Шрифт:
Пролог:
Каждого человека привлекают загадки. Мы все стремимся их раскрыть. Человечество каждый день двигается вперед, совершенствуя свою жизнь, изобретая и исследуя, но как бы мы не стремились некоторые наши желания никогда не исполнятся. Нет такого прибора или такого лекарства, которое бы могло остановить болезнь под названием старость, что в конечном счете приводит к смерти. К сожалению наша жизнь словно порыв летнего ветра стремительна и порой неосязаема и за этот миг мы должны успеть ТАК много. Возможно именно поэтому каждый из нас в тайне мечтает найти чудодейственный эликсир, помогающий никогда не стареть и жить вечно. Мы считаем, что, если наши тела не будут стареть, наше время в этом мире превратится в бесконечность. Но что делать с вечностью об этом мы не задумываемся. Наша фантазия парит выше неба, в разнообразных мирах, где есть необычные существа и большие возможности, где каждый из нас особенный и неповторимый. Книжные миры так волшебны и притягательны. Некоторые из них неуловимо похожи друг на друг и это нам наскучиваем со временем, мы утверждаем, что вдохновение ушло и авторы переписывают друг у друга. Но
В нашем мире существует много противоположностей: холодное и горячее, свет и тьма, добро и зло. Все это помогает придерживаться баланса и равновесия, так называемой гармонии и «золотой середины». Все это дает толчок к определению самого себя. Каждое наше решение – это выбор, который мы делаем, основываясь на своих убеждениях, принципах, а быть может и поступках, которые мы совершали раньше за долго до того, как родились вновь. Пусть мы не помним этого, но что если мы уже когда-то жили, то что же будет определять нас? Наше предпочтения изменятся? Мы перестанем быть собой только потому что мы выбрали не сладкую конфету как это делали в прошлом, а кислую. Какие решения и действия могут изменить нас настолько, что мы перестанем быть собой. Да возможно в какой-то момент мы можем сделать иной выбор, так как не можем опираться на прошлый или же этот выбор будет идентичен прошлому? Как узнать кто мы, если все наши прошлые жизни сольются в одну, кем мы тогда станем? Исключением из правил или изгоями? На эти и на многие другие вопросы предстоит ответить душам, что когда-то были людьми, а потом, не помня самих себя, стали чем-то большим.
Владения Летописца
События этой истории берут свое начало три тысячи лет назад, когда последний из рода королей издал указ навсегда изгнать из царских земель всех приспешников могущественного Повелителя Тьмы, чье истинное имя никому было не известно. Это произошло тогда, когда люди еще чтили старые обычаи и традиции, когда мир был еще разумен и всевластен, когда последний дракон рассек своими могучими крыльями холодный ветер и, взлетев к солнцу, оставил тогда еще разумному миру последнее пророчество, которое со временем все стали забывать. Именно тогда все и началось. Перемены, словно волны одна за другой сменяли друг друга. Тяжелые времена переживали люди. Мир менялся, меняя вместе с собой все вокруг, между тем становясь все взрослее и мудрее. Эпоха королей и рыцарей, драконов и героев, магов и властителей прошла. Мир продолжал меняться. Люди не оглядываясь назад, стали думать о грядущим будущим. Маги постепенно теряли свою силу, а некоторые из властителей по непонятным причинам умирали. Драконы покинули смертные земли, эльфы решили вернуться в дубравы, гномы заперлись в шахтах, добывая себе драгоценности и не желая выходить на поверхность.
Времена королей прошли, но на земле еще остались потомки королевских кровей, которым суждено сыграть огромную роль в будущим своего народа. Колеса времени замедлили свой бег и последнее пророчество драконов должно свершиться. Неизвестный или Властелин Хаоса, как его называли в те времена, должен был вернуться, чтобы отомстить всем тем, кто лишил его всего, во что ОН верил; ДОЛЖЕН был ВЕРНУТЬСЯ, ЧТОБЫ сдержать свое обещание и НАЙТИ ЕЕ.
