деле. После этого будет легче скомплектовать отряд.

– По каким критериям будем отбирать? – спросил генерал.

– Перво-наперво возраст, – сказал Илья. – От двадцати пяти до сорока лет. Такой человек должен отслужить в армии или в спецслужбах.

– Желательно, чтобы он имел опыт войны в Афганистане, – добавил Андрей. – Повышенное чувство опасности, умение быстро реагировать на изменение обстановки, знание особенностей маскировки в горных условиях, наконец. Такие качества в нашем деле очень важны.

– Желателен и опыт восхождений именно в районе Тянь-Шаня, – продолжил Илья. – Как-никак отрог Гималаев.

– Должен быть как минимум кандидат в мастера по альпинизму, – добавил Вронский.

– Опыт горных экспедиций – не менее пяти лет, а лучше даже семи, – продолжил Илья.

– Желательно, чтобы семья у него была небольшая, – завершил перечень критериев генерал. – Сами понимаете, не на прогулку посылаем.

– Слово «посылаем» следует понимать так, что мы с Ильей остаемся в стороне? – обиделся Вронский.

– А что вы хотите? – грозно взглянул на него генерал. – Давайте будем реалистами. Вы ведь сами спланировали первую экспедицию таким образом, чтобы первая пара расчистила дорогу второй, а вторая – третьей. Или я ошибаюсь? – Возражений Борис Евсеевич не услышал и, откинувшись в своем кресле, продолжил: – Стало быть, вы, друзья мои, заранее уверены, что шансы первой пары добраться до места практически равны нулю. И шансы второй пары, скажем честно, тоже невелики, вряд ли

превышают восемьдесят процентов. Кстати, у последней, третьей связки, на которую вы, возможно, претендуете, шансов выжить процентов пятьдесят. Теперь можете сами выбрать, где вам лучше пристроиться на дороге в ад. На первом, втором или третьем этапе?

Молчание было ему ответом.

– Что же вы не отвечаете? – не выдержал генерал. – Может, вы думали, что я пошлю вас в первых рядах и предпочту остаться без специалистов? А потом буду бегать, как идиот, по Садовому кольцу в поисках толковых помощников? Нет, братцы. Запомните раз и навсегда – вы мне нужны прежде всего как организаторы первой и всех последующих операций. Организаторы, а не исполнители.

– Понятно, – промямлили оба.

В этот момент раздался звонок телефонного коммутатора, и Борис Евсеевич нажал кнопку «интеркома».

– Вас межгород вызывает, – сказала телефонистка. – Вторая линия.

– Пасько слушает, – произнес генерал, развернувшись к аппарату связи.

– Старший лейтенант Глухов, – раздалось из динамика. – Я вам звоню по поручению полковника Сучкова. Он поручил мне проверить местонахождение летательного аппарата ОБ-120. Я проверил все архивы по материальной части ВВС. Должен с сожалением сообщить, что летательный аппарат такой марки на вооружении каких-либо воинских формирований или организаций в России не состоит.

– Но, может быть, он числится где-нибудь в войсках ПВО или в транспортной авиации? – спросил генерал.

– Такого самолета нет нигде, – ответил лейтенант. – Ни в одной строевой части, ни в одном, даже расформированном, гарнизоне этот аппарат не числится и не числился ранее.

– Так, может быть, он находится на одном из испытательных полигонов? – сделал последнюю попытку генерал.

– К сожалению, полигоны и аэродромы при конструкторских бюро и авиастроительных предприятиях не входят в нашу компетенцию. Могу только порекомендовать вам обратиться в справочную Минавиапрома.

– Я все понял, – произнес генерал. – Спасибо.

Повесив трубку, он удрученно развел руками:

– Не все так просто в этом мире, господа. Но ничего, охота только началась! Так, где твои телефоны?

Потратив на телефонные переговоры не менее трех часов, они наконец выяснили, где находится аппарат. Следы его в виде акта на списание обнаружились в Управлении материально-технического снабжения Уральского военного округа. Дальнейшие поиски вскоре привели на засекреченное предприятие, которое занималось сбором и утилизацией списанных из воинских частей самолетов, вертолетов, топливных баков, снятых с боевого дежурства баллистических ракет и прочей устаревшей техники. Однако вскоре дело застопорилось. Ни вызванный к телефону директор предприятия, ни главный инженер не могли сказать точно, что же сталось с отправленным два месяца назад в их распоряжение летательным аппаратом. Выслушав путаные и сбивчивые объяснения руководителей, генерал, пообещав им массу неприятностей, обратился к Илье: