Посланник
Шрифт:
– Прошу, - генерал отворил невидимую для неопытного глаза дверцу за его рабо-чим столом, - здесь действительно может быть удобнее.
Посланник вошел в комнату отдыха, сел в кресло, сделав приглашающий жест напротив, словно хозяин. Ничего необычного - стандартная комната начальствующих бонз, где можно отдохнуть, позаниматься любовью с секретаршей или другой персоной. Два кресла, столик на роликах, диван, холодильник, бар с набором спиртного, телевизор, санузел с большой ванной и душем.
– Чай, кофе, коньяк, если хотите?
– спросил генерал.
Он заметно волновался, напуская на себя сдержанную вежливость и неторопли-вость. Видимо боялся сказать или сделать что-то не так. А скорее всего, успел привык-нуть, что бы угождали ему.
– Нет, Олег Иванович, я лучше покурю, - прикурив сигарету, продолжил: - Я вот зачем приехал - хочу попросить еще несколько человек в свою свиту. Не беспокойтесь, не надолго. В ближайшее время мне потребуются несколько необычные услуги. Надо будет проследить, узнать о человеке всю возможную информацию. А со мной ездит лишь охрана, топтунов, извините, нет. Как быстро можно решить этот вопрос?
– Извините, Николай Петрович, можно узнать цель, задачи, что за человек?
– уже явно обеспокоенно спросил генерал.
– О-о, вам даже мое имя, отчество известно стало. Что ж, значит - так надо. А фа-милию знаете?
– Нет, фамилию не знаю.
– А как же базы данных в МВД, например?
– поинтересовался Посланник.
– Там все убрали, не волнуйтесь Николай Петрович. Ваше имя и отчество в регио-не знают только двое - я и Фролов.
Посланник усмехнулся.
– Взрослый уже, а врешь, как мальчишка, генерал. Что же ты - имя, отчество по базам чистил без фамилии и даты рождения? Это ты Бортовому очки втирай, а мне - еще раз соврешь: поедешь в Магадан лес валить. Если доедешь, конечно. Почистил, говоришь, базы... ни хрена ты не почистил. Вчера я гонца на Свердловский рынок заслал. Там базы за пятерку-десятку продают, и все данные мои в полном объеме имеются. А личные ком-пы, куда базы попали, ты тоже почистить сможешь? Ладно... проехали. Вернемся к наше-му разговору. Цели вам знать не обязательно, - Посланник глянул на генерала и смягчил-ся, - потом и так скоро все поймете. Я собираюсь иногда выезжать на прогулку в город из своего логова. Просто укажу на человека, о котором бы хотелось знать - где живет, рабо-тает, кто родители, интересы и так далее. И ваши топтуны должны за ним проследить. Поэтому и хотелось бы, что бы они были всегда под рукой, когда я в городе. Надеюсь, вы не откажете мне в этой маленькой просьбе, генерал? Они смогут присоединиться к моему кортежу сейчас?
Генерал на минуту задумался, а Посланник наблюдал за реакцией. Все-таки инте-ресно, когда ставятся не предполагаемые задачи, да еще Магаданом грозятся. Он и так должен был отслеживать каждого, с кем вступал в контакт охраняемый объект, а тут его как раз об этом и просят.
– Хорошо, Николай Петрович, топтуны, как вы выразились, присоединяться не-медленно. Но, почему топтуны, почему вы их так назвали?
Посланник улыбнулся, затушил сигарету.
– Сленг такой есть, Олег Иванович, возможно еще с царских времен. Впрочем - не важно, главное, что вы поняли о ком и о чем идет речь.
Генерал встал с кресла.
– Мне надо дать определенные указания. Может быть, пока выпьете кофе?
Посланник тоже поднялся.
– Спасибо, Олег Иванович, спасибо. Пора ехать, надеюсь, ваши новые люди меня не потеряют. Да... и вот еще что - постоянно они мне не нужны. Я заранее сообщу о воз-можной надобности. Но, как раз сейчас они нужны. Я еду в район цирка - пусть там ко мне присоединятся. Всего доброго, генерал, до свидания.
Посланник вышел.
"Понасажают тупорылых начальников... Из баз он меня убрал... Не-ет, он далеко не тупорылый. Порядка в стране не стало... порядка. Сейчас каждый десятый уволенный на пенсию опер базы с собой прихватывает. Что - этого генерал не знает? Все он знает. Базы, конечно, старые, но и новые каждый сотый или двухсотый имеет. И ничего с этим пока не поделаешь. Пока не поделаешь, пока демократия, пока воспринимают эту демо-кратию, как вседозволенность и кучу неконтролируемых законов издают. Жесткость - это не демократично, видите ли. Жесткость и жестокость одним демократическим дерьмом мажут. Чего это я расхорохорился?
– но мысли не отступали.
– Старый бы опер сразу ге-нералу запятую вставил - из официальных баз убрать не проблема, а что с "народными" делать? И как генерал теперь обо мне думает, что делать будет? Не-ет, он далеко не дурак. Никакой реакции на Магадан. Досье собирать станет? Нет, сейчас не станет - побоится, в голове все держать будет. Не перестроился из старой закалки - это его и сгубит в совре-менности. Все, хватит, чушь какая-то лезет"...
Охрана нервничала или, как бы выразились профессионалы, была в повышенной боевой готовности. Они уже долго торчали недалеко от цирка на самом людном месте. Поток людей обходил машину и справа и слева, а Посланник сидел молча, иногда покуривая, и смотрел на дорогу, на проходящую мимо публику. Он лишь пересел на переднее сиденье автомобиля, посадив сзади новенького. И ничего не происходило. Так продолжалось часа полтора. Никто ничего не понимал, и спросить не решался. Иногда казалось, что шеф ни на что не обращает внимания, иногда он провожал взглядом какого-нибудь прохожего и снова взгляд его становился пустым и безынтересным. Потом вдруг резко обернулся назад.
– Видишь, вон девушка идет, серое приталенное пальто, норковая шапка... да-вай...
Новенький кивнул головой и вышел из машины.
– Поехали, - бросил Посланник, - на работу поехали.
Несколько машин практически враз тронулись с места. Два черных джипа с ми-галками сразу перекрыли движение с обеих сторон. Один покатил впереди, потом еще джип с охраной, Мерседес, джип и последний с мигалкой.
Из города выехали быстро - еще не успели сформироваться пробки на дорогах, которые доставляли охране не мало хлопот. Свернули с основной трассы в лес, где сразу за поворотом стоял знак "кирпич" и электронный шлагбаум, реагирующий на датчики в машинах сопровождения.
Посланник попросил снизить скорость до сорока километров, что было исполнено немедленно, хотя и не нравилось охране. Чистый снег на дороге и окутанные инеем сосны, особенно красивые на сильном морозе, ласкали взор. Больше минус сорока за городом - не редкость в этих местах. Повысится температура до двадцати и иней исчезнет с деревьев, лишь останется снег на разлапистых ветках, да не будет белесого морозного воздуха.
Впереди еще один шлагбаум и КПП, где не проверяют документы, а знают в лицо каждого. Есть, конечно, и пропуска, но к ним относятся здесь настороженно, тщательно сверяют с компьютером и пропускают через прибор, распознающий фальшивку сразу. Особо засекреченный объект, внешнюю территорию которого охраняют внутренние войска, а на сам объект не пускают и их. Там хозяйничает спецназ ФСБ, и никакие документы не действуют - только отпечатки пальцев. Но, бывают и исключения, например, как сегодня.