Еще одна исписанная страница в Книге Судеб, на которой так много тайн и потаенных надежд. Летописец, тяжело вздохнув, переворачивает пожелтевший лист книги. Его морщинистые длинные пальцы, выдавая волнение, теребят край перевернутой страницы. Перо взмывает вверх, продолжая каллиграфически выводить знакомые символы, что соединяются в слова, потом в предложения и наконец продолжают историю, которая вот-вот свершится. Летописец отворачивается от книги, смотря на бескрайние просторы в Зеркале Миров. Сейчас его настроение похоже на пасмурную пагоду. Так бывает всегда, когда Мудрец чего-то не понимает. И как всегда Зеркало Миров показывает ему бескрайние горы, бушующие океаны, спокойные моря, снежные вьюги и золотые осенние деревья. Все картинки перетекают друг в друга, чтобы хоть как-то вернуть умиротворение и спокойствие своему хозяину. Мудрец, не находя покоя, взмахивает рукой, от чего его слишком широкий рукав балахона, оголяет костлявую руку до локтя. Летописец снова вздыхает, смотря в зеркало что подернулось легкой серой дымкой и стало обычным стеклом, отражая его самого и все вокруг. Он мог бы одеться как ему заблагорассудится, но почему-то выбрал длинный до пят гречишный балахон с капюшоном и широченными рукавами, что скрывал его худое морщинистое от старости тело. Каштановые волосы мужчины были подернуты сединой, белесые глаза казались слепыми, но они видели многое, а длинный нос и сухие губы со временем перестали совершенно ему нравится. Возможно все дело было в морщинах, что пришли со старостью, кто знает? Все что еще осталось в нем прежним, это высокий рост, которым Летописец очень гордился. На вид мужчине в зеркале можно дать лет 70-75, но на самом деле ему намного больше.
Сейчас Мудрец был в большой просторной комнате черно-белый камень, которой казался замысловатым узором, переливаясь из одного цвета в другой. Две огромные двери, расположенные в разных частях помещения и сделанные как будто из дерева, были прочнее любого металла в мире. Одна дверь вела на большой уступ, что сам Летописец считал балконом; другая же – в длинные коридоры огромного замка. Большое окно, расположенное рядом со столом хозяина этого места, было завешано перламутровой шторой, что не пропускала свет. Мудрецу и так было очень светло. Над самым потолком, похожим на голубое небо с причудливыми облаками, парили множество сверкающих желтых маленьких солнц. Именно от них и шел свет, наполняющий всю комнату, отражающийся лишь от стоящего слева стеллажа, сверху донизу уставленного разными книгами, и зеркала что висело на стене. Казалось, что это обычное овальное зеркало, слегка в посеребрённой оправе. На самом же деле это было Зеркало Миров, способное показать все, что захочет его хозяин. Просторное мягкое кресло и широкий стол, что стоял напротив зеркала, вот и вся обстановка комнаты. Ничего лишнего и ненужного.
Летописец недовольно одернул широкий рукав балахона, на секунду замерев и прислушавшись к чему-то ведомому лишь ему одному. Миг и перо, что выводило причудливые символы, останавливает свой бег. Мудрец, чьи сандале на ногах позволяли ступать очень тихо, быстро возвращается к столу, где лежит потертая большая книга, занимающая собой почти все немаленькое пространство деревянного помощника любого человека, если бы конечно пожилой мужчина был всего на всего обычным человеком. Перо плавно опускается рядом с книгой, как будто не оно сейчас писало, словно кто-то невидимый выводил белым слегка потрепанным инструментом необычные буквы и слова, что сливались в предложения, которые рассказывали истории, а потом этот кто-то невидимый устав писать, отложил перо в сторону. Летописец присаживается на кресло, неотрывно смотря в книгу. Символы переливаются цветами радуги, как будто разговаривают с ним. Мгновение и мужчина улыбается уголками губ.
– Знал, что все не будет просто, – в звенящей тишине, его слова, сказанные хриплым бархатным голосом, совсем не похожим на голос старца каким он казался сейчас, скорее это голос взрослеющего юноши, еще не сталкивающегося с реалиями мира и не погруженного в привычный вихрь каждодневной рутины, лучащийся осознанием взрослой жизни и свободы.
