Посланники Обители. Громовое колесо
Шрифт:
Сделав просто невероятное усилие над самим собой, я заставил себя сначала оттолкнуть руку того, определённо, изверга, что никак не хотел отстать от моего бренного тела. И только потом уже открыл глаза.
– А ведь нас кинули, Алёшенька. Просто – кинули! – увидев, что я очнулся, тут же заверещал склонившийся надо мной Орис. И кто бы сомневался, что расталкивал столь варварским способом меня именно сатир.
– Да ты что? – пока ещё еле ворочая языком, проворчал я.
– Именно так. Именно! И можешь даже не сомневаться. Нас кинули! Ну, или обманули,
Произнеся последний, столь пламенный спич, Орис откинулся на спинку скамейки, на которой и сидел рядом со мной. Затем, гордо сложив руки на груди и смотря строго вперёд, кучерявый застыл, словно та статуя. Предоставляя мне время, надо полагать, дабы сполна проникнуться полученной только что, важнейшей информацией. Ну и, видимо, в силу своей ущербности, так и не сумев определить самостоятельно негодяя, что посмел обхитрить нас, кинуться вскоре к ногам (копытам) сатира. Моля лишь об одном, а точнее, крича: “Имя, сестра (ну, в данном случае брат или, скорее, друг. Рогатый, короче), имя”! Того имя, понятно, кого мы прямо сейчас, немедля, терзать отправимся.
Кстати, о ногах-копытах. Я скосил глаза вниз и убедился, что Орис на сей раз был обут. Пусть и щеголял всё в той же белой футболке да шортах с котятами, но хотя бы на ногах уже были надеты кроссовки. Да, довольно волосатых ногах, но не сказать, чтобы прямо совсем уж уникальных. Взглянув на шевелюру сатира, я убедился, что и рожки его также теперь были надёжно скрыты от чересчур любопытных чужих глаз среди хитро уложенных волос. Всё, прямо всё указывало на то, что Орис не собирался выделяться среди местных жителей… Земли! Да, неужели и правда – я снова дома?!
Оглянувшись, я убедился, что наша скамейка находится в каком-то парке. Парке отдыха, судя по всему, что расположился непосредственно в городской черте.
По дорожке мимо нас прогуливались как парочки, так и семьи с детьми. Виднелось колесо обозрения, раздавались радостные крики, звучала музыка. Недалеко расположился лоток с мороженым и газированной водой, к которому даже собралась небольшая очередь. В общем, обычный летний жаркий денёк. В обычном городе. На самой обычной Земле. Улыбка до ушей, просто сама собой, вдруг вылезла на моём лице.
– Что скажешь? – так и не дождавшись от меня никакой реакции и снова повернувшись в мою сторону, задал вопрос Орис. Оглядев же мою глупую, донельзя довольную физиономию, он ещё и едко поинтересовался. – И что ты находишь здесь такого весёлого?
Я пожал плечами. Отвечать я был не намерен. Как и думать да гадать над словами Ориса. Вообще-то, мысли мои пока и вовсе витали где-то высоко в облаках. И быстро на землю опускаться не собирались. К тому же, понимая характер сатира, можно было даже не сомневаться, что он сам в ближайшем времени не удержится да просто-таки вывалит на меня весь поток информации, которой владеет.
– Ты, братец, похоже, не понял ещё, как твой драгоценный Перун нас подставил, – начал заводиться рогатый, так и не дождавшись от меня ответа.
Я посмотрел
– Да, ладно ты! Но, я-то! Я! – неожиданно решил заняться самобичеванием Орис. – Как я-то мог такое допустить? Ну, ответь мне, Лёша! Ответь же…
Вопрос был, понятно, риторический. Равно как и отчаянная просьба рогатого дать ответ не подразумевала под собой, на самом деле, каких бы то ни было откликов с моей стороны.
– Дам наводку, – вроде как снова перешёл к объяснениям сатир, но тут же, бросив разговор, обратился вдруг ко мне с просьбой. – А купи мне мороженого. Ну-у-у, пожа-а-а-луйста!
У меня было слишком хорошее настроение, чтобы с кем бы то ни было ещё спорить да ругаться по мелочам. Так что я просто поднялся со скамейки. Намереваясь не спеша прогуляться до лотка и купить какой-нибудь там пломбир или же эскимо. Что дешевле будет. Нечего “родственничка” уж чрезмерно баловать.
Автоматически похлопав руками по карманам, я сделал шаг вперёд. И тут же тормознулся, вернулся к скамейке и снова упал на неё. Точно на прежнее своё место.
Нет. Я не передумал в части исполнения маленького каприза рогатого. Я элементарно не мог ничего сделать. Вот, никак. Ладони мои, коснувшись карманов, вдруг не обнаружили в них неизменно наличествующей припухлости. В том самом месте припухлости, где обыкновенно были припрятаны кредитная карта и несколько купюр небольшого достоинства. Или же, как минимум, хотя бы одна только кредитная карта.
Поворачиваться в сторону сатира, дабы насладиться злой иронией в его глазах, я не стал. И так всё было теперь понятно. Нас бросили, как говорится, в омут головой. Без копейки денег, без крыши над головой, без помощи и без… Да без всего! Из вновь приобретенного – лишь кроссовки на ногах кучерявого. И то может быть, это и так его личная собственность.
А и пусть всё будет, как есть. Нет денег? А зато мы на Земле! На Земле! Уже неплохо. А что дальше? А дальше – разберёмся!
– Что?! Что “разберёмся”?! Как “разберёмся”?! – взвизгнул рогатый. Видимо последние свои слова я совершенно непроизвольно произнёс вслух.
– А как-нибудь да разберёмся, – чисто по-человечески ответил я. – Ты мне лучше, Орис, вот что скажи. Почему ты считаешь, что с нами смошенничали? И почему в этом себя винишь?
– А кого ещё винить? – враз успокоившись, тяжко вздохнул сатир. Настроение его менялось, просто как у девочки в переходном возрасте. – С тебя-то, ну, что взять? Только появился в Обители. А тут возможность такая – обратно домой. Понятно, что про всё забыл и – в путь. А я-то! Хорош, нечего сказать. Вроде уже и списал себя со счетов, а тут вдруг – надо же! Тоже избранный. Хоть к тебе и привязанный, но избранный же! Посланник Обители! Радость какая! Голова от счастья закружилась. Обо всем на свете забыл. И за тобой, как собачка, хвостом виляя, понёсся.