Посланник
Шрифт:
Так получилось, что сквозь ярость взрыва, когда сенсоры противника на секунду сошли с ума (как, впрочем, и ее органы чувств, хотя Сэру это, похоже, совершенно не волновало), девушка умудрилась перестрелять всех своих противников. Ну, почти всех.
Существо, похожее на гигантскую прямоходящую кошку, уже совсем было приготовилось ее прикончить, а она ну никак, даже с запредельными рефлексами Эсэры, не успевала ему помешать, как вдруг лохматый убийца дернулся и упал, изрешеченный появившимся из-за ее спины Олегом.
Злым, как дракон, которого дернули за хвост.
Девчонку удалось догнать,
Олег уже открыл рот, чтобы выложить ей все, что он думает... как из проделанной девчонкой дыры в потолке им на головы посыпались гранаты.
В дверь, как известно, можно войти с двух сторон. Даже если это не совсем дверь или даже совсем не дверь, а самая настоящая свежепроделанная дыра в палубе.
Нелишне будет заметить, что у Виктории (точнее, Данаи Эсэры, но в данный момент это одно и то же) оказалось прекрасное чувство ориентации. Она с предельной четкостью представляла себе положение собственного тела в пространстве, а также положение там врагов и друзей. Пожалуй, попытайся она сосредоточиться, и увидела бы перед мысленным взором схему всего громадного корабля с обозначенными на ней фигурками «своих» и «чужих». Только вот видеть ей ничего не требовалось: это знание, полное понимание боевой обстановки ощущалось впечатанным в сами мышцы, в инстинктивные и стремительные движения.
Так что, когда откуда-то сверху свалилось несколько готовых взорваться плазмой гранат, Виктория сориентировалась мгновенно. Если на то пошло, она сориентировалась еще до того, как враги сообразили воспользоваться таким удобным новым проходом, поэтому тех тоже ожидал своего рода... сюрприз. Гранаты были встречены эластичным воздушным щитом (Виктория много бы отдала, чтобы понять, как она это сделала), мягко подбросившим «гостинцы» обратно наверх... прямо к тем, кто их отправил.
Самое страшное оружие – неожиданность.
Если для изготовившихся к прыжку вниз ракониан возвращение их собственных гранат и оказалось неожиданностью, то прибытие прямо за ними одной вооруженной до зубов девчонки повергло их в состояние ступора. Ненадолго (в конце концов, они и в самом деле были прирожденными воинами). Максимум на полсекунды. Но этого хватило.
– Виктория! – Олег влетел в дыру в потолке вслед за ней и вновь едва успел успокоить израненного, но еще живого (а значит, смертельно опасного) раконианина, собравшегося всадить в спину Избранной заряд плазмы. – ДА ПОМЕДЛЕННЕЕ ЖЕ! Ты нас растянула на полкорабля!
Это было, пожалуй, преувеличением. Михей и единственный оставшийся в живых десантник пока выдерживали сумасшедшую гонку, даже
...Сверкнул оплавленный комбинезон, и Избранная исчезла в очередном проходе.
Олег рванулся следом, успевшие за это время подтянуться бойцы – за ним, но, похоже, держать темп этой сумасшедшей было просто нереально. Посланник догнал ее лишь через несколько поворотов и еще один пробитый в неположенном месте проход (путь был отмечен оплавленными стенами и развороченными трупами, точно кто-то весьма неизящно расписался: «Здесь была Виктория»), как раз когда та бросила свою последнюю гранату за угол... и последовала за ней прежде, чем маленький кусочек смерти успел сдетонировать.
– Виктория! Песок в твою душу, НЕ ТАК БЫСТРО!
Вот теперь Эсэра точно рассчитала что-то неверно. Тело Избранной перемахнуло над гранатой прежде, чем та успела коснуться пола, и оказалось как раз между взрывом и неприятелем. Даже столь полный профан в военном деле, как Виктория, не мог не сообразить, что что-то тут не то. Впрочем, самой Сэре до этого дела не было. Она бежала, отражая псионическим щитом ошалелые (и запоздалые) выстрелы противника, а потом граната взорвалась за ее спиной, и она уже летела на волне взрыва, чувствуя, как комбинезон плавится, а пальцы все жали и жали на курок, пока ее не швырнуло на пол, не протащило вперед, а она, машинально отметив, что оставшиеся за спиной враги уже пали жертвой бегущих по ее следам товарищей, бросилась дальше.
Она была почти у цели.
– Виктория! – взвыл Олег, в бессчетный раз за последние пять минут спасая ее жизнь, но в его голосе отчетливо ощущались нотки отчаяния.
Пришло странное, возвышающее чувство безразличия. Что бы он ни делал, этот тайфун в теле женщины не остановить. Оставалось только проследить, чтобы ее ненароком не убили, и надеяться, что сумасшедший маршрут выведет-таки их к мостику, к которому они каким-то загадочным образом приближались и приближались. Вместе с тем можно было утешать себя мыслью, что, как бы плохо ни приходилось ему, пытающемуся всего лишь догнать взбесившуюся девчонку, тем, кто пытался ее остановить, приходилось много хуже.
Право слово, стоило даже пожалеть несчастных инопланетян. Ему всегда казалось...
Казалось?
Всегда?
Коридоры и переборки проносились мимо, мелькала иногда где-то впереди девичья спина, ощущался ряд тех, от кого ее следовало прикрыть. Чувство безразличия перешло в чувство ирреальности.
«Вечно она забывает, – проскрипел зубами Посланник, взорвав какое-то вмонтированное в стену защитное устройство, чудом не успевшее разнести дуреху на мелкие кусочки, – что если противник находится на расстоянии выстрела, то же самое можно сказать и о ней самой!»
Вечно?
Это уже было. Было, и не раз. Это было знакомо.
Он знал...
...ее высокомерное убеждение, что долг правительницы – бросаться в самую гущу сражения, так как все побегут следом, чтобы только ее защитить.
...ее сводящую с ума привычку не обращать внимания на выпавших из поля зрения противников, так как вокруг полно телохранителей, которые их добьют.
...ее дурацкую веру в собственную неуязвимость.
Он так хорошо знал...
...эту невероятную, ужасающую, какую-то по-змеиному стремительную смертоносность.