Летописец еще несколько мгновений изучает переливчатую вязь узоров в Книге Судеб, после чего поднимает свой взгляд на Зеркало Миров, задумчиво покусывает нижнюю губу, и как будто что-то решив, удобней устраивается в любимом кресле. В глубине волшебного Зеркало тотчас же появляются клубы серого дыма, постепенно растворяясь и являя взору мудрых белесых глаз тончайшую паутинку, мерцающую на фоне черной мглы. Это лишь с виду напоминает паучий домик, на самом же деле Зеркало Миров, показывает своему хозяину все возможные существующие миры, а Паутинка на самом деле не паутина вовсе. Летописец уже и сам не помнит точное и правильное название этой магической материи, но сейчас это и не важно. Ведь в этом узоре кроется то, что не видно людскому глазу. В каждом окошке-дырочке, что появились, когда какой-то паук смастерил узор-паутинку, есть целый мир. Этих окошек-дырочек в паутинке так много, как найти нужное? Зеркало Миров, повинуясь молчаливому вопросу своего хозяина, будто бы воспользовавшись увеличительным прибором приближает необходимое окошечко в Паутинке. Все ближе и ближе. Вот уже можно рассмотреть галактику, вселенные, а вот и тот самый мир. Одна большая звезда вокруг которой кружатся девять разных планет. Еще ближе. Мудрец видит, что некоторые из планет газовые. Вот планеты с атмосферой появились в поле видимости. А вот и третья планета от звезды, кажется здесь ее называют Земля припоминает Летописец, рассматривая голубой шарик, на котором кипит жизнь. Его удивляет чередующаяся сменяемость времен года, причудливые растения и животные. Еще ближе. И вот Мудрец видит весь мир. Тут только люди. Плохо развитая технология, не дотягивающая до уровня «магии». Глаза мужчины лихорадочно ищут что-то, от нетерпения тот постукивает пальцами правой руки о кресло, на котором он начинает непроизвольно ерзать. В зеркале мелькают юноши, девушки, дети, старики, женщины и мужчины. Их лица сменяются одно на другое, не вызывая никаких чувств. Мудрец снова вздыхает, тихо говоря:
– С каких это пор я стал таким нетерпеливым? Может это от того, – мужчина переводит свой взгляд на белое перо, что все также спокойно лежит на столе возле книги, – что я хочу узнать, чем закончится их история.
Летописец бережно пододвигает книгу ближе к себе, на мгновенье его левая рука вздрагивает, но уже в следующее – он переворачивает пожелтевшие страницы книги в обратном направлении, поминутно останавливаясь и внимательно смотря в переливающиеся разноцветные символы. После седьмого перевернутого листа, мужчина останавливается, замирая, жадно всматриваясь в символы. На минуту он прикрывает свои усталые глаза, чтобы тихо прошептать всего три слова:
– Они уже жили.
После чего Мудрец, открыв глаза, обращает свой взор на перо. Взяв слегка взъерошенный пишущий инструмент своими длинными пальцами, Летописец возвращает к странице где перо перестало писать. На его душе смятение и усталость. То, что написано в Книге Судеб непременно сбывается. Перо пишет само и останавливается лишь в том случае, когда не ясно что будет потом. На памяти Мудреца бывало, что перо замедляло написание символов, пока не было принято какое-то решение тем или иным существом о судьбе которого писалось, после же принятия решения Перо снова ускоряло свой бег, выводя вечные символы. Но чтобы остановится и просто лечь рядом, как обычный пишущий предмет. Такое было лишь дважды, а теперь уже трижды. Летописец вздохнул, раз Перо не пишет судьбу, то теперь он должен сам написать дальше символы – это его работа.
– В третий раз. Я так надеялся, что ты одумаешься, но вижу этому не бывать. Возможно это будет не такой уж и плохой конец истории. Ты уж постарайся, – мужчина говорил то, что думал. Он знал, что его слова никогда не дойдут до адресата, просто ему было так легче, сказать то что на душе в слух.
Сейчас было совершенно не важно то, что Мудрец искренне желал, чтобы у глупого ослепленного местью мальчишки с изумрудными глазами все получилось. Сейчас не были важны ни слова напутствия, ни его желания, лишь выбор. Выбор определит дальнейший путь развития событий. Выбор. Летописец подождет, когда мальчик, в сердце которого одна месть, примет выбор и лишь тогда Мудрец продолжит писать в Книге Судеб. Все зависит от выбора. Каким же будет твой выбор?