Посланники Обители. Громовое колесо
Шрифт:
– А кто вас всех сюда отправил? – не удержался от вопроса я.
– А создатель наш и отправил. Кто же ещё? Кстати, и ваш создатель, как впрочем, и вообще всех тварей живых творец. Не нужны мы стали. Отыграли свою роль во всемирной истории, так сказать. Вот нас на пенсию и спровадили. А чтобы глаза людям не мозолили, да не баламутили их лишний раз, вот в этот мир и услали.
– Жестковато с вами…
– Это-то ещё ладно. Кто сопротивляться пытался – того создатель вообще всех сил лишил да в сумеречные миры отправил. Оттуда не то, что вырваться, хотя бы зачатки прошлых способностей начать восстанавливать – уже проблема, почти нерешаемая. Мы-то здесь
– А почему создатель бунтовщиков просто не уничтожил? Ведь это в его власти? И если это место обитания богов, откуда тогда здесь прочая живность? И люди? Вот я, к примеру. Да и Орис тоже. А вы, получается, на Землю всё-таки можете вернуться? – вопросы сыпались из меня, не переставая.
– Экий ты нетерпеливый, – поморщился Перун. – Давай по порядку. Конечно, создатель способен уничтожить всё, что угодно, и кого угодно. Только какой ему в том интерес? Скучно это ему слишком. А вот наблюдать, как мы копошимся да невозможное возможным делаем – хоть какое-то развлечение. Опять же, в одиночку боги из себя ничего не представляют. Нам поклонение нужно. Дары нужны и почитание. От того мы силы свои черпаем. Иначе – зачахнем. Вот, чтобы уж вовсе верховных не извести, и отправляет сюда изредка творец наших приверженцев либо помощников верных. Паству бывшую. Немного совсем, но посылает.
– Тогда вообще ничего не понимаю. Какое ко всему этому я-то отношение имею? – снова вынужден был прервать рассказ я.
– В старых богов не веришь, значит, – усмехнулся Перун. – Да не оправдывайся. Не надо. Не один ты такой красивый сюда отправлен был. И зла на то на тебя здесь никто держать не будет. Наоборот всё. Уважать тебя будут. И с просьбами обращаться. Как я сейчас.
– С какими просьбами?
– Опять торопишься, – пересел поближе к нам великан. – Всему своё время. Я же ещё на прошлые вопросы не все ответил, а ты уже следующие подкидываешь.
– Извините. Продолжайте, пожалуйста. Не буду так больше, – повинился я.
– Хорошо бы, коли так. А то чересчур любопытный. Так на чём я остановился?
– Творец вам, богам то есть, паству посылает, – услужливо подсказал я.
– Так и есть, – кивнул головой Перун. – Посылает. Однако того мало нам. Мы же – Боги, как-никак. Большего хотим. Гораздо большего. И, благо, начали-таки на Земле старых богов всё чаще и чаще вспоминать. Старые обряды возрождать. Так что многие из нас духом воспряли. Однако же, чтобы вера у паствы крепла, надо пастве той самой хотя бы изредка свой лик-то являть. Ещё чудеса исцеления либо погодные какие там творить. Для этого опять же на Земле надо бывать. Или хотя бы рядом где-нибудь.
Последние слова древнее божество произнёс совсем грустным голосом. Затем вовсе притих и призадумался о чём-то. Орис же напротив приосанился, заёрзал на месте. Глазки его снова забегали, усмешка то и дело касалась губ. Я же молчал, помня своё обещание. Новых вопросов не задавал, хотя язык прямо-таки чесался от вожделения. И вскоре был вознаграждён за свою стойкость.
– Вот ты спрашивал, можем ли мы на Землю являться, – продолжил, наконец-то Перун. – Можем, отвечу. Не чаще двух раз в год, но можем. Но и для того определённые условия должны быть выполнены.
– Какие? – не выдержал всё-таки я.
– Первое – желание паствы. Без того вообще никак. Да,
– Создатель балуется, – подал всё-таки голос, не выдержав столь долгого молчания, Орис.
– Наверное, так, – согласился Перун. – По-другому не объяснишь. Иначе – всё слишком просто для нас, а значит – скучно для него.
– Чтобы добро богов обратно им вернуть и создал творец молнии судьбы, – приободрившись, окончательно вступил в разговор сатир.
– Истинно так, – кивнул головой Перун. – Только редко очень те молнии появляются. И исключительно над холмами, где богам свои алтари строить запрещено. Да ещё над тем местом, где клевер четырёхлистный и именно что три штуки в ряд растёт. Любой вправе найти тот клевер. Любой герой из живущих в Обители. Кроме нас – богов, само собой. Зато мы, боги, каждый раз чувствуем, когда молния судьбы новая появится да всех о том оповещаем. Ровно за сутки оповещаем. Это до молнии. Клевер-то раньше гораздо появляется. Время на его поиски сутками одними не ограничивается. А дальше – если в правильном месте герой окажется, да клевера успеет коснуться любым образом, то молния судьбы и отметит его знаком особым. И станет зваться герой тот избранным, и появится у него возможность на Землю отправиться. Ну, а коли не угадал с местом, да не успел скрыться вовремя с холмов – испепелит неудачника, без шансов к посмертию. И всего делов. Потому желающих, на самом деле, немного. А в день, когда молния появиться должна, так и совсем все холмы пустеют. Никто не хочет даже случайно под удар попасть.
– Я восемь месяцев на карачках по холмам ползал, клевер тот искал, – нажаловался божеству Орис. – И ведь нашёл! И что? Счастье мне? Как бы ни так! Являюсь в день назначенный за наградой, а на месте знаковом, глядь, Алёшенька разлёгся. И ладно бы просто разлёгся. Так он же потом ещё, обманом меня отвернуться заставив, весь клевер волшебный сожрал! Хорошо, что хотя бы через него меня молния коснулась всё-таки. Совсем уж без знака не остался. Хотя и в круге знак тот. Почему только, не пойму…
– Никто тебя ничего делать не заставлял, – вставил свои пять копеек я.
– Так вот в чём дело… – не обращая внимания на мои оправдания, протянул великан. – И Лёша клевера коснулся, и ты, сатир, получается тоже. Вот почему сразу двое печати получили! Разве что, один заимел полноценную печать, а второй – лишь зависимую. Круг-то, сатир, для тебя именно то значит, что зависим ты, свобода твоя ограничена. Не можешь ты сам, в одиночку на Землю являться. Только по воле истинного избранника, коим Алёша является. Только вместе с ним и только по его желанию. Сам же Алексей от тебя, рогатый, нисколько не зависит. Может и в одиночку запросто отправиться, куда надобно.
– Всё. Приехали, – вздохнул Орис, но вроде как не сильно расстроенным голосом. – Хотя я, собственно, где-то так и предполагал. С другой стороны, всё же лучше, чем совсем ничего. А с Лёхой-то мы уж разберёмся как-нибудь! Правда, друже мой?
– Так я что? Могу на Землю снова вернуться? – я даже дышать перестал, не веря до конца в свою удачу. И, тем более, не обращая внимания на слова своего нового, почти потерянного, но тут же вновь так неожиданно обретённого друга. – Но почему всё-таки я?